Карину прячут, пока из тюрьмы не выйдет

Корреспондент "Известий" побывала в Белгороде и выслушала аргументы тех, кто считает, что маленькую Карину нельзя отдавать в семью ее мамы.

"Я ВСЕГО ЛИШЬ СОСЕДКА С ПЕРВОГО ЭТАЖА"
Окраина Белгорода, поселок Майский. В квартире Клименко на звонки никто не реагирует. Пожилая женщина, вышедшая из подъезда, не удивляется, услышав вопрос о соседях.

- Знаем мы об этой истории, - говорит она. - Но только Бог ведает, что там на самом деле! Клименко во внучке души не чают. У них прошлым летом дочь замуж выходила, свадьбу играли. Они и Кариночку нарядили невестой! Такая прелестная девчонка! Но и тех родных жалко. Приезжали они. Мать металась по квартирам, плакала, рассказывала, как ее дочка умерла, как они внучку ищут. Ходят к нам то милиция, то еще кто-то. Как будто это не их задача - искать ребенка, а наша. Я им говорю: свет в этой квартире по вечерам зажигается, старший Клименко иногда приезжает. С ним говорите!

Женщина торопливо уходит. Я же звоню по домофону соседке с первого этажа, Лидии. Родители Марийки считают, что она помогает Клименко. Неожиданно меня впускают для разговора.

- Скажите, что с Кариной, жива ли она?
- Как это "жива ли?", - возмущается Лидия. - Конечно, жива!

Но вопрос-то не праздный: о ребенке известно лишь, что летом прошлого года она дважды попадала в больницу. И больше - ни слуху ни духу. Пытаюсь разубедить Лидию в том, что Третьяковы из мести хотят отнять ребенка. Рассказываю, как они тоскуют по внучке.

- Мы никого из Клименко не видели давно. Я их почти не знаю! - говорит Лидия. - Ну, присматривала я за их собачкой. Я всего лишь соседка. А девочку они обожают. Дед идет, игрушки несет охапками! Да и сам парень ребенка любил! Я видела из окна - девочка к нему как побежит, а он ее на руки как схватит!

- А Марийку он тоже любил? - спрашиваю я.
- Кого? - удивляется соседка.

- Марию. Машу. Жену.
- Не знаю. Но мне Ольга Клименко говорила: "Ой, ну какая же хорошая девочка попалась мне в невестки!"

"БОГАТЫЕ! ПРИВЫКЛИ У СЕБЯ КОМАНДОВАТЬ!"
Знают ли соседи, как страшно погибла "хорошая девочка"?
- Это ДТП! - восклицает Лидия. - И он трезвый был, а она пьяная. И не шла она, а сидела в канавке, ее видно не было. Ему не век сидеть: сейчас они над ним поизмываются, но в итоге ребенок будет с отцом.

Я видела фотографии места происшествия: канавка у дороги совсем неглубокая, да и джипу незачем было ехать в канаву. Оставим в стороне вопрос адекватности Клименко (психиатрическую экспертизу, кстати, не проводили). Но он бросил Марийку на дороге и уехал.

- А я слышала, что он довез ее до больницы, - говорит Лидия. - Здесь все уверены: это несчастный случай. Уж как те родители старались его засудить! А сидит он лишь за ДТП. Не могут же у нас человека посадить за ДТП, если он убийца? Те, другие, родители богатые! Привыкли у себя командовать. Сюда приезжали, так она здесь бегала, во все двери звонила: "Помогите мне, у меня дочка погибла! Если увидите Карину, умоляю, дайте знать, я отблагодарю". Вот это нахалка! Ребенок должен жить с отцом. И надо им это наконец понять.

"МЕРЫ ПРИНИМАЮТСЯ. РЕБЕНОК БУДЕТ НАЙДЕН"
Врач-педиатр местной амбулатории Лидия Карайченцева сразу понимает, о ком речь, хотя Карина на учете не состоит. Но Лидия Алексеевна помнит, как Клименко вызвали ее на дом, когда ребенку стало плохо. Оказалось, сальмонеллез. Ребенка госпитализировали.

- Я не знала, что Карина в розыске, - говорит Лидия Алексеевна. - Обычный вызов.

Почему в амбулатории не знали, что ребенок в розыске? Это ли не просчет милиции?

- Но ребенок должен лечиться. И как же прививки, диспансеризации?
- Я не удивлюсь, если они где-то наблюдаются. Но не у нас...

Последняя надежда - на участкового Станислава Леонтьева. Милиционер тоже сразу понял, о каком ребенке я спрашиваю. Но за разрешением на интервью мне пришлось ехать в "район". Перед зданием отделения милиции доска: "Внимание, розыск!". На ней - ни одного фото. Хотя Карину дважды объявляли в федеральный розыск. Последний раз - 9 февраля 2009 года. Прокомментировать ситуацию вызвался глава пресс-службы УВД по Белгородской области Валерий Фролов ("Участковому некогда, на участке две кражи"):
- Мероприятия по розыску Карины Клименко проводятся в полном объеме, - доложил Фролов. - Дело находится на контроле в областном УВД и департаменте уголовного розыска МВД России. Перспективы хорошие, думаю, ребенка мы найдем.

"САША САМ НЕ ПОНЯЛ, КАК ЭТО ПРОИЗОШЛО"
Ребенок действительно будет найден. Но не сейчас, а когда Александр Клименко выйдет на свободу. Этого не скрывает его отец, Владимир Клименко:
- Вам Третьяковы статью заказали? Они всех купили. И даже написали жалобу, будто я их нецензурно обозвал. Я сутки провел в КПЗ! Вот такими методами они борются. А есть закон, и его надо выполнять.

- Но сейчас ведь как раз вы нарушаете постановление суда. Третьякова - законный опекун.
- Саша написал согласие, чтобы ребенка воспитывали мы, и у нотариуса заверил. И сейчас Карина только и твердит: "Когда папа приедет?". А тех она уже и не помнит! Только Яна на фотографиях показывает: "Вот мой братик!".

- А что же, про маму не спрашивала, когда она приедет?
- Нет, про маму ничего никогда не спрашивала.

- Что вы ей расскажете, когда подрастет?
- Правду. Все равно ведь узнает...

- Ваша жена год скрывается с ребенком. Долго еще сможете так жить?
- Пока суд не решит, с кем должен жить ребенок. Сын мой молодой, он всю жизнь может посвятить ее воспитанию, а Третьякова что, до ста лет жить будет? Ей будет за 70, когда Карине стукнет 17.

Да, его сын молод, это Марийки уже нет. А матери ее остается лишь смотреть, как внучку воспитывает тот, кто лишил жизни дочку. А Клименко-старший убежденно твердит:
- Это было случайное ДТП. Марийка увидела, что он за ней едет, и спряталась в кустах. Саша не вписался в поворот. Машина легла прямо на нее. Он очень корил себя.

Но свидетель, Артур Газиев, тот, что сидел рядом с Клименко в машине, говорил мне другое:
- Я не могу сказать точно, хотел Клименко совершить наезд или нет. Мария ушла, а он хотел ее догнать. Возможно, пока догонял, в голове у него что-то и перемкнуло, я не знаю. Но я сам вожу машину и уверен: в той ситуации точно можно было и свернуть, и затормозить.

- Саша не уезжал с места ДПТ! - настаивает отец. - Он пешком пошел и сдался в милицию. Машина там оставалась.

То, что Клименко сразу уехал с места ДТП на этом же автомобиле, признает даже его адвокат.

Дед упорно намекает, что Карина живет с бабушкой в Москве:
- Карину обследовали в московских клиниках. Они живут на съемной квартире. Умеет читать, писать. Рисует, лепит. Хотелось бы ее отдать в танцкружок - в Москве ее смотрели, говорили, данные есть.

- А за границу, например, на Украину, ребенка не вывезли?
- Вы знаете, по закону нельзя свидетельствовать против родственников.

- Но вы одобряете действия супруги?
- Конечно, другого выхода у нас нет.

СТРОГО ПО ЗАКОНУ
Отец оправдывает Александра во всем. Можно ли его винить в том, что он так яростно защищает сына? Сочувствие в этой истории вызывают и те, и другие дедушки-бабушки. Только одни изо всех сил борются, чтобы облегчить участь сына. Свою совесть они переубедят и заживут благополучно. А другим остается лишь перебирать старые фотографии. Как им забыть, что в мире живет "кровиночка" их Марийки? Растет, "не спрашивая о маме", не зная о них. Детская память коротенькая: может, Карина уже не узнает деда и бабушку. Пока все их усилия тщетны, а права воспринимаются как причуды: "Подумаешь, бабули делят ребенка"...

А ведь подобных историй тысячи. Хорошо, что не все с такой кровавой завязкой. Оказывается, в нашем обществе невозможно отстоять даже самой природой данные права - не на собственность или жилье, а просто на кровные узы.

- Не пишите, какой Третьяков несчастный, - говорит отец Марийки Виталий Евгеньевич, - а напишите лучше о другом: два года нас водят за нос все те службы, которые обязаны отстоять наши конституционные права. У нас растут стопы переписки со всеми инстанциями по полметра толщиной. Но никто не выполняет своих обязанностей. И все действуют "строго по закону".

Если вам что-либо известно о местонахождении Карины Клименко, звоните по телефону: +7(4722) 55-16-03 (дежурная часть ОВД по Белгородскому району).

Текст: Екатерина Пряхина, «Известия»