Предел сопротивления

Текст: Андрей Колесников

Каков предел сопротивления российского общества? Вслед за техногенными катастрофами масштаба Саяно-Шушенской ГЭС начинаются катастрофы социогенные. На наших глазах разваливается устаревший, проржавевший, дискредитирующий сам себя институт милиции. Пройдя обряд коммерциализации, этот оставшийся по сути советским институт превратился в государство в государстве, в особое сословие, которое только зря потребляло государственные ресурсы, да еще обирало население, опираясь на государственный мандат. Закончилось все тем, что министр внутренних дел, по сути, призвал сопротивляться работникам милиции, как если бы они были обычными бандитами. Но Уголовный кодекс трактует такие действия как преступление. Де-юре борьба с милицией — правонарушение. Де-факто — справедливое некриминальное действие.

История с гибелью адвоката Магнитского продемонстрировала, что у нас развалился институт пенитенциарной системы. Он деградировал в той же степени, что и милиция, что и технические мощности советских времен.

Институт армии, воюющей с собственным народом — т. е. семьями, в которых имели несчастье народиться мальчики, выжил только потому, что состоялся переход на годичную срочную службу. Но и это в итоге не спасет институт армии от развала: в общественном сознании она справедливо соотносится с пенитенциарной системой, т. е. с незаслуженной пыткой.

Получается, что в стране развалился аппарат принуждения. Роль наведения порядка играют неформальные структуры, и в этой ситуации нечего ждать снижения роста преступности. Преступность, как и взятка, стала способом существования и регулирования общественных отношений.

Это как в экономике: если малый бизнес не может ничего получить от государства кроме проверок и поборов, он ищет защиту у неформальных институтов. И находит свое «одно окно» в лице самого авторитетного бандита, который может защитить за понятную плату и от других бандитов, и от тех правонарушителей, которые действуют от имени государства.

Институты рушатся, толком не возникнув. Сколько может длиться такая ситуация, чтобы власть что-то уже наконец сделала? И что она будет делать: реализовывать структурные реформы (судя по последним выступлениям дуумвиров — нет) или закручивать гайки, у которых сорвана резьба?

Только об этом и говорят сейчас в салонах (спа- и политических), в кулуарах органов власти, на научных и малонаучных конференциях. Одни говорят — вот-вот рванет. Другие утверждают — сопротивление материала настолько мощное, что ничего, кроме инерционного развития, не будет. Зато где-то к 2020 г. ситуация взорвется: страна не сможет прокормить своих пенсионеров при столь малом числе трудоспособных людей и орде бюджетников.

Вместо коммунизма наступила Олимпиада-80. Спустя еще некоторое время развалилась страна. Вместо стратегии-2020 может наступить социогенная катастрофа. Оранжевой революции не будет. Просто все наконец окончательно развалится. Как МВД.

Автор – независимый журналист
Источник публикации: “Ведомости” [2]