Всё в воле рыболова

…И таким образом можно констатировать, что пресловутая ситуация вокруг «Уралкалия» пришла к завершению публичной фазы, финал сей драмы или, если угодно, трагифарса будет отыгран для публики на годовом собрании акционеров весной текущего года, и аншлаг совсем не гарантирован. Как и было предсказано, избранный способ решения «проблемы Сечина» (да откупимся!) лишь плотнее посадил рыбу на крючок, и дальнейшее – подсечь сразу или некоторое время поводить, дать возможность попробовать леску на прочность (глянь, как забавно трепыхается) – зависит исключительно от воли рыболова.

Воля рыболова, естественно, тоже диктуется многими обстоятельствами. Например, одно дело подсечь да на бережок вытащить, тут, понятно, спортивный азарт, а дальше? Сразу в уху бросить или сперва выпотрошить? Или продать кому-то, в рыбной диете нуждающемуся? А есть такие? А как продать? Свежачком, целиком или, опять же, выпотрошенную, или филе от костей отделить, а может, и вовсе в консерву закатать (тут, опять же, жесть для банки нужна, специи, масляная заливка и т.п.). Короче, воля рыболова зависит от множества факторов, за исключением мнения рыбы, которая теперь плотно на крючке.

Как, собственно, и предсказывалось, и было очевидно почти всем, за исключением, может быть, некоторого количества мастеров высокого бизнеса. Которые хорошо освоили методику извлечения прибыли на растущем рынке в тучные годы, но, по малолетству, оказались не знакомы с правилами фундаментальными. С теми правилами, которые чуть более старшие возрастом капитаны и адмиралы российской экономики изучили на своей шкуре ещё в конце прошлого века, в пресловутые «лихие 90-е». Одно из этих правил: начал платить – будешь платить всегда и столько, сколько скажут. И даже самый контрольный владелец предприятия в таком положении низводится, по сути, до уровня наёмного работника (более-менее хорошо оплачиваемого, поскольку должность-то управленческая, не вполне шестёрка, хотя принципиальной разницы нет).

Впрочем, да, откуда бы нынешнему менеджменту URKA, которому Дмитрий Рыболовлев, по собственному признанию, отдал на откуп «оперативное управление» всё это знать? Годы были тучны, небо было мирным, и, казалось, счастье не кончится никогда, а мелкие вопросы легко решаются некоторыми суммами, из которых можно, пожалуй, и себе на карман положить, ведь на кой чёрт нам зонтик, если погода чудесная? В принципе, весь сюжет вполне может служить подтверждением известной философии, насчёт «умного» и «богатого». Не в том смысле, что «если ты такой умный, почему ты не богатый», а в том, что «если не умный, то недолго и богатым будешь». Богатый – потому что умный. Сглупил – богатым быть перестал. А в данном случае Рыболовлев очевидно сглупил, при наступлении кризисной ситуации сохранив оперативное управление за теми же кадрами, у которых хорошо получаются праздничные парады на асфальтированном плацу, молодцеватые доклады перед строем и красивые отчёты с инфографикой и слайдами, но в боевой обстановке впадают в панику, и принимаются с воплями бегать, размахивая руками, что твой вентилятор.

Я неправ? А на сколько состояние Рыболовлева уменьшилось в результате всего сюжета? И кто сейчас настоящий владелец «Уралкалия»? Рыба или рыболов? То-то.

Наблюдавшиеся на минувшей неделе трепыхания «Уралкалия» на крючке ничего из сказанного не отменяют. В частности, «Уралкалий» подписал с правительством Пермского края соглашение о том, что корпорация вернёт в бюджеты 2,5 миллиарда рублей, а у пермской газеты «Новый Компаньон» вдруг возникло желание ещё раз спросить у ещё одного участника первого расследования причин аварии на Первом (на этот раз – начальника территориального отделения Роснедр Андрея Белоконя), виноват ли «Уралкалий».

Ну да, вернёт в бюджет. Это следующий куплет всё той же оперы, исполняемый одним и тем же певцом. Да не виноватый «Уралкалий»! – Да нет никакой угрозы уже! – Да вот, пожалуйста, «Уралкалий» готов заплатить! – Да мы готовы даже 3 миллиарда заплатить! – Да вот, пожалуйста, подсчитали, всего 2,5 миллиарда должны! И наконец: мы даже 2,5 миллиарда заплатили! На этом куплете, следует заметить, вся песенка кончается, её можно только начать заново. И какая сумма… пардон, строчка будет в конце – зависит исключительно от воли рыболова.

А Белоконь ответил, что… А что он мог, по-вашему, ответить? Сказать, мол, нет, мы в 2006 году были неправы, сработали непрофессионально, «Уралкалий» нам глаза замазал и всё такое? Покаяться и посыпать голову хлористым калием? Здесь, кстати, срабатывает другое правило из тех же лихих 90-х, усвоенное некоторыми представителями более старшего, нежели нынешний менеджмент «Уралкалия», поколения (Андрей Белоконь как раз к этому поколению относится). А именно: ни в чём не признавайся, до последнего, до самого приговора и даже после (недаром все надзиратели смеются: здесь все невинно сидят). В словах «частичное признание вины» заключается лукавство, ибо ключевым словом является не «частичное», а «признание». Этот эпизод, кстати, тоже наглядно демонстрирует упомянутое превосходство поведения в кризисной ситуации немногим более старшего поколения над рыночными гениями тучных лет и героями парадных построений. PR-служба «Уралкалия», например, в своих сообщениях «по поводу» не отрицала справедливость взыскания ущерба, а сделала упор на отсутствии судебных решений. Почувствуйте разницу.

Впрочем, здесь всё равно речь не более, чем о личной ответственности конкретного персонажа, а не о судьбе корпорации, для которой мнение Белоконя значит едва ли больше, чем ранее высказанные мнения Юрия Трутнева или Аркадия Красноштейна (вот, например, мог бы ещё Андрей Мотовилов то же сказать, тоже в первую комиссию входил). Тем более, что карты с любыми мнениями любого члена первой комиссии, хоть туза, хоть дамы с валетом, сейчас легко побиваются козырно открывшимся на минувшей неделе скандальным эпизодом с подложной аттестацией руководителей «Уралкалия» [3] . Это на тот случай, если бы трепыхания что-то значили.

Но они не значат. Конечно, эти трепыхания стимулировали на минувшей неделе надежды маклеров и брокеров и приподняли в ..цатый раз котировки. Но биржевые игроки, как выяснилось в ходе всей пьесы [4], народишко легко возбудимый, посторонним влияниям подверженный, проживающий в мире виртуальном, никакими реальностями не мотивированном, и по их поведению судить ни о чём нельзя. Так-то – всё в воле рыболова. Ещё поводит или подсечёт?

С этой точки зрения не менее забавными выглядели начавшиеся намедни – как раз в канун и сразу после терапевтического визита в Березники [4] министра Юрия Трутнева сокомиссией – трепыхания режима БХ. Сиречь – депутатов Городской Думы от движения «Березниковский характер», других местных властей, уралкалийной прессы и опросчиков PR-службы «Уралкалия» (к вам, уважаемый читатель, ещё не приходили люди с анкетами про ваше отношение к жизни? Может, придут. А может и нет, для подготовки парадного отчёта о любви березниковцев к Рыболовлеву ваше мнение знать необязательно). Это «они», надо полагать, готовятся к выборам в Городскую Думу в 2010 году. Общественное мнение формируют, симпатии пытаются пробудить, «узнаваемость» повысить.

Это забавно. Потому что ЭТО, развитие и изменение общественной, общественно-политической ситуации в Березниках, к тому же на период до 2010 года, тоже теперь не от трепыханий рыбки на крючке зависит. А всё в воле Рыболова. И этим словом я не только ни на каких собственников каких-либо корпораций не намекаю, а даже не имею в виду правительство или Президента.

Это был постфактум пятый в 2009 году.

Текст: Андрей Лучников,
Фото из архива