Текст: Александр Наковальня
Предыдущее занятие нашей Школы вызвало неоднозначную реакцию наших слушателей-читателей. Впрочем, каждое из них, отметим без ложной скромности, вызывает неоднозначную реакцию, вполне объяснимо особенно в журналистско-корреспондентском сообществе. Однако реакция на последнее занятие была вызвана не оставшимися незамеченными изменениями в стиле и форме наших занятий. Посему следует кое-что уточнить. А именно.
А именно – да, действительно стиль и форма несколько изменились. Дело в том, что уже после первых занятий стало очевидным: в настоящее время на суверенной березниковской территории Школа Лучникова оказалась едва ли не единственным способом действительного обсуждения действительного качества современной березниковской прессы. Более того, в ряде случаев – к немалому удивлению «Иной газеты» - наша Школа оказалась и чуть ли не единственным общедоступным источником знаний практического журнализма для тех, кому по непонятным причинам эти знания оказываются нужны. А они, оказывается, оказываются нужны.
ПРОСТЕЙШИЕ РАЗМНОЖАЮТСЯ ДЕЛЕНИЕМ
Нисколько не умаляя бесчисленные достоинства уважаемых коллег, замечу, что практикующие зубры березниковской прессы недостаточно, а последние два года совершенно недостаточно уделяют внимания воспитанию и образованию, так сказать, грядущего им (зубрам) на смену поколения. Как будто они (зубры) рассчитывают жить вечно. Конечно, можно было бы заподозрить их (зубров) в боязни потерять место под солнцем, типа: воспитаешь настоящего профессионала, а он тебя подсидит и за тебя жевать не будет. Примеры, мол, известны – взять хотя бы сюжеты типа «то взлёт, то посадка» из жизни Андрея Лучникова (обойдёмся без кокетства).
Однако, полагаю, следует оставить подробности этих, да и других сюжетов биографам, и скажу: настоящие зубры березниковской журналистики молодой конкуренции даже не опасаются, не та порода (имею в виду, разумеется, подлинных журналистов) да и зубры они в большинстве случаев – по опыту и умениям, а вовсе не по возрасту. А воспитанию и образованию грядущего, подрастающего и молодого поколения-пополнения зубры не уделяют достаточно внимания по совершенно другим причинам (самые первые, которые просятся на ум: банальная нехватка времени и недостаточные педагогические навыки).
Однако ход истории, как известно, необратим, и пока у зубров не достаёт сил и времени уделять подрослям внимания, они (подросли) подрастают. Причём подрастают в невежестве. Причём это невежество становится дремучее, поскольку кроме зубров, на нашей суверенной территории обретается большое количество представителей других пород. Которые не только выставляют наш цех в, мягко говоря, самом неприглядном виде, заставляя потом журналистов оправдываться и объясняться (березниковскому интернет-сообществу, полагаю, ещё памятна прошлогодняя дискуссия о продажности-непродажности местной прессы), но и, прямо выражаясь, пудрят подрастающие, неопытные мозги, создавая в них собственным примером фальшивое представление о журналистике, прессе и нюансах работы в прессе.
И если с первым из названных неудобств (см. предыдущее предложение со слов «не только выставляют...» до слов «...местной прессы)») наш цех ещё худо-бедно справляется, то второе (см. со слов «пудрят мозги» до точки) грозит самому будущему березниковской прессы. В минувшую субботу фильм «Эволюция» с Малдером в главной роли по Ти-Ви видели? Помните: «Простейшие размножаются делением. В геометрической прогрессии. Пока не заполнят всю Землю. А на Земле живём мы!»
НЕБЕЗРЕЗУЛЬТАТНЫЙ ВЫЗОВ
Чёрт с ними, с простейшими, одноклеточные не представляют для нас иного интереса как лабораторные экспонаты. Но вот те подросли, которые только подрастают, а подрастая, берут с простейших примеры... Словом, дошедшие до ИнГи отклики показали: помимо практических разборов текущей березниковской прессы необходимы и некоторые теоретические выкладки. По двум причинам. Во-первых, без определённых теоретических (т.е. – в известной мере абстрактных) установок эффективность практических занятий снижается процентов на пятьдесят, если не семьдесят. Во-вторых, практический разбор нетленок и бицеллеров современной прессы без теоретических обоснований иной (если не всякий) раз может показаться ёрничаньем, злобствованием, сведением личных счётов с использованием служебного положения и т.д. Что, естественно, также снижает эффективность практических занятий. Процентов на тридцать, если не пятьдесят.
Хотя, без ложной скромности, следует отметить, что уже после первых, исключительно практических занятий нашей Школы в некоторых СМИ происходят небольшие, но позитивные сдвиги – например, «Березниковский рабочий» перестал в своих сводках упрекать «Скорую помощь» в безрезультатности вызовов. Ну хорошо, не упрекать, а сообщать о количестве безрезультатных вызовов. Хотя, кстати, могли бы говорить о том же, но – что столько-то вызовов оказались ложными. А если бы ещё подсчитать стоимость выезда на ложный вызов... Не информация была бы, а конфетка. Впрочем, как лучше – внутреннее дело БР, на этом они деньги зарабатывают, вмешиваться не будем.
Итак, теория важна не менее, чем практика. Тем более, обратите внимание, уважаемый читатель, все теоретические суждения в Школе Лучникова основаны исключительно на практике. Практическая, так сказать, теория. Для которой, кстати, необходимо определить, о чём мы, собственно? Потому что самое большое количество непоняток, огрехов и глупостей возникает не «из благих намерений», а из банальной неопределённости предмета разговора. Вот все говорят: журналистика, бьют себя и других левой пяткой в хилую грудь, мол, мы журналисты... А что это такое, собственно? Чем вы, сударь, занимаетесь?
ПРОДАЖНЫЙ ТОВАР
Лично меня, прямо скажу, просто раздражает, когда кто-то, хоть неразумный читатель, хоть знатный политик, хоть заслуженный предприниматель, хоть юный оруженосец пера и диктофона, начинает всуе и всерьёз говорить о некоей общественной миссии СМИ, о предназначении журналистики и определять эти и подобные красивости (типа: «нести правду людям», «глаголом жечь» и всё такое) в качестве главного мотива и стимула работы журналистов.
Дело не в том, что общественной миссии или предназначения (назначения) нет. Есть они, разумеется. Но. Они не изначальны. Они играют производную роль от самой сути журналистики. Они вторичны и поэтому поговорим подробно об этих важных аспектах в другой раз. Сейчас скажу лишь: а говоря о, скажем, слесаре-сантехнике вы напоминаете ему о высокой общественной миссии коммунального хозяйства обеспечить бесперебойный отток дерьма из жилых помещений? А про высокую общественную миссию продавца хлебного магазина осуществлять передачу хлебобулочных изделий с хлебозавода простым горожанам (тем же сантехникам) вы вспоминаете? Или продовольственное обеспечение – не столь важный аспект человеческой жизни?
Вот, кстати, самая точная, пожалуй, аналогия: журналист как продавец хлеба, газета – как хлебный магазин, только вместо хлеба наш товар – информация. А это «нести правду людям», «жечь глаголом», «не только пропагандист и агитатор, но и коллективный организатор» оставьте. Ну хорошо, на время оставьте. Согласен, вопрос качества предлагаемого товара немаловажен. Например, на прошлом занятии мы говорили о ругани читателей, как критерии качества работы журналиста, но, замечу, есть разница: когда хлеб солёный, а хочется сладкого, и когда потребителя просто вытошнило от вашей выпечки. Или: можно эпатировать общественность и вызвать общественный резонанс рок-митингом на Советской площади в защиту осуждённого сутенёра (к примеру), а можно среди дня испражниться посреди той же Советской площади в знак протеста против отсутствия общественных туалетов. Почувствуйте, как говорится, разницу.
Но вопрос качества товара (философски можно углубиться даже в рассуждения о разности информации для массового потребителя и секретных служб, проводя аналогию между продовольственными и хозяйственными товарами) всё равно вторичен. Первичная же суть журналистики, повторю, – продавать информацию, продавать товар.
В этом смысле – заявляю абсолютно уверенно – журналист не бывает продажным. Журналист не относится к той самой древнейшей профессии. Правда, не так уж и мало среди наших современников, в том числе и работающих в березниковской прессе, кто как раз возбуждается от самой мысли «я – проститутка!». Но это следует отнести к разряду особенностей индивидуальной сексуальности, а никак не к профессиональным характеристикам. Журналист продаёт не себя, журналист продаёт свой товар. Информацию. Слава работникам торговли!
ТУАЛЕТНОЙ БУМАГИ НЕТ, МОГУ ПРЕДЛОЖИТЬ НАЖДАЧНУЮ
Жизнь впереди длинная, разговор необъятный, о другом успеется. Однако уважаемому читателю может показаться, что предыдущая теоретическая выкладка (хотите её оспорить? Просю) очевидна, водяниста и бесполезна. Отнюдь.
Прекрасный репортёр Александр Невзоров как-то сказал: «Хороший репортёр – тот, кто в доме покойного говорит о верёвке». Утверждение, может быть, небесспорное, я лично с ним согласен, но обсудим его в иной раз. А сейчас просто не смог пройти мимо одной «верёвки в доме покойного». «Городская газета» от 3 августа с.г., публикация за подписью ведущего корреспондента этого издания Алексея Гарина «Память – в камень, камень – в пыль».
Речь, спешу заверить, не о художественных особенностях данного материала в самом читаемом (четверг, с ТВ-программой) выпуске ГоГи, его заголовках, подзаголовках и стилистических особенностях. Речь о смысле. А смысл простой: первая часть публикации (подзаголовок: «Юстас, иди ты...») о том, что от Алексея Гарина «список доставшихся нам от предков или нами же созданных городских ценностей засекретили» и т.п.; вторая часть – глубокомысленные рассуждения ведущего корреспондента о том, какие же ценности могут в этом списке значиться.
Впрочем, и даже вторую часть содержания публикации разбирать не будем, павлинья уверенность в собственном праве судить даже о том, чего не знаешь – грешок распространённый не только среди работников СМИ. Просто в СМИ он заметнее, а в причинах и вовсе пусть психиатры разбираются. Но первую часть нетленки без внимания оставить нельзя. Да потому что:
Юстас – Алексу. Злые дядьки из гестапо меня обижают, планы вермахта раскрыть не хотят. Можно предположить, что...
Ай, дорогие покупатели! Туалетной бумаги сегодня не завезли, могу предложить наждачную!
Журналист продаёт (поставляет, предоставляет, как угодно) информацию. Это – суть работы журналиста. Если журналист не продаёт информацию... То кто он после этого? Мне не дают информацию, от меня информацию засекретили, что ж мне «с работы предварительно отпроситься» (цитата), что ли? Конечно, жаловаться всему миру на профессиональную импотенцию – личное право каждого, а уж право ведущего корреспондента в этом смысле неоспоримо, и, наверное, святая обязанность главного редактора помочь подчинённому раскрыть весь творческий импотенциал. Но.
Газета «Березники Вечерние» от 9 августа с.г. , публикация Людмилы Дмитриевой «В Березниках сто памятников местного значения». О том же самом – об обсуждаемом Городской Думой списке березниковских памятников истории, архитектуры и искусства, которые подлежат охране государством и местным самоуправлением. Подробно, толково, с перечислением памятников (конечно, из-за длины списка не всех) и без жалоб на злыдней, секретящих информацию от журналиста.
ИЗ-ЗА ТЕБЯ, ПАСКУДА...
Вообще, это называется: ткнули, даже так: ткнулся носом в дерьмо. Позорище. Если же вспомнить бахвальство всё того же Алексея Гарина насчёт «Вопрос, заданный журналистом ГГ баронессе Элен уже обошёл все редакции и на этом, видимо, не остановится...» (и наш комментарий, что обойти-то обошёл, да, видать не открыли). Чёрт побери, да речь даже не просто о компетентности, здесь о банальной сообразительности речь. Вот, вспомните-ка – к 22 июня ведущий корреспондент ГоГи Алексей Гарин и заместительница главного редактора этого же издания Алёна Козырева прогулялись по парку, попели песенки, поприставали к березниковцам с вопросом: «Что за день 22 июня?» - аккурат после выхода в свет публикации той же Людмилы Дмитриевой о точь – в точь таком же опросе. Кража идеи – дело нехорошее, но журналистское сообщество относится к этому ещё туда-сюда терпимо. Но сейчас даже сообразительности не хватило просто подождать, пока хороший журналист хоть работу сделает! Нет, не утерпелось, давай наждачную и пусть весь мир нюхает.
Поймите правильно, уважаемый читатель. Вспомните хотя бы слова Жеглова в культовом «Место встречи изменить нельзя»: «Из-за тебя, паскуда, бандиты думать будут, что они муровца могут испугать!» Не в тщеславном вьюноше вопрос, вопрос в чести и достоинстве всего журналистского цеха Города. И в том, с кого подросль журналистская пример брать будет. Ну и, скрывать не будем, в том, что Школа Лучникова имеет определённое отношение к «Городской газете». Впрочем, теперь об этом следует упоминать только в прошедшем времени: имеЛА.
ПИСАТЬ ХОЧЕТСЯ
Завершая занятие, уже «просто-под-руку-попалось» отметим ещё несколько достижений ГоГи за истекшие две недели.
Изрядно позабавил «Немытый бизнес» Ирины Каримовой (ГоГа от 9 августа с.г.). Например: «В частных деревенских банях настоящий бум. Очереди выстраиваются в любое время дня и ночи...» Ладно, ещё бум, «настоящий» - просто лишнее слово, простительно. Ладно ещё, допустим, не исключаем, что где-то в больших сёлах бывают общественные или даже муниципальные деревенские бани. Но вы, уважаемый читатель, видели когда-нибудь очередь, выстроившуюся перед деревенской баней? Причём – из родных и близких их владельцев, которые только и могут попарить своё тело и смыть летнюю пыль. А «остальным березниковцам приходится обливаться из ковшиков да плескаться в тазиках». Если учесть, что в русских баньках как раз обливаются из ковшиков да плескаются в тазиках, то заголовок можно было бы сменить на «Немытый автор», например. Впрочем, апофеозом публикации несомненно следует признать следующий текст: «Единственное, что напомнит о бывшей миссии здания...». Комментарии требуются? Ох уж эта высокопарность! Миссия! Миссия журналиста... миссия здания... миссия, извините, унитаза... Хотя, конечно, с наждачной бумагой не сравнить.
Творчество Татьяны Фельбер доставило удовольствия не меньше. Конечно, говоря армейским жаргоном, этот автор – всего лишь «дух» в березниковской журналистике, весенний призыв 2006 года. И всё же, тематика публикаций позабавила. «Кто отгрыз руку космонавту?» (ГоГа от 2 августа с.г.) – по звонку читателя об отсутствии кисти руки у одной из скульптур перед ДК Металлургов, и «Поэт и голуби» (ГоГа от 11 августа с.г.) – по звонку читателя о отбитой коленке статуи Решетова в одноимённом сквере. Забавно хотя бы то, что кисть руки у Космонавта отсутствует уже года два, если не больше. Но потребовался звонок читателя, чтобы журналистка поехала посмотреть на это чудо (всё содержание публикации: да, кисти действительно нет, что ж мы не бережём свои памятники?). Во втором случае снова потребовался звонок читателя, чтобы посмотреть на памятник Решетову, пятна ржавчины, мамаш с колясками и голубей. Нет, я, конечно, понимаю, что это достаточно острая социальная тема и вид достаточно неприглядный, но... А голуби-то здесь причём? Голуби и памятник – ассоциация возникает совершенно однозначная.
Впрочем, возможно, именно эту ассоциацию и хотела вызвать автор обеих публикаций. Ведь в промежутке между посещением мест дислокации обеих скульптурных композиций (двадцать две минуты неторопливым пешком) автор сообщила березниковцам, что «Мочи нет» (ГоГа от 8 августа с.г.). О раз-в-три-года-вспоминаемой местной прессой (предыдущий раз – 2003 год, серия публикаций «Новой газеты-1», до этого – 2001 год, серия публикаций «Березниковского рабочего») проблеме отсутствия в Березниках общественных туалетов (не по звонку ли читателя,а?). Ударение в заголовке газета оставила на усмотрение читателя, но в сочетании с фотографией скульптуры (опять же – скульптуры!) ...хм, мальчика... Ну, наверное, отчаянно сейчас дерзкой ГоГе это кажется тем товаром, который читателя привлекает. Пожалуй, да, где-то в какой-то книге по сексопатологии мне довелось читать, что есть и такие люди. Наверное, есть среди них и читатели ГоГи. А ведь читателя нужно чем-то привлекать. Словом, нужда заставит. И вообще, просто писать хочется.
Ударение – на усмотрение уважаемого читателя. Работникам коммунального хозяйства слава! Особенно ассенизаторам и сантехникам.
P.S. Автор приносит искренние извинения тем журналистам и СМИ, чьё творчество на данном занятии не было рассмотрено.
Автор - специальный обозреватель "Иной газеты"