Заметка с содержанием ГМО

Ограничения и запреты чего бы то ни было становятся тенденцией законотворчества, и за примерами не нужно далеко ходить.

Так, на днях, в связи с трагическим происшествием в московской школе, председатель национального антикоррупционного комитета Кирилл Кабанов решил предложить необходимый, по его мнению, шаг – запретить игры жанра «шутер» («стрелялки»). Депутат Госдумы Александр Ремезков предложил ограничить презумпцию невиновности, вернув в судопроизводство понятие «объективной истины», – и реализация этого проекта не за горами. Наконец, в начале февраля в одном ряду с этими предложениями оказалась инициатива депутата Госдумы Евгения Фёдорова. Его группа вынесла на рассмотрение поправки в Федеральный закон «О качестве и безопасности пищевых продуктов», которые предусматривают запрет изготовления на территории страны трансгенных и генно-модифицированных организмов (ГМО) для применения в пищевом производстве и сельском хозяйстве, а также ужесточение требований к обороту ГМО в России.

СТЕРИЛИЗОВАННЫЙ АПОКАЛИПСИС
Депутат Федоров и прежде ставил перед собой масштабные задачи. Одной из недавних его инициатив было ни много ни мало – внесение поправок в Конституцию, а именно в статью 13, где следовало упразднить пункт 2 («Никакая идеология не может устанавливаться в качестве государственной или обязательной»), и в статью 15 – здесь предполагалось избавить документ от пункта 4 («Общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры Российской Федерации являются составной частью ее правовой системы. Если международным договором Российской Федерации установлены иные правила, чем предусмотренные законом, то применяются правила международного договора»). Впрочем, судя по сайту депутата, Конституцию РФ писали американцы, а сама страна является колонией США, так что исправление документа – это дело повышенной важности.

Но и в этот раз цель была не менее патриотичной и яркой – депутат поведал о ней в интервью каналу «Россия 24».

«Для производства, – заметил Евгений Алексеевич, – ГМО вообще не нужно, поскольку оно не является показателем качества сельского хозяйства. Я бы даже сказал, наоборот, снижает конкуренцию нашего сельского хозяйства, потому что резко уменьшает качество нашего продовольствия.

По этому пути прошли некоторые страны, и они оказались в тупике с точки зрения потребителя. У США, крупнейшего производителя ГМО, огромная индустрия органики. То есть люди в Штатах, богатые и нормальные, переплачивают огромные деньги, чтобы питаться нормальными продуктами, а ГМО – для плебса, который не хочет беспокоиться о своем здоровье. Потому что возникают риски стерилизации нации, угрозы потомству, детям, внукам... Эти риски никто толком не исследовал, но в Европе говорят, что риск чрезвычайно высок.

Если какая-то страна стала на путь производства ГМО – всё. Пойдёт перекрестное опыление, и страна испорчена с точки зрения сельского хозяйства. ГМО будет как ядерный реактор – оставит след на десятки лет. В результате в таких странах снижается рождаемость и возникает огромное количество проблем. Сегодня Франция, страны Северной Европы избавляются от ГМО, потому что понимают, какой это удар по нации – стерилизация.

К тому же производство ГМО станет ударом по российскому производству, которое выпускает до сих пор нормальную продукцию, потому что ГМО-продукция наносит ущерб собственной экономике».

Евгений Фёдоров напомнил, что запрет на посадку генномодифицированных растений снимается в июле нынешнего года, и заявил, что ГМО «навязано 2 года назад в рамках вступления в ВТО – это политическое и экономическое давление. Это знак того, о чем говорили руководители США – России надо сократить население».

Также депутат привёл статистику: «70% сои – это ГМО соя, а 30%, куда входит и российская, которая производится на Дальнем Востоке – нормальная, поэтому она дороже, чем вся соя, которую нам везут со всего мира на продажу. Но всё удешевление, которое идет за счет ГМО-технологии, – это удар по качеству и будущему человека. Россия должна сохраниться как нормальная в производстве продовольствия страна – это для неё гарантия не только жизни граждан, но и гарантия победы на торговых рынках.

Потому что ни один человек в мире, если у него есть выбор – нормальная еда или ГМО, не выберет ГМО. Лоббировать в России производство ГМО некому, но крупные зарубежные компании хотят получить российский рынок и разместить здесь филиалы по производству отравы. Но борьба с этим и есть национальный курс укрепления суверенитета».

Надо отдать Евгению Алексеевичу должное – он нащупал нужную точку. Если идеи борьбы со «стрелялками» или отмены обязательного школьного экзамена по математике ещё могут смутить обывателя, то проект запрета пугающих трансгенов, без сомнения, будет поддержан большинством.

РЕШИТЕЛЬНО ОДОБРЯЕМ
Заметно это не только по комментариям на сайте депутата (если верить одной из оставленных посетителями записей, ГМО-продукция на наших прилавках – одна из ключевых компонентов, ухудшающих качество жизни). Одобрительные возгласы в сторону проекта звучат всё громче, а хула ненатуральным продуктам не думает смолкать и приобретает всё более любопытные формы. «Оружие этой войны направлено на детей и уничтожение славян... В ГМО заложено уничтожение определенной расы или национальности...», - сокрушается один из пользователей соцсетей. «Не нужно быть биологом, чтобы знать, что пчелы не собирают нектар с ГМОшных растений», - проявляет осведомленность другой, - «насекомые перестают приставать к полям с ГМО-культурами, так как морально не могут поедать себе подобных, то есть растения с генами насекомых». «Природа организовывала всё миллионы лет, а какие-то умники считают себя круче», - выносит приговор науке как таковой третий специалист.

Но яростных сторонников может быть много у любой теории – а что говорит разум? Самым ярким представителем борцов с трансгенными продуктами от биологии является доктор наук Ирина Ермакова. В 2005 году Ирина Владимировна экспериментально исследовала воздействие одного из сортов генно-модифицированной сои на здоровье крыс и их потомства и пришла к выводу – соя негативно влияла на половые органы и репродуктивные функции животных, приводила к нарушению гормонального баланса несчастных зверьков, бесплодию и образованию опухолей.

Научное сообщество экспериментом осталось недовольно – список претензий включал и непростительную для научной работы расплывчатость формулировок, и высокую смертность контрольной группы, и отсутствие повторяемости результатов в независимых экспериментах. Генетик Александр Першин, в свою очередь, заметил, что свежая соя, в сыром виде ядовитая, была лишь замочена, а не пропарена. Ответ за ответом, слово за словом — диалог Ермаковой с критиками затянулся на долгие месяцы и, похоже, обе стороны остались при своем мнении.

КОВАРНЫЕ МОНСАНТЫ
Доклады Ирины Владимировны представляют, тем не менее, определенный интерес. Так, она отмечает четыре основных источника опасности, связанных с ГМО: появление новых генов и «продуктов» их активности; непредвиденные эффекты технологии; взаимодействие между генами хозяина и чужеродными генами; распространение «встроенных» генов как через пыльцу, так и посредством горизонтальной трансформации (от вида к виду). «Очень часто ГМ-семена не прорастают, - сообщила биолог, - и фермеры вынуждены их снова и снова закупать у производителей. Бесплодность семян привела к росту самоубийств среди фермеров в Индии. В результате переопыления нормальные растения стали трансгенными и бесплодными». Здесь следует заметить, что самоубийства среди фермеров в некоторых регионах Индии и впрямь случаются чересчур часто. Агентство «Росбалт» в 2011 году сообщило жуткое число – за десять лет с жизнью расстались 150 тысяч фермеров. Неудивительно — многолетняя засуха и иссушенность почвы не способствуют ни оптимизму, ни урожаю, пусть даже ГМ-культур.

Другое заявление Ермаковой было ещё более хлестким. «В свое время крупный производитель ГМ-культур — компания «Монсанто» — заявила, что через 10-15 лет все семена на планете будут трансгенными. В такой ситуации производители трансгенных семян могут устроить голод в любой точке мира (в том числе и в России), просто отказавшись продавать стране семена».

Любопытно, что отсутствие публикации своей работы в авторитетных научных изданиях биолог объяснила тем, что «очень трудно опубликовать работу, описывающую негативное влияние ГМО, в журналах, в основном контролируемых и финансируемых агробиотехнологической индустрией». Трудно сказать, как это сочетается с заявлением Евгения Федорова о том, что в России отстаивать интересы производителей ГМ-культур некому, однако ясно, что просто так пускать на российский рынок гигантов новой отрасли никто не намерен.

«У-У-У, БИОЛОГИЯ…»
Собственно, в многочисленных перебранках нет ничего угнетающего – если идея модифицированных продуктов (неотличимых по своей сути от плодов обычной селекции, разве что их преобразования носят направленный характер) окажется плодотворной, от этого выиграет всё человечество, а оно Россией не ограничивается. К тому же речь в отечественном проекте идет исключительно о пище – к примеру, генномодифицированный инсулин творцы законов решили обойти вниманием.

Печально лишь, что в качестве доводов в дело идут пошлые приемы в духе рассказов о «плане Даллеса», а борцы с ГМО часто пренебрегают здравым смыслом. Так, в статьях о вреде ГМО особенно умилительно смотрятся фотографии бельгийских голубых коров – «качков» мира парнокопытных, испытывающих нехватку белка миостатина. Выведены эти буренки были вполне обычным путем скрещивания, но это не мешает комментаторам ужасаться – «дадут ли бельгийские ученые гарантию того, что мы не будем выглядеть так же, если съедим их мяса?». Ответ прост – не надо быть учёным, чтобы дать эту гарантию. ДНК съеденного продукта до клеток не добирается и информации до них не доносит – не превращаемся же мы в быков после зажаренного куска говядины на ужин...

Претензии по поводу непредсказуемости эффектов технологии также весьма странные. Использование химикатов или радиации, очевидно, куда более симпатично сердцу борца за естественность, чем переносящая фрагмент генома бактерия? Страх перед «ядерным реактором» преодолевается освоением новых территорий для ГМ-сортов – к примеру, биолог Алиса Вячеславова предложила для этих целей пустующую Сибирь.

Бесплодие растений через пару поколений отнюдь не значит, что, отведав сои, вы сами станете бесплодным, зато защитит от маловероятного опыления ГМ-растениями диких сородичей или создания «суперсорняков». Пожалуй, главный риск употребления ГМ-продуктов – это аллергическая реакция, индивидуальная непереносимость. К примеру, такую реакцию у нескольких потребителей вызвала соя со встроенным геном бразильского ореха (он обогащал питательные свойства сои). Компания, выпустившая продукт, немедленно его отозвала. Но единичный характер таких происшествий вызван, в первую очередь, обилием экспертиз и анализов продукта, а не тотальным запретительством. В России, если проект депутата Федорова не будет принят, с 1 июля перед посадкой ГМО агрокомпании должны будут провести их регистрацию в одном из ведомств: Россельхознадзоре, Минздраве, Росздравнадзоре или Роспотребнадзоре — в зависимости от целей, ради которых выращиваются растения.

Проверка временем может стать для генномодифицированных растений не менее трудной, чем любой тест на токсины. А пока единственная польза, которую можно извлечь из ГМО-истерии – в рамках борьбы с вредными привычками выпустить в продажу пугающий «трансгенный» алкоголь или сигареты «с содержанием ГМО». Что бы ни говорила реклама, в некоторых случаях имидж – всё.