Мужская команда Байбаковых

15 мая – международный день семьи. Наверное, каждый, кто ею обзавелся, может принимать в этот день поздравления. Но особым смыслом он наполнен для тех людей, кто не только создал свою семью, но и заново открыл ее для других.

Когда мальчишки из «Ростка», куда Ольга Байбакова часто ходила к приятельнице, однажды робко ее попросили: «А можно, мы будем жить у вас?», она согласилась. Непростое решение стать приемным родителем пришло вполне осознанно. Долгие годы Ольга Ивановна работала в детской среде: сначала в школе, потом в комсомольской организации, на протяжении пяти лет занималась детскими концертами в Чеченской республике. Сама воспитала троих детей. Но после трагической гибели старшего сына – ему было 26 лет – в душе поселилось сильное чувство вины за то, что чего-то недодала, не смогла, не сделала…

Так на пороге их дома четыре года назад появился Илья. Застенчивый, замкнутый в себе и в своем мире – слишком жес­током и неправильном для ребенка. Мать лишили родительских прав, и юноша оказался «сыном государства», сложным ребенком. Школа, давно отказавшаяся от функции воспитателя, вникать в детские проблемы не очень-то хотела, и парню из-за неуспеваемости грозило отчисление. Наверное, это бы уже давно произошло, если бы не вмешательство Ольги Ивановны, не упорная работа с социальными педагогами, психологами, невропатологами… «Высокий интеллект, – говорит об Илье приемная мама, – но «штриха» в нем нет».

А как отыскать в себе этот «штрих», найти желание к труду, учебе, познанию мира, если все, что раньше видел вокруг себя, безнадежно обречено? Разве что в обстановке вечного оптимизма, которым заряжает всю

семью мама Оля. В доме, где, как в любой нормальной семье, тебя окружают человеческой заботой, кормят, одевают и главное – ждут.

Однажды Илью ждали два дня. Новая мама пошла вызволять его из плохой компании, а потом был серьезный разговор о выборе пути, о силе характера, о стремлении. Илья образумился.
– Я стала замечать, что он понемногу меняется, – делится Ольга Ивановна. – У него даже осанка изменилась. Он стал более уверенно себя чувствовать. Сейчас учится играть на гитаре.

Расти и меняться втроем стало легче. У более поздних в семье Байбаковых, таких же детей «Ростка» Миши и Жени на малые 13 и 11 лет – столь же серьезные и мало чем отличающиеся «биографии». Смотрящий на мир сквозь свои черные ресницы Миша держится также неуверенно. Учится в речевой школе и немного смущается своего заикания. Но у него более увлеченная, творчес­кая натура. В турпоходах Миша научился ставить палатки – такие мероприятия под руководством Ольги Ивановны устраиваются нередко. Мальчишки сплавляются на катамаранах, участвуют в рес­публиканских соревнованиях – насыщенная «программа» дарит много хороших впечатлений, отвлекает от улицы…

Диковатый, но свободный и раскрепощенный Женька освоился за прошедшие полгода в новой
семье быстрее всех. Красивый, улыбчивый мальчишка рос, как трава на улице, и очень мечтал о маме. Но у настоящей мамы была своя жизнь, а у него – своя. В лесу, в глухой, отдаленной от цивилизации деревушке, почти в диких условиях под присмотром бабушки. Многие вещи и предметы мальчик открыл для себя совсем недавно.

– Я хожу… – в уме загибает он пальцы, – сейчас в четыре секции.
– В какие? – удивляется Ольга Ивановна. – Официальных только две: цирковая и «Старт», – она имеет в виду кружок прикладного творчества.
– Еще футбол и баскетбол, – проясняет младший.
Смышленый и живой Женька не выдерживает долгой беседы взрослых и, изучив, словно Маугли, на предмет лазания дерево во дворе, устало обращается к Ольге Ивановне: «А можно, я пойду домой?» И, обрадованный, бежит домой, наверное, за компьютер. А Илья и Миша направляются совсем в другую сторону, вызывая наши опасения.

– Илья пошел к другу, – успокаивает мама. – А у Миши там тетя живет. Придет к ней раз в месяц, там его накормят, и все. Опекунство родные брать на себя не хотят…

Старый вожатский девиз – «идти рядом, но чуть-чуть впереди» – по отношению к детям актуален для Ольги Ивановны и сегодня. Идти рядом, быть другом, товарищем, но не опускаться до панибратства и соблюдать небольшую эмоциональную дистанцию.

– Я боюсь сильной душевной привязанности, – признается собеседница. – Их настоящие мамы время от времени дают о себе знать, но дети не должны строить иллюзий на этот счет. Я пытаюсь приучить их к реальности, объяснить, что есть мама и есть я – воспитатель, которая пытается им помочь в жизни. Я чувствую себя с ними легко и просто, они все – мои дети. Наверное, в их воспитании мое предназначение, то, что от Бога дано.

Мальчишки, открывающие для себя семью, тоже постепенно привыкают. По-родительски к ним относятся и взрослые дети Байбаковы. Старший Илья как-то сказал в школе, что нашел «вторую маму». Но пока еще все трое осторожно называют ее «Ольга Ивановна». Лишь иногда в разговоре проскальзывает то заветное, самое первое и главное слово в жизни каждого – «мама».