Как народный герой разорил свой народ

ЦЕНОВОЙ ДИАГНОЗ
«Я - Глэдис. Добро пожаловать в наш ад», - будничным тоном приветствовала меня молодая женщина, к которой я напросился в день прилета на разговор. «Какая у вас приятная прическа. Дреды такие красивые», - пытаюсь сказать что-то приятное. «Искусственные», - не меняя тона, отвечает она. Муж Глэдис умер от СПИДа два года назад. Всё это время Глэдис живет памятью о его изменах и борется с ВИЧ, который муж оставил ей перед смертью. ВИЧ здесь у каждого пятого.

За первый год болезни Глэдис потеряла 40 кг. Сейчас она набрала больше 20 кг. Ей повезло: она получила справку от врача о своей болезни и теперь каждый месяц получает от правительства бесплатные лекарства. Проблема только, как доехать из пригорода до больницы. Проезд на маршрутке за три недели подорожал с 600 000 до 5 млрд зимов. «Я знаю пятерых ВИЧ-больных, кто пропустил месячный курс из-за того, что у них не было денег доехать до больницы и забрать лекарства», - говорит Глэдис. Ей повезло: в отличие от 80% зимбабвийцев у нее есть работа, да еще рядом с домом. Она менеджер по продажам в IT-компании.

Глэдис живет с родителями, братом и двумя детьми в двух маленьких комнатушках - места хватает только для кроватей и телевизора. Почти все деньги уходят на еду. В мае зарплата Глэдис была 50 млрд, в июне- уже 300 млрд. Но цена на масло, например, за это время выросла с 600 000 до 35 млрд. Выжить можно, только получая на работе продуктовый паек, размер которого зависит от щедрости начальника. Глэдис сидит на строгой диете: «Нам говорят - вы должны есть, как в старину. Вот ваши предки так ели - и были здоровы. А у меня аллергия на саранчу, гусениц и летающих муравьев!» Так что остается лишь садза - густая маисовая каша, редька и капуста. Мясо в последний раз она ела в прошлом году. По ее словам, самое трудное - это невозможность что-либо спланировать и уж тем более скопить: «Все деньги надо тратить в ту же секунду, как мы их получаем, иначе они превращаются в бумагу для самокруток».

УСПЕШНЫЙ ПЛЕМЯННИЧЕК
Каждый день мимо дома Глэдис проезжает к себе в офис Филипп Чиянгве - пухлый самодовольный плейбой в дорогой рубашке. Иногда Чиянгве выезжает на ярко-желтом «Хаммере», иногда - на серебристом «Бентли». Вместо регистрационных номеров табличка «Tsivo» («крокодил» - тотем рода Роберта Мугабе). По местным понятиям, президент приходится Филиппу дядей, но это говорит не о кровном родстве, а о принадлежности к одному большому роду. Впрочем, этого достаточно, чтобы многочисленные «племянники» Мугабе были министрами, партийными боссами и олигархами.

Чиянгве был главой отделения правящей партии ЗАНУ-ПФ в родном ему и президенту районе Дзенба, депутатом парламента и даже, как говорят злые языки, мечтал о месте самого «старика». Осмелившись заикнуться на партийном съезде, что Мугабе стоит подыскать себе наследника, Филипп год отсидел в тюрьме по подозрению в шпионаже - но сейчас ждет, что его снова примут в партию. «Когда страна разваливается, сразу появляются миллиардеры. Как Абрамович или как тот другой ваш парень, которого арестовали за то, что он слишком много выступал… Юкос его звали, что ли, - хвастается знанием российских реалий Филипп и продолжает в том же духе: - Так вот я хочу быть как Абрамович, а не как Юкос».

Чиянгве - владелец, по его словам, более 40 компаний. «Я начал в 12 лет, когда каждое утро ходил за 30 км от деревни, чтобы успеть перехватить по дороге грузовики с продуктами. Я выкупал весь груз, и моя мать была первым ритейлером на деревне», - излагает он свою версию успеха. «Да он просто черный рейдер. Приходит, забирает бизнес, а потом распродает активы», - выдвигает другую версию один из местных предпринимателей. Известная история - как Чиянгве проводил «реструктуризацию» обувной фабрики в городе Булавайо. «Распродал фабрику, уволил рабочих и вместо выходного пособия выдал всем по паре обуви. Рабочим еще повезло, они смогли выбрать ботинки по размеру», - говорит наш собеседник.

У Чиянгве своя трактовка собственного статуса: «Я - доказательство того, что экономика здесь может работать. Я - продукт black empowerment». Так называется политика поддержки коренного населения Зимбабве - черные должны владеть не меньше 50% акций в каждой зимбабвийской компании.

Сейчас Чиянгве строит коттеджные поселки для среднего класса- «я вам покажу будущее Зимбабве», - и мы едем в лимузине на стройплощадку. На поросшем бурьяном пустыре копошатся два десятка рабочих. Напротив - уже построенный, но пустующий поселок. Среди тесно поставленных домиков только голая красная земля, никаких дорожек и фонтанов, как в рекламном проспекте. Филипп явно радуется, когда мы обнаруживаем молодую семью, которая недавно заселилась: «Вот видите, жизнь налаживается».

В покрытом красной пылью лимузине мы едем осматривать главный объект Чиянгве - «Пентагон», будущий гостиничный и бизнес-комплекс. На стройплощадке никого. Зато напротив «Пентагона» - собственный особняк «племянника» президента: 18 спален, баскетбольная площадка, теннисный корт и три бара. «Я сейчас строю себе новый дом с 37 спальнями, а этот скоро переделаю в отель», - Филипп уже готовится к переезду.

ВСЕ ЗА ВАШИ ДЕНЬГИ
«Эта экономика действительно работает, - соглашается с Чиянгве человек, который предлагает называть его по имени греческой нимфы Калипсо. - Только она работает вчёрную». Калипсо знает о чем говорит - он сам нелегальный меняла. «Страна у нас бедная, но люди богатые», - объясняет Калипсо. Его дом раз в пять меньше, чем у Чиянгве, и машины поскромнее - всего два джипа и один лимузин. Дом окружен двухметровым забором с колючей проволокой. «У меня самая незаконная в этой стране профессия. Но еще никого из нас не посадили, потому что без нас никуда», - продолжает Калипсо.

В Зимбабве курс валют устанавливает правительство, но он значительно ниже реального. «Через меня можно всё купить и всё продать. Я покупал джипы для Цвангираи, и у меня же меняет деньги Гомо. В день через мои руки проходит до $150 000. На каждой двадцатке я заработаю пятерку», - говорит Калипсо. Телефон звонит каждые пять минут. У Калипсо пять домов, счета в ЮАР, Лондоне и еще бог знает где. «Через нас отмываются деньги от экспорта, через нас деньги выводятся за границу, мы здесь - всё». По словам Калипсо, он может легализовать свой бизнес за одну ночь: «Я сделаю это, как только сменится власть. Старик слишком засиделся».

Экономический кризис подорвал популярность Роберта Мугабе. Вышло так, что Мугабе срубил сук, на котором сидел. Отняв землю у фермеров, он посадил на нее бедных, но не дал им права собственности. Черные фермеры пашут государственную землю. В результате новые крестьяне не могут брать кредиты в банке под залог земли - денег на работу нет. Крах сельского хозяйства спровоцировал падение в других секторах экономики. Не сумев восстановить экономику, Мугабе решил прибить сук обратно к дереву гвоздями. И насилие стало единственным способом, который позволил ему удержать контроль в руках.

Главный лозунг его нынешней кампании против оппозиции - «Даешь 100-процентный контроль». А девиз его молодежных бригад - «Война или победа».