Мир кино: "Фейерверк"

Ася Социативная
Осознать свою смерть — значит победить её. Об этом культовый фильм Такеши Китано "Hana-bi" ("Фейерверк").
История детектива Ниши (Такеши Китано) проста и лишена интеллектуальных изысков.
Вместо того чтобы поехать на очередное расследование со своим напарником Хорибе (Рен Осуги), Ниши навещает в больнице умирающую от неизлечимой лейкемии жену Миюки (Кайоко Кисимото).
Страшный исход событий: один полицейский убит; Хорибе после тяжёлого ранения становится инвалидом, его увольняют с работы, от него уходит жена и дочь. И он, произнеся горестно спокойно: "В конечном итоге каждый думает только о себе", пытается покончить жизнь самоубийством.
Ниши уходит из полиции в мафию. Заняв крупную сумму у якудзы (японская мафия), даёт денег на жизнь вдове коллеги; покупает краски, холсты, кисточки отчаявшемуся Хорибе. Затем перекрашивает машину в патрульную и грабит банк, а на вырученные деньги совершает с умирающей Миюки паломничество к святой для японцев Фудзияме. Так Ниши исполняет долг Бусидо ("путь сурового воина") — достойно проводить человека в последний путь. В финальном кадре герой пускает летучего змея ... и кончает жизнь самоубийством, убивая и жену...
Как же рассказана эта история? Точнее, какими цветами написана? Такеши Китано — художник, созерцатель.
Здесь — отсутствие безумного желания жить и дикого страха умереть. Здесь всё воспринимается как данность — истинная философия восточного человека. Здесь надо просто жить и просто умереть. А потому тихое созерцание, молчание.
Фильм-молчание. На его протяжении сказано не более тридцати слов.
Чёрно-белая больничная тоска, кровавые перестрелки... Контраст чёрно-белых эпизодов смерти с необычайно красочными, сочными по цветовой гамме картинками чётко проводит линию между смертью и жизнью. Точнее, ставит дефис.
Hanabi — фейерверк. Название фильма пишется через дефис. Символично. Hana— (цветок) — символ жизни и любви, -bi — (оружейный огонь) — символ смерти и зла. Жизнь неотделима от смерти. Две равноценные силы. Смерть прекрасна как цветок с утренней росой. На предчувствие, приближение смерти указывает обилие цветов. Их в кинокартине много. Живые и мёртвые, вернее, оживающие на картинах Хорибе. И, подобно цветку, под звуки выстрелов расцветает фейерверк — последний рисунок художника на инвалидной коляске.
Финальная сцена исполнена истинно японской поэзии. У Фудзиямы старик ударяет в колокол ("Не спрашивай, по ком звонит колокол: он звонит по Тебе"). Китано не делает зрителя свидетелем двойной смерти, а показывает бескрайнее лазурное море, завораживающее. И даже потрясающая музыка Джо Хисаши и два резких выстрела не нарушают душевного спокойствия. Фейерверк вспыхнул и погас. Смерть — синь морская, с которой человек сливается и уже не чувствует боли утраты.