Сын полка после войны

Автор: Александр Белов
У Михаила Николаевича КОЗЛОВА, ветерана Великой Отечественной войны, сына полка, и в мирной жизни хватало приключений. Впору бестселлер писать.

Не сын. Воспитанник
«Во время войны не было такого понятия как сын полка. Это уже после войны писатель Катаев придумал про сына полка. А так у нас во время войны были воспитанники. Я - один из них. Когда меня после войны назвали «сыном полка», мой комбат обиделся и сказал, «это сын моего батальона».

Молодые сейчас не знают что такое война: часто приходится слышать напрасно, мол, с немцами воевали, сейчас бы баварское пиво пили. Когда я слышу эти разговоры, мне даже страшно становится...»

Жизнь после
«Учился в Севастополе. Мы понятия не имели о дедовщине, да и серьезных стычек между однокурсниками тоже не было. А потом нас всех забросили в Арктику, весь выпуск девяносто шесть человек. У меня специальность была «силовые установки». Двоих из группы, меня в том числе, отправили на остров Диксон, а оттуда в бухту Тикси, находящуюся на южном берегу моря Лаптевых.
На Тикси очень жёсткие метеоусловия: ветер двадцать – двадцать пять метров в секунду, температура падает до минус пятидесяти. Плюс к этому полярная ночь и вечная мерзлота. Это бухта встречи ветров, любой циклон обязательно проходил через неё. Для меня адаптироваться на севере было очень сложно.

Увидев Диксон, я сразу заявил, что здесь работать не буду, пускай меня посадят (отслужить там я должен был пять лет). Но военный начальник оказался хорошим человеком, он не стал жаловаться, а просто так меня в работу втянул, что я и не заметил, как туда «впрыгнул». С его легкой руки я там увяз на тридцать шесть лет, и если бы не здоровье - не уехал бы».

Хороший злой пёс
«На Тикси у нас у всех клички были. Так как у меня фамилия Козлов, дали кличку – «Тур», то есть горный козел.

Часто мне приходилось добираться до отдаленных станций на собачьих упряжках. (У меня вообще отношения с собаками особое, я с ними всегда общий язык нахожу). Помню, прилетел я как-то в Минводы к своему старому приятелю, а он в это время уехал к морю. Меня его брат встретил, отвез домой к нему. Приехали, он говорит, побудьте пока здесь, а я дела закончу и вас скоро заберу, только прошу, собаку не трогайте. А там Рекс, такой хороший злой пес. Когда он приехал, я уже сидел с этим псом в обнимку. Он ко мне с ужасом, ты что делаешь? А я ему, ну что не видишь, сидим толкуем».

Езжай, где зима
«...Над Тикси витал гриф секретности, сюда приехать можно было только по приглашению. Здесь я и познакомился со своей единственной. Она работала тогда в магазине, а потом стала воспитывать моих детей. Это про нее писать надо, а из меня какой герой? Это была просто мужская работа.

...Я работал инженером по маякам и параллельно окончил мореходную школу в Архангельске. А в шестьдесят восьмом пошел на судно «Дунай». Через два года я уже забрался на капитанский мостик. Работал на гражданском судне. Занимались гидрографией, но неофициально всё равно работали на оборону. Наша задача была «заполнять белые пятна» на карте, производить промеры, фиксировать течения, сопровождать корабли. С нами обычно работали исследователи из Ленинграда. В Арктике я отработал тридцать шесть лет. Хотя по медицинским показаниям там разрешалось находиться максимум пятнадцать лет.

Когда стал вопрос о выезде, тут медики заявили, что, если хочешь ещё потянуть, выезжай туда, где есть зима. Как правило, наши бросались сразу на юг, в теплые края и, смотришь, пять-шесть лет и некролог.

Тогда я стал искать место куда уехать. В Березниках как раз новые дома строили. Дал объявления в местную газету, в ответ пришло писем сорок. Прилетел сюда, это было 28 декабря 1986 года.

Стеклянные деревья
Остановился в гостинице. Утром взял машину и поехал смотреть квартиры. Мне понравилось, что в Березниках деревья стояли стеклянные. Видимо, была оттепель, а потом мороз ударил. Ну, я и прикинул, раз деревьев в городе много, значит, летом будет много зелени, мы и остались здесь. А мои дети остались на севере, у них там сейчас своя жизнь».

За державу обидно
«В августе девяносто первого мне было очень обидно. Да, думаю и не одному мне, ведь раньше мы были единым народом, а теперь... Но я верю, что еще при вашей жизни все они снова вернутся из всяких НАТО в Россию.

...Вообще-то я мечтал после Арктики забраться в дремучий лес, в сосновый бор. Завести собачку, лошадь, козу. Но жизнь внесла свои коррективы... Я надеюсь, что рано или поздно всё пойдёт своим чередом, но, как и в какую сторону - предугадать трудно...»

Сегодня – 22 июня. День памяти и скорби. «Городская газета» выражает глубокую благодарность всем, кто сделал Победу нашей.