Неоварварство. Неоневежество

О фильме «Особо опасен» можно сказать очень многое. Несложно его разгромить и возвысить, обругать, похвалить. Молчание так же красноречиво, как и большая рецензия, насыщенная цитатами. И, по большому счету, интересен не столько сам фильм, сколько отклики, которые он вызывает, те вопросы, которые ставятся при обсуждении. Один из – какова же природа так называемого кинематографического «неоварварства»? И какое оно отношение имеет к названной ленте?

Совсем недавно я напоролся на весьма бодрую, энергетически емкую реакцию на интервью с Бекмамбетовым. «Булат, пока ты там философию в мутной воде разводишь, другие просто и внятно объясняют, что Тимур Бекмамбетова – неоварвар. Он взял лавандос у пиндосов и снял на них фильм без особых философских изысков».

ВАРВАРЫ НОС ОТОРВАЛИ
Неоварварство у авторов подобных сентенций, заключается, вероятно, в умении выбивать деньги и выходить сухим из воды. Одним словом, ловчить. Вообще же неоварварство (НВ) в кино – это своеобразное явление культуры. У него есть свои законодатели мод, приемы и характеристики. Существует даже определенная идеология НВ. К сожалению, многие дилетанты выдают за нее собственное «неоневежество».

НВ для подобных ценителей жанра – это умение написать убедительный, текст, не посмотрев фильм или не послушав альбом. Это желание судить почти обо всем с высоты телевышки. Это яростное стремление разложить все по полочкам, а потом их сломать, объявив деление шуткой. Словом, перед нами обычная реакция массового человека, полагающего, что именно он мерило процессов в искусстве и обществе. Что именно он точно знает, как нужно писать и смотреть. Что именно он очень тонко предчувствует, что на следующий день станет бойким и популярным.

Единственное, что может смутить читателя, - это приставка «нео». Рядовое невежество, скажете вы. Не совсем… Новшество в том, что суждения, присущие «среднему человеку» XX века, ныне звучат из уст тех, кого можно считать «умными» и «просвещенными». Много чего почитавшими, видевшими. В каком-то смысле даже интеллектуалами. Но они отвергают названный титул, определяя себя как «новые варвары», призывают отказываться от гнили «псевдокультуры», засилия «творчества», стремятся быть «клевыми», возвышая свой нос до уровня портика, и что-то бурчат о собственной исключительности. К подлинному НВ все это имеет весьма отдаленное отношение. Ключевым для упомянутого явления стал вопрос не о собственной наглости, а о природе насилия, сущности низкого жанра, витальности.

Впервые о «новом варварстве» в кино заговорили после 1990 г., когда лента Дэвида Линча «Дикие сердцем» взяла главный приз на фестивале в Канне. В русле НВ творили братья Коэны, Тарантино, Родригес, Абель Феррара, Эмир Кустурица и, как ни странно, Павел Лунгин. Кое-кто вспоминает о роли Роджера Кормана… Современным российским «неоварваром» (Лунгина после «Острова» трудно назвать таковым) некоторые называют и Тимура Бекмамбетова…

ОСОБО ОПАСЕН ЛИ ВАРВАР?
Впрочем, упомянутого режиссера мы с трудом уличим в «новом варварстве». Каноны НВ (на экране) создал Дэвид Линч, хотя многое можно найти и у ранних Коэнов. Среди них – обескураживающая, черная ирония, растущая из смешения низких жанров с условностью и сверхвольным обращением с рамками. Бодрый наив, обилие крови, новая «искренность» (на проверку оказывающаяся реверансом в сторону синефилов) - эти фишки не стала новинкой для старой Европы, которую сотрясал своим драйвом балканец Кустурица. Но Линч не вживался в фольклор, колоритную, наглую этнику, он был ярок и универсален. Стало ясно, НВ можно следовать, его достижения нужно использовать.

Через четыре года после выхода в свет «Диких сердцем» Тарантино явил Канну и миру «Криминальное чтиво» - и о НВ заговорили как о тенденции. Однако Тимур Бекмамбетов вряд ли впишется в названный ряд. Ведь фильм неоварвара – вызов, эксперимент. Со временем, зрителем, восприятием, жанром. Линч в «Диких сердцем» сумел сыграть в триллер, эротику, сказку, нуар, мелодраму, фильм ужасов. Несмотря на обилие пролитой крови, новый варвар – не циник, ему всегда интересно, что происходит с героями. Он всегда ищет в образе глубину, расширяет решетки шаблонов, чтоб получить нечто новое, и взрывает крепости жанров.

Так подходит ли «Wanted» («Особо опасен») под данные требования? Протест клерков, изображенный в картине, слишком шаблонен и буржуазен, чтобы его воспринять так серьезно. В лучшем случае, это ирония, в худшем, - фантастика.

«Особо опасен»- весьма поверхностное НВ. Впрочем, странно требовать от блокбастеров глубины. В таких лентах прописаны несколько персонажей, остальные характеры подменяются функциями (жертвы, убийцы, свидетеля, любовника и др). Амплуа в них слишком «железны»; шаг влево, шаг вправо – пуля от братства ткачей.