Город и пустота

В отличие от опубликованного год назад в журнале Forbes интервью Дмитрия Рыболовлева, вышедшую в январе публикацию «журнала для миллионерах о миллиардерах», посвящённую Березникам, не спешат перепечатывать ни местные, ни пермские газеты. Тем интереснее будет с ней познакомиться нашим читателям.

Главная проблема этого города в том, что он вообще существует. Десятки жилых домов, в том числе добротные «сталинки», стоят на краю пропасти, которая, по всем признакам, будет расти. Провал, образовавшийся два года назад, угрожает затянуть в себя хозяина главного предприятия города и всю политическую систему в придачу. В остальном Березники, второй по величине город Пермского края, вполне можно считать действующей моделью Российской Федерации. В политике — монополия, в экономике до прошлой осени — процветание, основанное на сырьевом буме. Как и во всей стране, миллиарды экспортных долларов не успели трансформировать местную реальность: дороги разбиты, коммунальное хозяйство в плачевном состоянии, экономика не диверсифицирована.

Роль национального достояния в Березниках играет «Уралкалий» — один из крупнейших в мире производителей калийных удобрений. В компании работает 15% трудоспособных горожан. С учетом семей получается, что с предприятием связаны около трети жителей города. Удивительно ли, что уже пять лет вся власть в Березниках безраздельно принадлежит «Уралкалию»?

Вот только вряд ли статус-кво продержится еще столько же. Три года назад на одной из шахт «Уралкалия» случилась катастрофа, которая, к счастью, обошлась без человеческих жертв и, как казалось тогда, фатальных потерь для компании. Но прошлое в России непредсказуемо, и четыре месяца назад вице-премьер Игорь Сечин, присматривающий за отечественной промышленностью, распорядился перепроверить обстоятельства дела, имея в виду переложить часть многомиллиардных расходов по ликвидации последствий аварии на «Уралкалий». Аналитики инвестбанков, любимицей которых еще недавно была эта калийная компания, заговорили об угрозе национализации. У хозяина «Уралкалия» Дмитрия Рыболовлева, чье состояние Forbes оценивал прошлой весной в $13 млрд, поплыла почва под ногами. Недовольных «калийной властью» в городе хватает, и у государственных мужей, недолюбливающих миллиардера, найдется в Березниках немало сторонников.

От Перми до Березников, расположенных на левом берегу Камы, три часа езды на автобусе. Лет 20 назад приезжающих в город встречали плакаты «Добро пожаловать в Березники, город химии». В перестройку широкая публика узнала, что большая химия — не благословение, а проклятие, что Березники — один из самых «грязных» городов СССР. Местные жители не без извращенной гордости вспоминают сюжет в киножурнале «Фитиль», в котором их закаленный земляк выходил в открытый космос без скафандра.

Экологическая паника конца 1980-х не сразу, но принесла плоды. По сравнению с советскими временами вредные выбросы сократились в два с половиной раза. Рыболовлевский «Уралкалий», в частности, потратился на модернизацию очистных сооружений. Шесть лет назад аудиторы из Швейцарии признали, что выбросы компании не превышают 30% нормы и имеют тенденцию к снижению.

Выбросы выбросами, а плохая наследственность никуда не делась, и нести ее бремя все тяжелее. Заведующий экологическим отделением Первой городской больницы Владимир Санников приводит сухие цифры: с 2000 года количество раковых больных, состоящих на учете в его отделении, выросло на 20%. Тяжелая ситуация с онкологией не единственное родимое пятно социализма. Березники — детище советского «большого скачка», со всеми вытекающими последствиями. До революции на месте одного из районов города стоял Содовый завод акционерного общества «Любимов, Сольвэ и К», основанный в конце XIX века пермским промышленником Любимовым. В 1916 году тут побывал Борис Пастернак, назвавший предприятие и поселок при нем маленькой промышленной Бельгией.

При советской власти сравнения с Европой стали неуместны. В первую пятилетку «Содовый» послужил опорной точкой индустриализации в Прикамье. В 1927 году здесь развернулось строительство полутора десятков химпредприятий, включая завод, производящий химическое оружие. По свидетельству очевидца, писателя Варлама Шаламова, чья двадцатилетняя лагерная одиссея начиналась в Березникихимстрое, первая очередь стройки была сорвана из-за повального воровства и приписок. Выручила находчивость местных чекистов, построивших концлагерь на 10 000 человек, чтобы использовать бесплатный труд заключенных. Предприятие по разра ботке одного из крупнейших в мире Верхнекамского калийного месторождения строили троцкисты, вредители, растратчики, кулаки-выселенцы. Отношения между заключенными и начальством, описанные Шаламовым в повести «Вишера», были еще далеки от колымского душегубства — патриархальное рабство, а не фабрика по переработке человеческого материала. Помимо концлагеря был здесь и специальный поселок для иностранных специалистов, которых, по воспоминаниям Шаламова, на Березникихимстрое было очень много: немцы, французы, американцы, англичане.

Официальная дата рождения Березников — 20 марта 1932 года. Этим днем датирован указ президиума ВЦИК, постановившего объединить в один город несколько рабочих поселков, возникших вокруг химических производств. В конгломерат вошли и окрестные лагеря. В Березниках почти у каждого кто-то из родственников сидел в лагерях или работал на «химии». Об этом говорят так же просто, как о перенесенной в детстве ветрянке.

На строительстве березниковской большой химии трудился и отец первого президента России Николай Ельцин. Его сын потом вспоминал свое детство в «длинном дощатом, продуваемом насквозь бараке калийного комбината, по одну сторону — общий коридор, по другую — до двадцати небольших комнатушек, в каждой из которых ютилась целая семья». Здесь хулиган Боря Ельцин потерял два пальца на левой руке: украл со склада гранату, которая неожиданно взорвалась у него в кулаке.

Нравы в сталинских Березниках были крутыми, вспоминает старожил Марк Мусин: «Однажды в Колхозном городке поймали женщину, накопавшую чужую картошку, и подвесили на заборный столб… Хлестали ее веревками два брата, доведенные до отчаяния бесконечным воровством…».

"Уралкалий" установил полный контроль над городом в несколько ходов. Но прежде единовластие было утверждено на самом «Уралкалии», контрольный пакет которого к концу 1990-х консолидировал молодой уроженец Перми Дмитрий Рыболовлев. В 2001 году мэром города стал бывший замдиректора «Уралкалия» по экономике Игорь Папков, который до этого около года проработал заместителем прежнего городского головы. Потом наступил черед законодательной власти. До декабря 2004 года тон в городской Думе задавал старый партхозактив, разбавленный «новыми людьми» из 1990-х.

Основная борьба за места в Думе развернулась между движением «Березниковский характер», которое сколотили политтехнологи «Уралкалия», и «партией Сергея Макарова», контролировавшего тогда березниковский завод «Азот», выпускающий азотные удобрения. Противники друг с другом не церемонились: в округах, где баллотировались представители «Азота», вдруг всплывали кандидаты-спойлеры, не претендовавшие на мандат, а старавшиеся лишь увести побольше голосов «азотного» электората, в федеральных газетах публиковались статьи про проблемы Макарова с уплатой налогов. В ответ был запущен слух о планах «Уралкалия» устроить в городе хранилище ядерных отходов. «Черный пиар Березники уже знали, но он приобрел массовый характер», — рассказывает редактор и издатель «Иной газеты» Валерий Ковбасюк, который участвовал в тех выборах как независимый кандидат. (В отличие от большинства местных СМИ «Иная газета» не контролируется «Уралкалием».)

Доморощенные предвыборные технологии «Азота» оказались бессильны против закаленных в кампаниях пиарщиков «Уралкалия». «Березниковский характер» получил в Думе большинство; правда, победа не была полной. В четверти округов первое место занял кандидат «против всех».

Сегодня трудно понять накал страстей на тех выборах. Рыболовлев никогда не страдал манией величия и по мере сил старался «дистанцироваться от политических процессов». «Единственное, что требовалось, — ты должен иметь необходимые контакты и находить понимание с людьми, которые принимают решения», — говорил он в интервью Forbes в апреле прошлого года. Были и исключения из этого правила: в 2000 году Рыболовлев активно поддержал пермского мэра Юрия Трутнева на выборах губернатора области, а потом исправно финансировал «Единую Россию». Зачем ему понадобился безраздельный контроль над березниковским парламентом? Ну да, в 2006 году депутаты утвердили минимальную ставку налога на землю для солеотвалов «Уралкалия», находящихся на территории города. Но тратить миллионы долларов на кампанию, которая впоследствии дает экономию в 30 млн рублей в год?

На самом деле власть в Березниках нужна «Уралкалию» не для максимизации прибыли, а как страховка. В отличие от других крупных предприятий города — «Ависмы» или «Азота», которые входят в холдинги с диверсифицированной географией, компания Рыболовлева намертво привязана к Верхнекамскому месторождению, а значит, и к Березникам. Независимая городская Дума может не только повысить налог, но и стать одной из площадок, с которой компанию могут атаковать корпоративные рейдеры. С точки зрения бизнесмена, это хуже, чем риск. Это непредсказуемость.

Двадцатое октября 2006 года стало для Березников днем, «когда земля остановилась». Город заволокло смогом, дети не пошли в школу и детский сад. Накануне на городском форуме www.beriki.ru появилось сообщение — «Топит первый калийный».

«Сначала сверху начало капать, как будто вас заливает сосед с верхнего этажа», — вспоминает один из шахтеров. Для города, построенного в непосредственной близости от шахт, а местами прямо над шахтами, новость о затоплении одного из рудников стала чем-то вроде сообщения о девятибалльном цунами.

Авария произошла на одной из шахт первого рудоуправления, расположенного на западе Березников. Человеческих жертв, к счастью, удалось избежать: 500 шахтеров были эвакуированы, технику на пару миллиардов рублей просто бросили под водой. Но на этом драма не закончилась. Меньше чем через год над затопленным рудником разверзлась земля, образовав кратер размером 400 на 300 м.

Об аварии в этом районе напоминают заколоченные крест-накрест досками жилые дома, расположенные в непосредственной близости от провала. Стоит покинутая школа постройки конца 1950-х годов, с балконов обезлюдевших домов свисают гигантские сосульки, рядом сиротливо притулилась таверна Beer and Best. До аварии на этом месте жили около 2000 человек. Их дома были признаны аварийными, жильцов расселили.

Комиссия Ростехнадзора, расследовавшая причины аварии, пришла к выводу, что «Уралкалий» в ней не виноват. Ошибка была допущена в 1930-е годы прошлого века, когда советская власть решила «построить город над пространством рудника», заключил два года назад Трутнев, к тому времени пересевший из губернаторского кресла в кресло министра природных ресурсов.

Березники — единственный город, на территории которого имеются калийные шахты. До рудников канадской Potash Corp полчаса езды от города Саскатун, шахты американской Mosaic в Нью-Мексико и Мичигане тоже расположены на почтительном расстоянии от ближайших населенных пунктов. Даже от белорусского Солигорска, родины «Беларуськалия», до калийных шахт 15 км, а под городом выработок нет.

Неудивительно, что Трутнев стоит на своем и после того, как Сечин санкционировал повторное расследование. До сих пор большую часть чрезвычайных расходов несло государство и «Российские железные дороги». Из-за аварии РЖД была вынуждена перенести железнодорожную ветку, но провал, как ржавчина, подобрался и к ней. Теперь речь идет о строительстве еще одной ветки, подальше от места катастрофы. Цена вопроса — сотни миллионов долларов, и после начала повторной проверки «Уралкалий» пообещал выделить на прокладку новых путей 3 млрд рублей. Оглашение результатов расследования уже несколько раз переносилось. Наблюдатели считают: между чиновниками и Рыболовлевым идет торг.

Двести жильцов аварийных домов теперь обитают на правом берегу Камы, в домах, построенных по канадскому проекту на основе металлических каркасов. Пара десятков домиков выглядит вполне презентабельно, в квартирах уютно. Но люди тоскуют по своим кирпичным домам, покинутым после аварии. «Я привыкла, но жить здесь не хочу», — рассказывает жительница одного из домов Нина Пакулина, бросившая в районе аварии свою двухкомнатную квартиру. Хотя в поселок регулярно ходит автобус, жильцы жалуются на удаленность от центра города, плохую звукоизоляцию и отсутствие инфраструктуры.

Вынужденные переселенцы мечтают переехать в строящийся неподалеку девятиэтажный дом, который власти обещают сдать в феврале. Рядом на деньги «Уралкалия» возводится детский сад и поликлиника. Правда, неизвестно, кто будет в ней работать: врачи в Березниках в дефиците: за последние три года из города уехало 105 медиков, а приехало в три раза меньше.

Жителям покинутых домов повезло больше, чем бизнесменам, которым пришлось бросить магазины и кафе без всякой компенсации. Один из магазинов входил в торговую сеть «Ярмарка», принадлежащую Андрею Подвинскому и Вячеславу Горшкову. Свои убытки они оценивают в 19 млн рублей, но предъявить претензии некому. Одна надежда — вдруг комиссия признает «Уралкалий» виновным в аварии, тогда можно будет попытаться истребовать убытки через суд.

На фоне трех местных колоссов — «Азота», входящего в «Уралхим» Дмитрия Мазепина (бывший первый зампред Российского фонда федерального имущества), титано-магниевого комбината «ВСМПО-Ависма», поглощенного госкорпорацией «Ростехнологии», и «Уралкалия» — малый и средний бизнес Березников выглядит растерянным и подавленным. «В этом городе малый и средний бизнес возможен только при дружбе с властью», — говорит Павел Атисков, единственный независимый депутат березниковской Думы.

Местные предприниматели не любят «Уралкалий», особенно близкие к компании общественно-политические структуры. Доминирующее в Думе движение «Березниковский характер» получило в народе сокращенное название «Берхер». Основная претензия: наглые, всюду пытаются взять нахрапом. Но те же критики признают, что все прежние попытки самоорганизоваться были безуспешными.

«Мы сами виноваты, что не можем объединиться», — говорит хозяин компании «Русские сладости» Александр Падерин. С 2001 по 2008 год кондитер возглавлял ассоциацию предпринимателей Березников и даже организовывал пикет против закрытия мелкооптовых рынков, на которых торговали и его продукцией. Мэрия, ссылаясь на санитарные нормы, рынки

У Падерина есть опыт не только общественной, но и политической деятельности. В 1999 году он баллотировался в мэры, а два года спустя — в городскую Думу. Проиграв думские выборы, он был арестован по обвинению в неуплате налогов и несколько месяцев провел в СИЗО.

Столь же безуспешным был опыт хождения во власть и у другого предпринимателя, Владимира Железова, основателя первой в Березниках частной автобусной компании. В его парке 20 современных немецких автобусов, семь из них двухэтажные. Хозяин компании «Железов» пытался стать депутатом местной Думы, баллотировался в мэры, но не выдержал накала страстей. «Уралкалий» поставил цель: создать свою Думу; они раздавили бы всех, кто встал бы у них на пути», — резюмирует он.

Березниковская предпринимательница Александра Селянинова, которая, как и Железов, собиралась избираться в мэры в 2006 году, видит корень проблемы в том, что у местного бизнес-сообщества нет объединяющего кандидата — у многих подмочена репутация. «Я-то хоть пол изменила, а здесь у многих такие скелеты в шкафу», — говорит она. До 1991 года Селянинова была мужчиной и служила капитаном милиции в одной из окрестных зон.

Основная претензия горожан к «Уралкалию» в том, что компания делает для Березников ничтожно мало. Одна из самых заметных социальных акций «Уралкалия»— строительство пяти баскетбольных площадок общей стоимостью 25 млн рублей.

«Азот», в 2007 году вошедший в мазепинский «Уралхим», старается действовать грамотнее. Компания содержит детский музыкальный театр «Росинка» и частный драматический театр «Бенефис». Через год после перехода под контроль «Уралхима» Азот организовал в городе бесплатный концерт Ильи Лагутенко. «Многие наши песни они подхватывали с первых строк, а к третьему повтору припева уже запоминали его целиком, — рассказывал потом Лагутенко «Известиям» об удивившей его реакции березниковцев. — Я думал, где-где, но не в промышленном провинциальном городе, входящем в тройку самых криминальных городов страны, такое возможно».

Ситуация с преступностью в Березниках действительно мрачная. В прошлом году «Русский Newsweek» поставил город на непочетное пятое место в рейтинге самых криминальных городов страны. На 10 000 жителей здесь совершается почти 500 преступлений в год. Для сравнения: уровень преступности в Москве в 2,5 раза меньше.

Высокая преступность — еще один подарок из советских времен. Березники окружены исправительными заведениями. По данным мэрии, до 40% всех преступлений, совершаемых в городе, — рецидивные. В конце осени в городе поймали двух грабителей, оставшихся в городе после отсидки: преступники среди бела дня отбирали сумочки у женщин. Городские газеты пестрят заметками об уличных кражах мобильных телефонов и нападениях на ларьки. Местная милиция предупреждает: экономический кризис только усугубит ситуацию.

Первыми приняли на себя удар предприниматели. Один из основных кредиторов «Ярмарки», «Уралсиб», поднял ставки по ссудам с 13% до 28%. «Для нашего бизнеса это убийственно», — разводит руками Горшков. До кризиса «Ярмарка» затеяла строительство торгового центра, теперь непонятно, когда он будет достроен.

Еще тяжелее ситуация на «Уралкалии». Экспорт удобрений упал почти до нуля. Производство в четвертом квартале упало на 70% Компания пока не объявляла об увольнениях, но с февраля сокращает премиальные, а это треть заработка. Худо и «Азоту»: производители удобрений как манны небесной ждут посевной, может, тогда спрос за рубежом подрастет и удастся разгрузить часть складов.

В конце декабря официальный уровень безработицы не превышал 2%, но количество вакансий резко сократилось. Тридцать предприятий прекратили найм новых сотрудников. По словам ведущего инспектора службы занятости Татьяны Жувак, безработные, которые обращаются в службу в последнее время, «бывают озлобленными и даже агрессивными».

Комбайнеры «Уралкалия», которые всегда считались шахтерской элитой, увольнений не боятся. Один из них, Антон, больше похожий на старшекурсника университета, чем на горняка, внимательно следит за развитием ситуации вокруг родной компании и не боится национализации. «Хуже не будет, - говорит он. - Путевых комбайнеров не хватает».