Семью Путиных связала березниковская Химия

В Российской Федерации существует только один НИИ, который занимается тем, что постоянно изобретает такие аппараты, которые даже не снились западным коллегам. И этот НИИ находится в Березниках, недалеко от «Ависмы». Именно здесь трудятся химики по жизни, кандидат технических наук, заслуженный изобретатель России Анатолий Путин (нет, не родственник) и его очаровательная супруга Ольга Алексеевна, кандидат химических наук также являющаяся заслуженным изобретателем России.

– Вы заканчивали один и тот же институт. Похоже, там и встретились?
Анатолий Путин: – Конечно! Я в 1953 году поступил в Менделеевский институт. У меня был инженерный физико–химический факультет. То есть тот, где учили технологии урана и всего такого. А она на неорганическом факультете училась. Но очень прытко бегала на лыжах – была чемпионкой института. И вот однажды, на лыжне я её догнал. И всю жизнь мы вместе. В 2006 году отметили золотую свадьбу.

– Серьёзно…
Ольга Путина: – С 56-го по 60-й я проработала на азотно–туковом заводе. Это было сразу после окончания института. Когда я перевелась сюда (в институт – Авт.), дети были маленькие, я не могла бегать по сменам. И мне тогда сказали, чтобы я не волновалась, что химия останется при мне.
Путин: – Сам процесс получения титана – химическая реакция, протекающая при температуре 800–1300 градусов – температура кипения хлористого магния. Химия всегда нас сопровождает, занимаемся ли мы очисткой магния или производством титана.

– Я так понимаю, что вы постоянно чего-то высчитываете? Что зависит от вашей работы?
Ольга Путина: – Мы таким образом, просто-напросто, зарабатываем деньги. Если мы не сдадим материал, то денег не получим.
– Понятное дело. У меня такая же история.
Путин: – Мы заключаем договор. Допустим, есть какая-то проблема на титаномагниевом комбинате или на Соликамском магниевом заводе, в Глазове, мы решаем эти проблемы, и таким образом институт на этом зарабатывает.

– Вы что, вдвоём этим занимаетесь?
Путин: – Нет, нас 8 человек. У нас есть сектор технологии титана и магния.

– Сектор, звучит, как секта…
Путин: – Ну, секта… Была лаборатория… Я отработал 35 лет на комбинате (БТМК) с 59-го года. Как только приехал сюда, то просился в институт. Говорил, что я хочу заниматься исследовательской работой. А начальник цеха: «Чего? Ты хочешь исследовательской работы?» Мы тогда как раз только запустили 35-й цех. Начальник говорил, что надо бы мне новой техникой заниматься. Дал мне опытно-промышленный участок, чтобы я занимался исследованиями. Я сначала один работал. Но вскоре у меня появились дипломированные сварщики, печевые, конструктора, исследователи. Это уже был большой коллектив. Мы сами рисовали эскизы аппаратов, пробовали, потом делали чертежи, их утверждали, мы изготавливали это оборудование и сами же внедряли его в производство.

– Ну, это уже намного больше, чем химия.
Ольга Путина: – В том числе, и химия. Здесь одно без другого не может существовать.

– Вы, Анатолий Агафонович, всё больше по технической части, а супруга чем занимается?
Ольга Путина: – Я занималась коррозией в расплавах магния, хлористого магния. Также подбираю материалы для аппаратов. Это только тянет на кандидатскую.
Анатолий Путин: – А я кандидат технических наук. Помню, она стала заниматься, сдала немецкий язык, смотрю, философией занялась. Это в 60–е годы. И я давай её догонять. Но я немного раньше её защитился.

– А сколько изобретений на Вашем счету?
Ольга Путина: – У меня их больше ста. А у него… Я отстаю о него штук на 12. Если у меня 101, то у него 113 изобретений. Давайте лучше будем считать, что их 112. А то число какое–то нехорошее.

– То, что Вы усовершенствовали или переработали какой–то другой аппарат – это тоже будет считаться изобретением?
Путин: – Должна быть существенная новизна. Первый мой патент был, авторское свидетельство, это аппарат, который позволял использовать магниевый конденсат сразу на восстановление.

– И этот аппарат до сих пор используется?
Путин: – Да, этот аппарат до сих пор успешно используется в производстве. Это было в 62–63 годах. Второе, что крупное было сделано. Все вы знаете, что когда открываешь бутылку шампанского, то пробка вылетает, потому что в жидкости присутствует газ. Все жидкости растворяют в себе газы. Есть вредные газы, такие, как кислород, азот. Есть невредные, такие, как аргон. И мы научились очищать четырёххлористый титан от всех растворённых газов в автоматическом режиме. Тем самым мы снизили все газовые примеси, которые могут навредить металлу. Это и есть химический процесс. Создали установку, получили два патента. Эта одна из основных моих работ по химии. Она, кстати, вошла и в диссертацию.

– А у Ольги Алексеевны какое изобретение было первым?
Ольга Путина: – Это была автоматическая линия для магния. Можно сказать, поточная линия. Это был сложный автоматический процесс для полной подготовки магниевых чушек. В итоге, мы получали пронумерованные и очищенные магниевые слитки, готовые к транспортировке. Однако от этого отказались.

– Почему, возникли какие–то сложности с техникой?
Ольга Путина: – Не с техникой проблема была. Просто не было таких специалистов. Мы немного опередили своё время, никто не мог обслуживать такой конвейер. Производство магния раньше делалось вручную. Мне предлагали, чтобы я занималась этим, но я технолог, а не аппаратчик. Этот аппарат построили в Соликамске к 100–летию Ленина. И после торжественного открытия, установка была разрушена.

– День химика, получается, давно празднуете?
Путина: – Конечно, я же всё–таки в университете училась, здесь в аспирантуре, и всегда считала себя химиком. Тогда были чудесные руководители, такие, как Вениамин Павлович Конченгин.
Путин: – Чудесный был человек, высокий специалист. У меня был руководителем академик Сажин Николай Петрович – отец советского титана. Он читал нам лекции, а потом был даже консультантом моего дипломного проекта. При подходе Дня Химика наш директор говорил, что мы не химики, а металлурги. При подходе Дня Металлурга, он говорил, что мы химики.

Текст: Неделя.RU
Илл. из архива «Иной газеты»