Пиратов взяли на испуг

Диалог у домофона. «Здравствуйте, это к вам из «Березниковского характер»… - Бу-бу-бу. –Я принесла вам абонемент в «Мелодию» на фильм «Ирония судьбы. Продолжение». – Бу-бу. – Бесплатно. Пойдёте?» Пиликает домофон, дверь открывается. «Ирония» стала первым отечественным фильмом, кассовые сборы которого вплотную подобрались к отметке $50 млн ($49,72 млн на конец прошлой недели). Наблюдатели полагают, что в этом случае можно наблюдать финансовый эффект антипиратских мер.

Три года назад в новостях Первого канала с непривычной частотой замелькали сюжеты об антипиратских рейдах. Разгромленные склады контрафактных дисков, закованные в наручники владельцы лотков на «Горбушке», интервью с оперативниками УБЭПа в прямом эфире — все это производило довольно сильное впечатление. Продюсеры «Первого» озаботились темой пиратства в России, конечно же, неспроста.

Близились официальные DVD-релизы нашумевших фильмов «Ночной дозор» и «Турецкий гамбит». Хотя в 2005 г. телеканал в борьбе с пиратами так и не преуспел, тот опыт здорово пригодился ему сегодня — найти нелегальную копию «Иронии судьбы. Продолжение» в столице очень непросто.

«Мы их просто запугали, — с улыбкой говорит представитель “Первого”, пожелавший остаться неназванным. — Попросили убэповцев передать кому следует, что наша реакция будет быстрой и жесткой. Административный ресурс помог, конечно, — других, наверное, слушать бы не стали». Запугивали не только пиратов. 25 декабря на официальном сайте телеканала появилось короткое сообщение: «Пользователи файлообменных сетей, участвующие в получении и распространении контрафактных копий фильма “Ирония судьбы. Продолжение”, могут понести наказание в связи с инициированием правообладателем уголовного преследования по статье 146 УК РФ». Через день оно появилось на сайтах чуть ли не всех крупных интернет-провайдеров. С добавлением: «В настоящее время проводится мониторинг всех файлообменников и ip-адресов их пользователей».

«Ирония» стала первым отечественным фильмом, кассовые сборы которого вплотную подобрались к отметке $50 млн ($49,72 млн на конец прошлой недели, по данным издания «Кинобизнес сегодня»). Каков вклад антипиратских мер «Первого» в этот успех, сказать сложно — при такой-то рекламе, да еще учитывая, что фильм вышел в прокат аж на 1050 копиях. Зато по итоговому результату можно грубо прикинуть финансовую эффективность «акции устрашения». По оценке генерального директора Российской антипиратской организации (РАПО) Константина Земченкова, в нашей стране потери кинопрокатчиков от пиратской деятельности обычно составляют одну пятую от кассы фильма. Стало быть, $10 млн в плюс.

ЦИФРЫ И МИФЫ
Оценки Земченкова, и он сам это подчеркивает, конечно же, очень условны. «Объемы пиратского рынка могут знать только те, кто занимается торговлей контрафактной продукцией. А у нас для подобной оценки нет точки опоры», — говорит директор по кинопрокату ГК «Централ Партнершип» Андрей Радько. А вот генеральный директор «XX век Фокс СНГ» Михаэль Шлихт тем не менее готов рассуждать на эту тему: «Чисто эмпирически можно прикинуть, что в случае ухода копии фильма к пиратам кинопрокат теряет около четверти дохода».

35% прокатной кассы в России фильмам обеспечивает Москва, еще 8-12% — Питер

Сложность еще в том, как подсчитать этот доход. Олег Березин, генеральный директор компании «Невафильм», которая помимо проектирования кинотеатров, профессионального дублирования и озвучивания фильмов занимается исследовательской деятельностью в области российского кинобизнеса, рассказывает, что результаты сборов отечественных блокбастеров нередко раздуваются и округляются в большую сторону любыми мыслимыми способами. Дистрибуторам отечественных фильмов выгоднее пририсовать $1-2 млн, чтобы потом успешно продаться на видео. «Это факт, хотя никто и никогда не признается, на какой картине они слукавили», — уверяет Березин. Поэтому рассказы о миллионах, украденных пиратами, довольно трудно верифицировать. Но в том, что они воруют, и воруют много, сомневаться все-таки не приходится. Если не миллионы, так сотни тысяч — тоже ведь неприятно.

ЖИЗНЬ НАЛАЖИВАЕТСЯ
Хотя жалобы кинопрокатчиков на пиратов давно стали общим местом, Земченков из РАПО утверждает, что на самом деле все не так уж плохо. «Еще 3-4 года назад, — с гордостью говорит он, — пиратам принадлежало не менее 90% видеорынка страны. Сегодня их доля сократилась до 70%». Процесс обеления рынка идет трудно, но все-таки идет.

Поскольку ждать от властей силового решения проблемы (как это было, например, с паленой водкой) не приходится, РАПО вынуждена работать точечно, аккуратно закрывая то одну, то другую лазейку, через которые копии новых фильмов просачиваются к пиратам для последующего тиражирования. Задачи антипиратской структуры можно условно разделить на два сегмента.

Для начала нужно попытаться воспрепятствовать созданию нелегальной копии. Когда она все-таки появляется (а это на данный момент неизбежность) — постараться максимально ограничить распространение «пиратки» вплоть до появления легального DVD-диска.

«За последний год мы практически искоренили практику появления пиратских дисков с фильмом до дня премьеры», — рассказывает Земченков. Для этого понадобилось досконально изучить тактику врага. Обычно пираты договаривались с курьером. Перед премьерой копии фильма на 35-миллиметровых пленках развозятся по всей России. В Москве пленки расходятся за день до показа, но в Санкт-Петербург они должны отправиться за 2-3 дня, а на Дальний Восток копия выезжает за 10 дней до намеченного срока премьеры. Естественно, у курьера предостаточно возможностей заглянуть в студию, где есть профессиональное оборудование, и сделать отличную копию фильма с качественными звуком и картинкой — благо дубликат изготавливается в реальном режиме, то есть за время проигрывания пленки. За такую услугу гонец вознаграждается суммой $10 000-40 000, в зависимости от «калибра» картины. И беспрепятственно продолжает свой путь.

Реальные примеры? Пожалуйста. Российские пираты удостоились сомнительной чести выбросить в Интернет прекрасную копию последнего фильма о Джеймсе Бонде — «Казино “Рояль”» за два дня до мировой премьеры. Пленка вернулась из Кемерова в Москву, была откопирована, затем отправилась обратно в Сибирь. Злоумышленников нашли с помощью специальных меток, которые ставятся на каждой пленочной копии, приписанной к определенному кинотеатру. Один из курьеров получил полтора года тюрьмы, второй — три года условно. Помимо уникальных меток, которые остаются на месте вне зависимости от метода копирования, ключом к решению проблемы послужило создание единой курьерской службы — компании «Кинологистика». Агенты службы забирают пленки у дистрибутора, заключают их в пломбированные одноразовые пакеты и доставляют прямо в руки директору кинотеатра. Цепочка ответственных лиц тем самым становится абсолютно прозрачна, что заставляет задуматься о возможных последствиях для излишне инициативных посыльных.

БЕЙ ПЕРВЫМ
Но фильмы все равно крадут. Пусть пиратам не дают «выстрелить» раньше премьеры. Но с началом широкого проката у них, несмотря ни на что, появляется множество шансов украсть фильм. Бороться с этим почти невозможно, вздыхает Земченков: «Они покупают несколько мест подряд в трех рядах, чтобы соседи не были случайными людьми, и привинчивают камеру к спинке кресла. Звук заимствуется либо прямо с киноаппарата, либо из залов для зрителя с проблемами слуха. В ответ мы оснащаем залы кинотеатров приборами ночного видения, чтобы засекать операторов».

Последующий путь украденного фильма известен антипиратам во всех подробностях. Копия проходит авторинг, то есть сведение аудио- и видеоматериала, что занимает примерно полдня. Затем полтора дня на мастеринг — изготовление мастер-диска, с которого и будет тиражироваться «пиратка». Когда эталон готов, он отправляется на заводскую линию, где с него снимается 30-40 дубликатов в минуту. Одновременно идет сборка коробок — работа настолько простая и механистичная, что один из цехов аморальные теневые коммерсанты организовали прямо в лечебнице для душевнобольных. Готовая продукция отбывает на нелегальные оптовые склады, коих по стране насчитывается не менее 1000, а оттуда — к точкам продаж.

Может ли справиться с такой отточенной машиной крохотная РАПО, в штате которой всего 25 сыщиков, пусть и поддерживаемая американскими студиями-мейджорами и большинством российских кинопрокатчиков? Да, бюджет организации вырос до нескольких миллионов долларов в год, причем средний взнос российского прокатчика составляет около $25 000, а прочее бюджетирование лежит на плечах западных партнеров. Но без активного участия всех заинтересованных в борьбе с пиратством сторон РАПО навеки обречена исполнять роль Сизифа.

«Поэтому мы и проводим собственные антипиратские акции. Нельзя же просто сидеть сложа руки!» — восклицает Шлихт из компании «ХХ век Фокс СНГ». Его кабинет украшают костюмы из «Турецкого гамбита» и прочих шумных проектов Первого канала. В защите «Иронии судьбы» Шлихт тоже поучаствовал. «Мы смогли задержать появление пиратских копий вплоть до 30 декабря, то есть на полторы недели», — гордится он.

Тактика борьбы хорошо отработана. «Из маркетингового бюджета компании мы выделяем достаточно крупную сумму денег, до $300 000, и выбираем 2-3 города в качестве наших целей. Обычно это Москва, Санкт-Петербург и один из городов-миллионников, ибо столица приносит около 35% прокатной кассы, а Северная столица — еще 8-12%. За шесть недель мы начинаем информировать районные отделения УБОПа о грядущей премьере, обращаем их внимание на недопустимость продаж пиратских копий фильма. Параллельно мы входим в контакт с руководителями крупных сетей и торговых центров, указываем точную дату, до которой продажа дисков с фильмом категорически запрещена. Ну а дальше сотрудники компании сопровождают милицейские рейды», — рассказывает Шлихт.

Он уверен, что эффект испуга вполне ощутим и пираты предпочитают продавать диски с фильмами других дистрибуторов, нежели связываться с «лентами особой важности».

ПОД КРЫШЕЙ
Но то, что удалось «Первому», под силу далеко не каждому правообладателю. «Ни для кого не секрет, что главной причиной неистребимости пиратства была и остается коррупция, — рассказывает Земченков. — Очень часто сопровождающие нас сотрудники милиции сталкиваются с местной милицейской “крышей”, которая собирает по $300-500 с точки продаж контрафактной продукции и не заинтересована в потере этого дохода». А бывает даже еще хуже, добавляет глава РАПО: «Мы ведем оперативников, а они упираются, идти в рейд не хотят. Говорим: “Там пиратский склад”. Они в ответ: “Мы знаем…”».

То же с заводами по производству дисков. В стране, по данным РАПО, таких заводов больше 50. Почти все они конструировались и строились уже с мыслью параллельного выпуска лицензионных и пиратских дисков. Сыщики РАПО отвечают высокими технологиями. В их арсенале есть, к примеру, уникальный микроскоп, изготовленный питерским заводом ЛОМО, который способен идентифицировать место производства любой партии дисков. Если, конечно, слепок с так называемого молда — специальной пресс-формы, оттискивающей заводские диски, — хранится в библиотеке эталонов РАПО. В попытке избежать идентификации некоторые руководители пиратствующих заводов хранят отдельные молды только для изготовления контрафактной продукции — настоящая роскошь, учитывая, что стоимость каждой формы достигает $40 000-50 000. Но их все равно опознают, утверждает руководитель РАПО, не открывающий, впрочем, секрета, как именно это делается. Быть может, его слова лишь блеф, рассчитанный на то, чтобы окончательно запугать пиратов?

Текст: Александр Вершинин, SmartMoney [2]