Мы насмерть стояли у тёмной Невы...

Автор:Галина Гусева

Сегодня исполняется ровно 60 лет со дня снятия блокады Ленинграда. С эвакуированными ленинградцами многое связано в нашем городе: тут работал во время войны ленинградский ТЮЗ, с 1943 года начал выпускать оборонную продукцию на азотнотуковом заводе эвакуированный сюда Государственный механический завод. Пока живы более 70 березниковцев-участников обороны Лениграда, награждённых медалями и орденами. Одна из них - 84-хлетняя Мария Васильевна Утробина.

За родину, за Сталина
К началу тысяча девятьсот сорок первого года жизнь у 22-хлетней Маши Утробиной только начала налаживаться. Сдала экстерном школьные экзамены, получила работу в городе, на березниковской Фабрике-кухне. Казалось, самые страшные годы голода, позора и разрухи, смерти отца, мамы, братьев и сестёр, остались позади. Отец умер в 1926-ом, а в начале тридцатых их семью, вдову с семью детьми «лесенкой» от 8 до 18 лет, раскулачили. Отобрали единственную лошадь, кормилицу-коровушку и выселили из крепкого дома в избёнку-развалюху. В колхоз не приняли: «зачем нам столько иждивенцев»? Мать ездила в район, жаловалась. Дом вернули, а жить на что? Хоть погибай.

Умер от голода маленький брат Петя, заболела и умерла сестричка Аня. В 1933-м, в самый страшный голод, семья оставила родную деревню Порыбайлово в Кочевском районе и переехала в Березники, где нужны были рабочие руки. Учиться в школе Маше так и не пришлось, надо было выживать. Училась сама, по книжкам, а потом и экзамены экстерном сдала.
В апреле 1942 года Машу Утробину и ещё троих березниковских девушек вызвали в военкомат и сказали: нужно защищать Родину, ждите вызова. Через неделю принесли повестку: к часу дня явиться на отправку. «А я на работе была, успела только сестру предупредить», - вспоминает Мария Васильевна.

В начале мая её, Тасю Кочисову, Раису Ухову (она до сих пор живёт в Березниках) и ещё одну девушку привезли в Челябинскую область, в Троицкое авиаучилище. «Мы удивлялись, почему нас в другую сторону от фронта везут, только потом поняли»... Ускоренные курсы техников-оружейников, мастеров авиавооружения, на которых учились девушки, давались тяжело. Программу обучения, рассчитанную на два года, втиснули в три месяца. Подъём был в шесть утра, отбой – в 11. На фотографиях тех месяцев лица у девушек тёмные и исхудавшие, только глаза блестят.

А уже в июле 1942 года девушки попали на Ленинградский фронт. 500 девчонок-курсантов распределили по всему фронту. Мария попала в 29-ый истребительный Волховской полк, позже ему было присвоено звание гвардейского. Аэродром Плеханово под городом Волховстрой, рядом – широкая река Волхов, и мост через неё, который постоянно бомбили фашистские самолёты. В надежде перерезать эту, одну из последних, транспортную артерию, снабжавшую войска Ленинградского фронта питанием и боеприпасами. «Это им так и не удалось, наш полк охранял этот мост, и мы не дали его разбомбить», - с гордостью говорит Мария Васильевна. Хоть Гитлер и отдавал специальный приказ...

«Живой не чаяла остаться...»
Год с лишним, проведённые на этом аэродроме, слились в памяти в один нескончаемо длинный, страшно напряжённый день. Непрестанные бомбёжки, с рассвета – боевые вылеты. «Прилетел самолёт из боя, я бегу, намотаю на себя боеприпасы (пулемётные ленты, 37-миллиметровые снаряды для пушки ШВАК), только остановится самолёт в нише, я лезу на плоскости, открываю капот, оружейные ящики, заправляю, докладываю командиру: «Самолёт в полной боевой готовности!», и дальше бежишь.
Вооружение у нас хранилось в каптёрках в лесу, подальше от самого аэродрома, чтобы при бомбёжке не рвануло. Обматываешь себя: две ленты от пулемётов Березина (БС), в каждую входит 250 снарядов, и 25 длинных снарядов для самолётной пушки, каждый – с молочную бутылку. Тяжело... Особенно зимой, потому что в варежках не позаряжаешь, а голые руки на морозе, - сколько раз я в мороз «пятерню» с кожей оставляла на металлических плоскостях и капоте!

Бомбят, – не обращаешь внимания на бомбёжку, некогда ждать, когда отбомбятся, самолёты ждут, а если нет, бегу к зенитке, стреляю. Не думала я тогда, что жива останусь, и не боялась ничего. Бежишь – а истребитель немецкий строчит, гад, а я к зенитке – и по нему...»

Один раз Машу контузило, когда бомба разорвалась за ней, и её задело взрывной волной и накрыло земляными комьями. Но, в общем, ей повезло. «А сколько хороших людей гибло!» - Мария Васильевна и сейчас, через 60 лет, не может сдержать слёз, вспоминая не вернувшихся с вылетов весёлых молодых лётчиков. Показывает фотографии: вот лётчик Ваня Шинкаренко (Приземляется, рулит мимо меня, и останавливается: «Спасибо, Машенька!») От заряженного Машей оружия отказов не было, так она за каждого переживала. Потому и уважали её очень. Вот эта фотография висела на Доске почёта в штабе полка. «Я и не заметила, как меня сфотографировали, заряжала, глаз не поднимая».

Лётчики работали с рассвета до заката, а техники-оружейники и ночами. Разбирали на детали и чистили в каптёрке пулемёты и пушки. «Какие выходные? Изредка в наряд назначат – часа два-три отдохнёшь. Нас бомбили без конца...» Несколько часов перед рассветом девушки отдыхали и сушили сапоги и портянки в битком набитом деревянном домике у аэродрома, 22 человека в двух комнатах...

Прорыв блокады
В конце октября 1943 года, когда Сталин отдал приказ к ноябрьским праздникам прорвать блокаду, полк перевели на большой аэродром в Левашово. Шли туда пешком через Ладогу...Этот штурм Мария Васильевна помнит ярко. Как «шестёрками» взлетали и садились наши «ЯК-9У» и «ЯК-7», ведя непрерывные воздушные бои над Балтикой и Ленинградом, как увидела она там легендарную лётчицу Валентину Гризодуб («Она на большом «Дугласе-А» с двумя своими лётчицами летала на ночную бомбёжку Берлина, а наши сопровождали»). К 7 ноября, в ожесточённых боях, блокада была прорвана. А 27 января, ровно 60 лет назад, город Ленинград был полностью освобождён от блокады.

Так получилось, что в городе, который она защищала и за который получила орден и медали, Мария Васильевна так и не побывала... Двадцать лет после войны жила на Сахалине, оттуда далеко было, а потом здоровье окончательно сдало, не до поездок стало. В родные Березники она окончательно вернулась в 1972-ом.

Но для неё эти молодые годы, опалённые войной, навсегда остались самым ярким воспоминанием. «В 1998-ом году услышала по радио воспоминания нашего командира полка, как он благодарил за мужество и стойкость и меня, Марию Утробину, даже расплакалась...Помнят меня. Вот и теперь, посмотрите: Президент Путин письмо прислал, поздравляет...» Мы тоже поздравляем Вас, Мария Васильевна, и всех участников обороны Ленинграда с этой памятной датой и восхищаемся Вашей скромностью и мужеством.