Заметки гастарбайтера. Я понял, откуда ноги растут

УЧЕБА
Цель визита – тренинги для трех групп радиожурналистов по теме «Создание радиопакетов». Т.н. радиопакет – это то же, что и телесюжет, только без картинки. Законы жанра те же. Сложность в семинарах была, как мне сначала казалось, только в одном. В теме материалов. А она была заявлена более чем серьезная. При поддержке ВВС и ЕС в Центральной Азии реализуется многоступенчатый проект «Мобилизация СМИ в защиту прав женщин и детей в Центральной Азии».

Ужаснулся некоторым отрицательным примерам из этой сферы.

В одном из далеких кишлаков муж облил свою вторую жену керосином, поджег и оставил умирать в сарае. Женщина выжила, позвала младшего сына, и тот пошел в соседний кишлак за помощью. Зимой. В горах. Несчастную спасли. Мужу ее – даже слова не сказали.

Девушку изнасиловали на дискотеке, после чего ее семья выгнала ее на улицу. Даже если такого ребенка и принимают обратно, то ей запрещено прикасаться к вещам общего пользования, есть за одним столом. Изнасилованная считается «грязной». Повсеместная практика.

Корни проблем и их решение мы и пытались раскрыть и дать в наших материалах. Кое-где получилось, кое-где – нет.

Первую группу я начал с некоторым опасением. Вспоминая наставления старших коллег, что в Азии менталитет другой, люди по-другому мыслят и вообще, надо говорить медленнее, потому что мое тараторение многие не поймут.

Выяснилась забавная деталь. Даже не владея русским, многие журналисты исправно переписывают все с флип-чарта, кивают в такт тезисам. Вроде, все понимают. Но как только дело доходит до практики, ты вдруг выясняешь, что подопечный – полный ноль. И все то, что ты рассказывал, он просто прослушал.

Вот, даю в первый день теоретическую базу первой группе, до обеда в офисе отработали, после планирую, что отправлю всех в поле. Собирать информацию, писать интервью. Но все дружно мотают головами, дескать, завтра начнем, сегодня не успеем уже. Как, говорю, не успеете, времени три часа дня? А вот так, в четыре-пять рабочий день в госучреждениях заканчивается. А без предварительной договоренности ничего не записать.

Ну, предварительной договоренностью меня не удивить, но вот такое быстрое окончание рабочего дня… Вообще, выяснилось, что после обеда чиновник может поехать молиться. А после молитвы, наверное, возвращаться на работу лениво. Не знаю, но меня это смутило как-то. К этому я привыкнуть не успел. Ну, что поделать, у всех свои традиции.

Кстати, вот тут, считаю, не только культурный аспект, но и как раз экологический. Жара достигает своего пика в обед, все покушали, и работать настолько тяжело… Ну, я теоретизирую.

Ладно, собрали материал, начали писать. Невооруженным глазом вижу, что человек, строчащий четвертую страницу авторского текста (12-ым кеглем) в заданные мной параметры – пять минут эфирного материала, никак не укладывается. Спрашиваю: сколько текста написал? «Не знаю»… Как не знаю??? Ладно бы юнцы зеленые пришли, а то пять, десять лет на радио. Пара коллег и вовсе с восьмидесятых годов работают. Я тогда еще слюни пузырями пускал… А они не могут определить, сколько накропали минут текста.

Беспощадно резать себя тоже никто не умеет. Понимаю нежелание наступать на горло собственной песне, но надо учиться.

Один из обучаемых решил и вовсе прыгнуть, что называется, выше головы. Есть такой подформат пакета, так называемый коллаж. Это когда весь материал строится исключительно на интервью людей, без единого слова автора. То есть, говорящие в пакете люди друг друга дополняют, оппонируют, соглашаются, предполагают и так далее. Западные коллеги этот формат освоили давно и успешно. Как на радио, так и на телевидении. Основная сложность в том, что если в обычном пакете (или телесюжете) нам можно нехватку интервью восполнить своим рассказом, то здесь все недоработки сценарного толка сразу вылезают. Проще говоря, для того, чтобы сделать внятный коллаж, нужно провести очень большую подготовительную работу, в том числе, написать внятный сценарный план. Что, зачем, почему, кто что скажет, как скажет, какие нужны формулировки от людей. Куча мелочей. Огромная куча.

Тем не менее, у коллеги коллаж получился. Не шедевр, но весьма качественный материал. Прыжок засчитан.

Сто раз повторил: один пакет – это одна тема. Никакого расползания мыслию по древу. Да, все покивали. Учитывая языковой барьер и регулярное ожидание перевода на русский, потеря времени была большая. Потому что потом вдруг выясняется, что автор попер в такие дебри, что выбраться из них не представляется возможным.

Позднее, правда, я понял, откуда у этой проблемы ноги растут. Многие привыкли к эфирной работе. Т.е., к программам, которые по часу, по два идут. Конечно, тут есть куда уползти мыслями. Пакет же не терпит болтовни. Даже не болтовни. Таджикские коллеги оказались более подвержены болезни «цветастость речи», чем российские. Как мне объяснили, из-за особенностей языка. Верю. Но боролся нещадно.

Плюс ко всему, «эфирность» дала коллегам нехорошую привычку задавать односложные практически вопросы в интервью. То есть, пятиминутное интервью могло содержать 4 минуты вопросов. Долгие объяснения про «открытые» и «закрытые» вопросы помогли в пятидесяти процентах случаев.

Тут же выяснилась еще одна проблема, связанная с местными особенностями. Интервью чиновников страшно затянуты и резать их никто из работающих над пакетами не желает. Такое немного трепетное отношение к власти проистекает от всеобщего почти поклонения ей. В этом отношении радийщики частных компаний чувствовали себя намного комфортней своих коллег с государственных станций. Последние вообще задавлены оказались.

Удручен я был довольно низким техническим уровнем коллег. Да, некоторые перешли уже на современную цифровую технику. Работали мы, кстати, на предпоследней модели «Марантц». Очень хороший аппарат, с приличным спектром возможностей, при этом эргономичный, энерговооруженный. Опять же, 50% оказались в такому «повороту» не готовы. Потому что пользуют «Панасоники» газетного типа. Маленькая такая штукенция, которая качества не дает вообще.

Проблемы вскрывались одна за другой. Подошла очередь монтажа. В первых двух группах было в сумме три человека из девяти, которые могли сами монтировать свои материалы. Причем не абы в чем, а только в «Adobe Audition». Заявили, что привыкли. Долго убеждал, что все монтажные звуковые программы сделаны на практически идентичных движках и даже интерфейсом отличаются минимально. Только в двух случаях «победил».

Некоторые монтировать не умеют принципиально. Потому что на их станциях это делают специально обученные люди и репортеров к такой работе не подпускают. Как мог, убедил в необходимости уметь работать с программами обработки и монтажа. Согласитесь, когда знаешь, чего хочешь, сам быстрее все делаешь, нежели будешь долго и нудно объяснять все монтажеру…

Небрежно репортеры относятся и к качеству звука. Посторонних шумов – больше, чем предостаточно. У одной коллеги во время интервью рядом заверещала сигнализацией машина. Даже не сдвинулась с места. А мне говорит что-то вроде: «Я и не подумала, что это тоже запишется». Монтаж грубоват, хотя пара ребят из трех групп произвели на меня блестящее впечатление. Огрехи настолько мелки и незначительны, что ими можно пренебречь.

Ну, в общем, помаялись хорошо с материалами. И это только в первых двух группах, обучение которых шло на базе НАНСМИТ в Душанбе.

Окончание следует.