Неприкосновенные на дороге

Текст: Марина Сизова"Я не против полиции, я просто боюсь её".Альфред Хичкок

Мы часто боимся тех, кто должен нас защищать. Конечно, не всех. Есть среди них умные, мудрые, ответственные, исполнительные, добропорядочные, хорошие и честные. Но есть и другие. И не дай вам бог попасть в неприятные истории, одними из фигурантов которых являются подобные сотрудники полиции. "Пермские новости" вспомнили истории, которые освещали на страницах газеты, и выяснили, как иногда заканчиваются тяжбы обычных граждан против полицейских.

ТРИСТА ТЫСЯЧ И ИЗВИНЕНИЯ
Ночью 27 марта 2011 года Пашу Вавилина, жителя деревни Кукушка Кочёвского района, домой привёл-занёс полицейский. Именно занёс: Паша был весь в крови, то терял сознание, то снова приходил в себя. По словам сотрудника полиции, он подобрал парня по дороге, в двух шагах от дома. Долго колесил по ночной деревне, пытаясь узнать, где живёт пострадавший. Но скорую вызывать не стал, потому что избитый якобы всё твердил, что хочет домой. После ухода полицейского родители вызвали скорую. В больнице выяснилось, что Пашу не только избили, но ещё и сбили на машине. Вину в ДТП признал житель соседней деревни. Однако позже он отказался от своих слов, пояснив, что уговорил его взять на себя свою вину сотрудник полиции Владимир Шаньшеров. Тот самый полицейский, что принёс Пашку домой. Пашка потерял память и помнит случившееся лишь урывками. Помнит: стоит на дороге, переписывается по аське, помнит удар по ноге, помнит, что как-то оказался в машине, а там двое человек, его бьют, в чём-то вроде как убеждают, а он вроде отказывается, и его снова бьют. Потом куда-то вроде отвозят и снова бьют. А вот почему обожжена нижняя часть тела – не помнит». Соседи, кстати, видели ночью машину с полицейскими, второго человека признали как земляка – сотрудника полиции Павла Павлова. Шаньшеров свою вину признал частично: мол, случайно наехал на лежащего на дороге Павлика, который был к тому времени уже избит неизвестными. Откуда в маленькой деревне, находящейся вдали от трассы, могли взяться неизвестные, об этом история умалчивает. Полицейские, которые приняли заявление у мамы об избиении сына лишь тогда, когда она обратилась с жалобой на их бездействие в прокуратуру, по крайней мере, их не нашли.

В мировом суде Шаньшерова признали виновным в ДТП и назначили штраф – 2 500 рублей. Полицейский с этим решением не согласился и подал жалобу в вышестоящую инстанцию. Что касается возбуждения уголовного дела, то в нём было отказано. Впоследствии по жалобе родителей Вавилина постановление об отказе было отменено и дело отправлено на дополнительную проверку.

А что сегодня? Прошло больше года, но уголовное дело так и не возбуждено. Районный суд, в котором Шаньшеров обжаловал решение мирового суда о признании его виновным в административном правонарушении и штрафе, признал это решение обоснованным.

Недавно Владимир Шаньшеров пришёл к маме Павлика и принёс извинения. Кроме извинений принёс и деньги – 200 тысяч рублей, и ещё сказал, что сто тысяч будет выплачивать частями. «Он попросил прощения у Паши и его мамы. По глазам было видно, что человек действительно искренне просит его извинить, – говорит защитник Вавилиных в суде Валентина Дубровских. – На самом деле все устали. И мама с Павликом – ходить по экспертизам да судам. И даже полицейский – и тот устал. Мы высчитали, сколько потребуется Паше на лечение, это сейчас самое главное, и Шаньшеров согласился выплатить обозначенную сумму. А так непонятно, чем бы ещё закончились суды и когда бы они ещё закончились». В ответ на запрос «Пермских новостей» в краевом ГУВД (в мае) ответили, что Шаньшеров находится в очередном отпуске с последующим увольнением из органов внутренних дел. По нашей информации, Шаньшеров продолжает работать в полиции. До сих пор остаётся невыясненным – какое место занимает в этой неприглядной истории второй сотрудник полиции Павел Павлов, которого видели соседи и которого помнит Пашка. А также непонятна роль заместителя начальника местной полиции Дениса Пальшина, с которым, судя по распечатке звонков, активно той ночью переговаривался Владимир Шаньшеров.

В ближайшие дни родители Павла будут подавать в суд заявление на районную больницу, где сыну, по их мнению, оказали неквалифицированную помощь. Более того, в райбольнице каким-то странным образом умудрились «потерять» медицинские документы Вавилина, без которых доказать вину полицейских в причинении тяжкого вреда стало сложнее.

«ОЩУЩЕНИЕ ПОЛНОГО МАРАЗМА»
Пьяного полицейского, из-за которого случилось ДТП, в результате которого погиб человек и серьёзно пострадал ребёнок, лишь ограничили в переездах и даже не лишили водительских прав.

В ночь на 12 июня 2011 года по дороге Нытва – Пермь машина KIA-Picanto, за рулём которой был сотрудник МЧС Эдуард Иванов, врезалась в стоящий на встречной полосе ВАЗ. Эдуард скончался на месте, его 13-летняя дочь Лера получила тяжелейшую травму и теперь не может ходить в школу. В «летучем голландце», неподвижно стоящем на дороге без знаков аварийной остановки и без габаритных огней, оказался пьяный полицейский Пётр Шкуров. Экспертиза показала, что водитель KIA при таком раскладе никак не мог предотвратить столк­новения. (Шёл сильный дождь, из-за которого ничего не было видно. Да и кто мог предположить, что на встречке окажется неподвижный автомобиль.)

В день похорон Эдуарда Пётр Шкуров был объявлен лучшим сотрудником уголовного розыска Пермского края. После совершения ДТП он уволен из органов.

Шкуров с ноября 2009-го был лишён водительских прав за управление машины… в нетрезвом виде. Как свидетельствуют материалы следствия, водительские права Пётр снова получил 10 июня 2011 года. И уже через два дня (!) после получения прав он снова нетрезв за рулём машины. Более того, как пишет в своём письме начальник управления по работе с персоналом краевого ГУВД Алексей Умовский: «В период лишения прав в отношении Шкурова оформлялось четыре протокола о нарушении ПДД сотрудниками ГИБДД. Сотрудники ДПС, допустившие данное нарушение, привлечены к ответ­ственности». Получается, будучи лишённым водительских прав, Шкуров практически беспрепятственно продолжал ездить на машине и нарушать правила дорожного движения. При этом в суде Шкуров на вопрос, был ли он лишён водительских прав, отвечает: «Никогда, меня об этом не извещали». Несмотря на документы из того же ГУВД, свидетельствующие об обратном, суд ему – по непонятным причинам – верит на слово.

А что сегодня? Накануне приговора прокурор неожиданно переквалифицировал обвинение и заменил статью на более «лёгкую»: с ч. 4 ст. 264 на ч. 2 ст. 268.

Краснокамский городской суд 15 мая 2012 года вынес решение: бывший полицейский в течение трёх лет не должен выезжать за пределы Пермского края и обязан периодически являться в специализированный госорган. То есть Шкуров, по всей видимости, должен будет отмечаться в том же ОВД Мотовилихинского отдела, где он работал до увольнения. Судья Краснокамского суда Александр Фомиченко снизил компенсацию морального вреда, которую Шкуров обязан выплатить вдове и её дочери, – с 3,5 миллиона до 400 тысяч.

Судья даже не стал лишать полицейского права управления автомобилем. В приговоре написано, что при назначении наказания суд учёл то, что к административной ответственности Шкуров «НЕ ПРИВЛЕКАЛСЯ». Но и этим решением суда бывший полицейский не удовлетворён, он обжаловал его в краевом суде.

Требует отменить дело и… прокурор, который считает, что судья не дал оценку независимой экспертизе, которую провёл Шкуров, и которая противоречит заключению официальной автотехнической экспертизы, которая является главным доказательством вины Шкурова.

Не согласна с решением суда и вдова Эдуарда Иванова, которая считает его излишне мягким. Ведь та страшная катастрофа перечеркнула всю жизнь её семьи: умер любимый муж, искалечена дочка. Вся скромная зарплата Марины, которая работает учительницей, уходит на адвоката и на лечение дочери. Хорошо, что ещё мир не без добрых людей: чем могут помогают коллеги погибшего мужа из 3-й пожарной части Мотовилихинского района.

«Два года идут суды. Столько лет судиться из-за ДТП, когда обвиняемый известен?.. Бьёшься, бьёшься, как об стенку… Сил уж больше нет никаких, – вытирает слёзы вдова. – Складывается ощущение полного маразма и безысходности. Если и дальше будет продолжаться так, пожалуй, скоро нас с Леркой, с дочкой, переведут в разряд виновных».

РАССТРЕЛ В СЕЛЕ ФИЛИППОВКА
«Нет, ничего мы не добились, – устало говорит Евгений Никифорович, отец застреленного полицейскими Игоря Югова.

…В ночь с 13 на 14 января прошлого года экипаж сотрудников ГИБДД в нескольких километрах от села Филипповка Кунгурского района применил табельное оружие при остановке автомобиля, за рулём которого сидел двадцатидвухлетний Дмитрий Борисов. Сотрудникам ГИБДД ранее поступила информация, что эта машина не остановилась при требовании автоинспектора для дежурного досмотра. При задержании был застрелен пассажир машины, одногодок Борисова Игорь Югов. Баллистическая экспертиза показала, что выстрел был произведён из пистолета, принадлежащего 27-летнему инспектору ГИБДД Павлу Еленьку. По словам Димы Борисова, сразу же после первого выстрела в воздух он остановил машину, включил свет в кабине, и они подняли с Игорем руки вверх. По показаниям Еленька следствию, он – Еленёк – разбил пистолетом стекло машины со стороны пассажира, потому что дверь была заблокирована. И в это время пистолет, не поставленный на предохранитель, случайно выстрелил.

Кунгурский районный суд приговорил Еленька к полутора годам лишения свободы в колонии-поселении.

«Мы были в шоке, – говорит Евгений Никифорович. – Явка с повинной через два месяца после расстрела моего сына, когда уже была проведена баллистическая экспертиза и всем стало ясно, чья пуля? Дача правдивых и полных показаний? Мы проводили эксперименты, ну невозможно застрелить человека, разбивая стекло машины таким образом. Траектория полёта пули совершенно не та. В экспертизе сказано, что мой сын был убит в упор. Чтобы убить его в упор, сотруднику автоинспекции нужно было разбить стекло, засунуть руку с пистолетом в салон и выстрелить. Я вполне допускаю, что он застрелил сына, когда вытаскивал его из машины».

А что сегодня? Родители Игоря Югова обжаловали решение районного суда в Пермском краевом суде. На их взгляд, это слишком мягкое наказание для милиционера, застрелившего их ни в чём не повинного сына. Вышестоящая инстанция оставила решение Кунгурского суда без изменений.