Пермская ошибка на миллион

Текст: Марина Сизова

Ирина Поздеева из-за ошибки хирурга стала инвалидом. После долгих судебных разбирательств она вытребовала у нашей системы здравоохранения миллион рублей за моральный ущерб. Никто ещё в Пермском крае не получал такие большие деньги за халатность врачей.

Весной 2006 года жизнь 22-летней пермячки Ирины Поздеевой разделилась на две половинки. В одной она – молодая, красивая, здоровая девушка без вредных привычек, с высшим образованием, с квартирой, с автомобилем, с двумя работами и с любимым человеком. В другой – инвалид.

ЖИЗНЬ КАК КОШМАР
«Пермские новости» уже писали об этой жуткой истории три года назад («Несчастье, которое сотворил хирург», «ПН» от 26 января 2007 года). И вот только теперь можно говорить об относительном хеппи-энде. Но давайте с самого начала.

24 марта 2006 года Ирина попала в городскую медсанчасть №7, что на Гайве, с болями в области печёнки.

Врачи поставили диагноз: «острый панкреатит».

«Мне сказали, что у меня камни в желчном пузыре. И для того, чтобы их удалить, нужна операция, – рассказывает Ирина. – Помню, как Артём Сергеевич Иванюк, молодой хирург, сын главного врача, уговаривал меня, что всё будет хорошо. Мне уже потом сказали, что в его практике это всего лишь вторая операция».

После операции, проведённой 3 апреля 2006-го, Ирине стало ещё хуже. «Три дня я ходила к врачам, согнувшись напополам, жаловалась на нестерпимые боли в животе. Но безрезультатно. Мне только потом сказали: «Ты, девочка, родилась в рубашке…» Максимальное время, которое живут в моём состоянии, – десять часов. А я три дня продержалась. До следующей операции».

Оказывается, при первой операции неопытный хирург повредил ей желчепроточный путь, и желчь стала попадать в брюшную полость.

На помощь в медсанчасть вызвали главного хирурга Перми Юрия Бусырева, который практически спас девушку от смерти.

«Юрий Борисович – мой ангел-хранитель, – говорит Ирина. – Если бы не он, меня бы уже не было в живых».

Ей установили каркасный дренаж, который выводит желчь из организма. Никто точно не мог сказать, сколько ей предстоит жить в этих трубках, присоединённых к её телу. «У меня был шок. Их нельзя было снимать ни днём, ни ночью. Даже мыться нужно было с ними. Раньше я любила носить белые вещи, теперь пришлось о них забыть, – вспоминает Ирина. – Мне казалось, что за мной постоянно следует запах желчи. У меня не проходили истерики и срывы».

Жутковато звучат слова Ирины: «Я всё-таки смогла приноровиться к этим трубкам, они практически стали моей неотъем­лемой частью».

Был момент, вспоминает Ирина, когда она попросила врача её усыпить. Казалось, что весь этот кошмар происходит не с ней. Болезни преследовали её ослабленный организм одна за другой. Она уже устала вести подсчёт операциям.

Вместо 42 килограммов Ирина стала весить 29. Она лишилась работы. Стала инвалидом. Её любимый человек сказал, что вот такая, в трубках, она ему не нужна. Та первая операция, сделанная Артёмом Иванюком, практи­чески поставила на её жизни, которая только начиналась, большой и жирный крест.

ДВОЕ В ЧЁРНЫХ МАСКАХ У ЛИФТА
А через полгода, когда Ирина начала задумываться об иске в суд, произошла и вовсе странная история. Сначала были телефонные угрозы и страшные «эсэмэс­ки», смысл примерно такой: «Ты что, сучка, всё ещё не сдохла?»

Девушка пребывала в таком состоянии апатии и депрессии, что даже не в силах была хоть как-то отреагировать на них. А то, что произошло 18 января 2007 года, иначе как дикостью не назовёшь. Ира вышла из своей квартиры на третьем этаже, вызвала лифт. Пока она ждала, сзади, со стороны лестничной площадки, послышались шаги и голоса. Девушка даже не обернулась: мало ли кто днём в подъезде ходит. Помнит только, как зажали ей рот и сдавили шею, как двое в масках тащили на лестничную площадку между этажами, как полилась из обрезанных трубочек желчь – на пиджак, на юбку, на пол…

Как добралась до квартиры, вспоминается смутно. Очнулась уже в больнице. Норковая шуба, золотые серёжки, деньги, недешёвый сотовый телефон – всё осталось при ней. Нападавшие ничего не взяли из её вещей. Они расстегнули шубу, пиджак и… разрезали дренажные трубки, которые последние полгода помогали ей жить.

Кому это было нужно? А главное – зачем? «Может, хотели припугнуть? – предполагает девушка. – Чтобы я в суд не подавала?»

В милиции, куда обратилась Ирина, сразу сказали: «Дохлое дело». Свидетелей нет, нападавших Ирина не видела, найти людей в чёрных масках практически невозможно. Через два года дело за давностью закрыли.

ВИНУ ОТРИЦАЮТ
С трубками Ирина проходила полтора года. На сегодняшний день Ирине Поздеевой сделаны 32 операции. «Наверное, ещё не все», – без эмоций, как факт, констатирует она.

«Мне восемь–девять раз в год приходится ложиться в больницу. Вы не смотрите, что я сейчас так хорошо выгляжу. Видели бы вы меня в палате. ...Мне приходится от многого отказываться в жизни. От открытых купальников, от шашлыков на природе (у меня жёсткая диета), от работы. У меня пока не получается рожать детей. И всё же сейчас я понимаю, что жизнь не кончилась, что нужно жить дальше».

А что же хирург Артём Иванюк? «Я не обсуждаю болезни своих пациентов», – сказал, как отрезал, Иванюк нашей газете в 2007-м, спустя год после злополучной операции.

В конце июля этого года Орджоникидзевский районный суд Перми присудил выплатить Ирине Поздеевой 1 миллион рублей за моральный ущерб. И 31 тысячу рублей – за материальный. (Ирина просила пять миллионов – за моральный, и около 70 тысяч – за материальный.)

Среди ответчиков: медсанчасть №7, министерство здравоохранения Пермского края и другие. Как третье лицо проходит и врач Артём Иванюк. Учреждение здравоохранения не согласилось с решением суда и подало кассацию в вышестоящую судебную инстанцию. 28 сентября 2010 года Пермский краевой суд оставил решение Орджоникидзевского суда без изменения. Решение вступило в законную силу.

Ирине должны выплатить больше миллиона рублей.

«Знаете, что сказало руководство медсанчасти №7 на суде? «Не хотели бы иметь таких пациентов, как Ирина». Каких – таких? Которые не будут безропотно молчать? Которые будут отстаивать свои права? Не дай бог нам, пациентам, таких врачей, как тот же Иванюк», – говорит Ирина.

«Самое чудовищное для врача – это даже не ошибка. А неумение извлечь из неё выводы. Иванюк ведь даже не подошёл, не извинился. По-человечески не помог». «Более того, он отрицает свою вину, – возмущена его бывшая пациентка. – Несмотря на то что все документы, все медицинские экспертизы свидетельствуют, что виноват он, что это из-за его ошибки я стала калекой».

ПЛАТА ЗА ХАЛАТНОСТЬ
«Я не думаю, что я одна такая. Просто, как правило, мы, пациенты, не ходим, не «требуем», остаёмся один на один со своими проблемами. На суды требуется очень много сил и нервов. А откуда нам, инвалидам врачебных ошибок, взять эти силы и нервы?» – говорит девушка.

Сама Ирина пошла до конца. И выиграла. Понятно, что человеческая жизнь бесценна и что один и даже два миллиона не вернут потерянного здоровья. Как можно оценить в денежном эквиваленте потерю того или иного органа? И что будет, когда вялотекущая сегодня болезнь перейдёт, не дай бог, в острую стадию? По прогнозам врачей, у Ирины может развиться цирроз печени, значит, придётся искать доноров, пересаживать орган. И сколько денег и нервов придётся потратить тогда?..

Но выигранное дело – это уже шаг вперёд в борьбе пациентов за своё здоровье. Как ни парадоксально, в борьбе с врачами. Правда, даже решение суда, как оказалось, вовсе ещё даже не конец в этой грустной истории. Потому что, как выяснилось, за выплатами нужно ещё побегать. И когда Ирина получит эти деньги, пока не понятно.

«СЛУЧАЙ С ИРИНОЙ ПОЗДЕЕВОЙ – ЭТО ПРЕЦЕДЕНТ»
Евгений Викторович Козьминых, директор Пермского медицинского правозащитного центра:
«Если говорить о статистике, в Пермском крае в год в среднем рассматривается двадцать судебных дел в отношении врачей. В 80 процентах пациентами дела выигрываются. Можно сказать, что это высокий процент. В среднем по России – 64 процента. Средняя сумма полученных компенсаций, к примеру, по прошлому году, – 230 тысяч рублей. Для сравнения: в Америке за вред здоровью взимается в среднем по 2 миллиона долларов. Если говорить об иске Ирины Поздеевой, на самом деле это действительно прецедент. Наконец-то в Пермском крае взыскана более-менее приемлемая сумма за нанесённый моральный вред пациенту. В масштабах России такое тоже случается редко – один - два раза в год. Лишь один раз на моей памяти пациенту в нашей стране выплатили 3 миллиона рублей. На сегодняшний день это максимальная сумма, которую оказалось возможно получить в России».