кризис

…На городском рынке идет бойкая торговля. В месте, где представлен лицом самый разнообразный товар, можно получить полное представление об изменении цен с начала года. В уличных рядах взгляд цепляется за разноцветные новенькие кастрюльки. На ходу узнаем у продавцов, что цены на них пока не поднимались, но с середины марта подскочат на 10-20 процентов. То есть двухлитровая кастрюлька стоимостью 350 рублей будет стоить 400.

Предприниматели привыкли думать, что развиваться им мешают высокие налоги и большие процентные ставки на кредиты. Все это нужно было закладывать, что и делалось, но колесики все равно худо-бедно крутились. А сегодня налоги и кредиты ушли на второй план. А главным «яйцом», мешающим танцевать, стал банальный дефицит потребительского спроса. Этот фактор стал лидером, ограничивающим деятельность базовых отраслей экономики.

Меня всегда веселили слова Михаила Задорнова, того, который не банкир, о том, что у россиян в связи с продуктовым изобилием теперь отнята радость жизни: они забыли, что такое день первого огурчика и первой редисочки. Шесть соток заставлены надувными бассейнами и мангалами, завешены гамаками, теплицы изведены как класс, и под картонный шашлык употребляются пластиковые помидоры. Ну да, ну да. Ходила я опять в магазин за продуктами в выходные. Видела баклажаны по 600 рублей за килограмм. Полюбовалась как на музейный экспонат...

Казалось бы, во время банковского и экономического кризиса для коллекторских агентств наступают самые благодатные времена. Число проблемных кредитов вырастает в разы, а банки, не справляясь с возросшим объемом работы с неплательщиками, увеличивают объемы продаж плохих долгов. Но в кризис коллекторские агентства, обычно доставляющие неприятности другим, сами оказались под ударом. Можно сказать, что экономический кризис добрался до коллекторов и банков практически одновременно.