Роман Рябцев, кумир девчонок девяностых, умиравших в экстазе под «Странные танцы» и прочую лирику «Технологии», в приближении здорово похож на средней величины черта. Или беса. Он весьма отличается от своего отстраненно-романтического сценического образа. Обаятельный, живой и подвижный, как ртуть, он разговорчив, язвителен и саркастичен. Не лезет за словом в карман и знает цену острому словцу.