Неоварварство. Неоневежество

Что доподлинно известно о героя Хабенского кроме его чудачества? Киллер-обслуга, любит крысят, его даже Фокс (Джоли) поцелует, не сморщится…Корпоративные узы дороже брезгливости. А какой характер у Кросса (отца идеального киллера)? Хладнокровный убийца, несгибаемый, сильный? Заботливый папа, палящий по сыну? Характерный-то стойкий, нордический? А ведь Томас Кречманн, исполнявший роль Кросса, когда-то играл в «Сталинграде» (1993 г.), представлявшем собой весьма интересный взгляд на великую битву. И наконец кто такой оружейник? А мясник? Кто они?

К сожалению, в сценарии фильма «Особо опасен» подробно описаны лишь главный герой и парочка второстепенных. Десятки безглазых, безадресных личностей падают в пропасть: их даже не жалко. Смерть превращают в конвейерную мишуру, быструю смену кадров. Коэны же обнажают всю подноготную героя и только потом «убивают» его, пусть и в особой жестокой форме. Или же констатируют смерть, к которой они «непричастны», как, например, в картине «Старикам тут не месте»…Мы замечаем трупы людей и собак возле разбитых машин.

Несколько иное отношение к смерти у Тарантино с Родригесом. Но ведь и они посчитают зазорным «просто убить человека», сделать смерть абсолютной случайностью.

А что же нам явлено в «Особо опасном»? Одна знакомая высказалась о картине следующим образом: «Самое начало фильма - четверо киллеров, убитых, как в компьютерной игре. Красиво замоченных… в голову, не страшно, не жалко. Крыса, взорванная "ореховым маслом с пластидом" - тоже в общем никакой крови - "любимое развлечение твоего папы". Трупы, подвешенные на крюках – также нет ужаса…».

О каком искреннем «неоварварстве» может идти речь, если отсутствует «ужас» и «шок», если нет вовлечения зрителя в жестокий процесс на экране?! «Особо опасен» - хороший блокбастер с весьма интересным социальным подтекстом и непроизвольными философскими импровизациями. Да и сам режиссер далек от неоневежества – заносчивости, лишенной всякого смысла. Но к НВ он имеет еще меньшее отношение. Бекмамбетов – нечто иное.

МОЙ КОЧЕВОЙ ПРЕКРАСНЫЙ МИР
Новое варварство – явление, родившееся из отрицания или обыгрывания штампов «цивилизации». Но процесс поиска смысла в нем продолжается. Неоневежество же знаменует собой принципиальный отказ от поиска смыслов. Те же, кто ищут, намного честнее новых невежд. В начале XX века Бердяев предсказывал скорый приход «Нового средневековья». Сегодня кое-кто полагает, что в России – воцарился «неофеодализм». Другие всерьез говорят о «новом варварстве». У названных понятий есть нечто общее: для них характерен слом, бытия, восприятия; появляется новая дикость.

Силовые решения варварства предшествуют цивилизации. Натиск, напор характерны для молодого народа. Бунтарство, ярость и драйв – для молодежной культуры.

Взросление приносит с собой рассудочный холод, глубину откровения, но внешне оно не так обаятельно, как молодечество, слепое кочевничество. За НВ следует новая зрелость, и его приход нельзя не приветствовать, ни осуждать. Это нормальная смена времен. Главное, чтобы движение не оказалось тупой стилизацией, вялым копированием, тусклым повтором.

Об НВ можно говорить на различных уровнях. «Новое варварство» А.А. Кара-Мурзы – это процесс социальной деградации. «Демонстративная дисциплинированность и аскетизм кандидатов сменяется нарушением всех табу, захватом чужой еды и питья с последующим обжорством и попойками».

В каком-то смысле перед нами «война всех против всех», вернее, «каждого против каждого». Неоварварство с этой точки зрения – «наши 90-е», так живо изображенные Бекмамбетов в обоих «Дозорах». Парадоксально, но те же «Дозоры» ближе к НВ, чем «Особо опасен». Последняя лента Бекмбамбетова – вовсе не «новая дикость». Это «успокоение мэтра», академизм. Неоварварство тут ни при чем.

Текст: Сергей Иванов, "Взгляд"
Илл.: Сеть