Зависимость: или от наркотиков, или от веры?

Текст: Михаил Данилович

«Я приложу всё своё старание для того, чтобы привести в группу в течение периода её работы двух или более неверующих или людей, далёких от церкви». Это один из заветов так называемой ячеечной группы, в такие группы объединены христиане веры евангельской, другое их название – пятидесятники.

В Пермском крае у них есть несколько религиозных реабилитационных центров для наркоманов и алкоголиков. Выходцы этих центров, как правило, тоже начинают верить в бога. Верить – значит, ещё и соблюдать строгие ритуалы. Каждую неделю ходить на собрания ячеечной группы и т. д. Практика показывает, что те, кто отступает от веры, снова начинают колоться.

Христианский центр (загородный дом милосердия), в который приехали корреспонденты «ПН», располагается в деревне Горшки Пермского района. Сейчас здесь проходят реабилитацию двадцать человек.

Как они сюда попали? Кому-то посоветовали прийти родители, кому-то – знакомые. Но почти все, с кем мы говорили, не слышали о других центрах, особенно нерелигиозных. Наркоман Станислав здесь уже второй раз. После первой реабилитации обращался в другой центр, он был бесплатный. Но в итоге на четвёртый день ушёл оттуда: там даже не было программы реабилитации.

Пятидесятниками до этого центра тоже почти никто не был. Кто-то вообще не верил в бога. Бывали случаи, отмечают руководители, когда реабилитанты, не понявшие Библию, уходили отсюда (а силой здесь никого не держат). Но это редкость.

ХОРОШАЯ ЗАВИСИМОСТЬ
Программа, по которой ребята возвращаются к нормальной жизни, называется «Превосходнейший путь». По-простому говоря, у неё два кита – религия и трудотерапия.

Без труда – никак. Рядом – только лес и речка Качка. Всё делают сами: колют дрова, выращивают лук, огурцы.

В свободное время молятся, смотрят христианские фильмы. Несколько часов утром и несколько часов вечером реабилитанты общаются на религиозные темы. «О том, что такое Библия, покаяние, послушание, – приводит примеры руководитель дома милосердия Василий. – Например, если бы я в своё время слушался родителей, то не стал бы курить».

Сейчас, уверен молодой человек, братья и сёстры должны слушаться бога. «Покаяться – значит доверить свою жизнь Иисусу Христу, – рассуждает реабилитантка Ирина. – Что он хочет с ней, то и сделает. Это понимание того, что ничего плохого-то он не сделает, как не может родитель желать зла своему ребёнку».

Мы уже писали про реабилитационный центр в селе Троице Пермского района, он не религиозный, работает по двенадцатишаговой программе. Программа очень похожа. Только вместо религиозной составляющей – общение с равными консультантами. Это наркоманы, которые долго остаются трезвыми. Вместе ребята разбирают, как поступить в той или иной ситуации. Словом, бесконечный самоанализ.

Здесь его заменяет общение с богом. Антон, который находится в центре неделю, говорит, что с мыслями о наркотиках он борется молитвой. По его словам, зависимость от наркотиков заменяется зависимостью от бога: «Но она хорошая. Он же не просит у тебя денег. От этого никто не страдает».

Эффективность такой замены оценить сложно (как и результативность всех центров: все считают по-своему). По подсчётам Василия, реабилитация в этом центре успешна в половине случаев. То есть половина людей, которые отсюда вышли, больше не употребляют наркотики. Уточнение: для того, чтобы попасть в хорошую половину, надо не колоться лишь месяц.
Сам Василий остаётся трезвым пять лет. И благодарен за это богу.

ХРИСТИАНСКАЯ НЕСВОБОДА
Ещё одно уточнение здешней статистики. Те пятьдесят процентов, кто после этого центра не употребляет наркотики, становятся прихожанами Церкви христиан веры евангельской. «Те, кто уходит из виду, – отмечает Василий, – в девяноста процентах случаев снова скатываются в пропасть».

После реабилитации «в городе» наркоманам и алкоголикам советуют общаться с братьями и сёстрами. И на работу устраиваться не на всякую. Антон после одного из пятидесятничес­ких центров не употреблял наркотики девять месяцев. За это время у него родился второй ребёнок. Пока работал у одного из братьев, всё было хорошо. Потом устроился в магазин бытовой техники. Там сначала тоже трудился один из братьев, но потом оттуда ушёл.

Антон, как он говорит, остался без подпитки: общения с братьями не стало. Да и в церковь ходить времени не осталось: «Я питался только от работы. Мысли о наркотиках снова вернулись в мою жизнь».

У другого реабилитанта, Станислава, похожая история. У него был выбор: или работать с братьями, или без них, но с большей зарплатой. «Я рассуждал, – говорит мужчина, – у меня есть специальность, я разбираюсь в технике. Сейчас понимаю, что превозносил себя».
Выходит, трезвость не означает свободы.

С «ПРЕВОСХОДНЕЙШЕГО ПУТИ» НЕ СВОРАЧИВАЮТ
Всего в Прикамье более двух десятков реабилитационных центров: религиозных и нет, государственных и общественных.

Но, как правило, люди идут в тот или другой центр не потому, что он лучше остальных, а потому, что попросту не знают о других. Центры работают (слава богу!) как могут, какой бы странной эта работа ни была.

Странно, точнее, непонятно, осознают ли наркоманы, пришедшие в «Превосходнейший путь», что так и останутся зависимыми, только от религии. Уполномоченный по правам человека Татьяна Марголина уже говорила на страницах «ПН», что многие центры, в том числе религиозные, не говорят наркоману, что именно его ждёт во время реабилитации.

Вообще то, что этот центр религиозный, с виду и не скажешь. Лишь на дверях строений – деревянные четырёхконечные кресты. Несмотря на внешнюю незаметность, бог, говорят наркоманы, значит для них всё. И путь к Иисусу у каждого свой. Главное – с него не сворачивать.

ПРЯМАЯ РЕЧЬ
Станислав, 39 лет, наркоман, живёт в доме милосердия и остаётся трезвым восемь месяцев:
– Зависимость от наркотиков – страшная вещь. Потерял почти всё, что было, чего достиг, всё самое дорогое.

Верил ли я в бога до того, как попал сюда? Знаете, сейчас понимаю, что нет, хотя считал, что верил, называл себя православным… Ничто другое не смогло меня освободить, только бог, как бы это не казалось банально, невероятно.

Иногда вспоминаю себя в той жизни: всегда, когда видел по телевизору папу римского или кого-то другого, никогда не верил в чистоту и искренность их веры. А когда бог коснулся лично меня – не то что верю, знаю, что возможно жить с искренней, стопроцентной верой.

Почему сорвался (после первой реабилитации. – ред.)? Встречался со старыми друзьями, не наркоманами, они начинают расспрашивать тебя, где так долго был. Ты начинаешь робко говорить, что в центре христианском, что верю в бога. Естественно, начинаются приколы. Я мог если не воспротивиться, то хотя бы уйти. А я промолчал, ну, сдался. Улыбкой своей фактически их поддержал. Так я начал ломаться.

Ещё после первой реабилитации не было такой вещи, как страх господень. То есть я почему-то подумал, отчего бы не попробовать снова, бог же помог, поможет ещё раз. Но это лукавство. Слава богу, что я оказался здесь, а не в морге или тюрьме.