Живущие за барьером

Текст: Сергей Володин, Людмила Климова, Мария Скрябина
Иллюстрации: Сеть
…Мы часто встречаем их на улице. Видим у магазинов, на остановках — и проходим мимо, брезгливо морщась, неприязненно хмурясь или стыдливо отворачиваясь. Нам было бы намного легче, если бы их не было рядом. Но они есть и они тоже — общество.

Инвалиды, мигранты, бомжи, детдомовцы… У этих людей — разный социальный статус, разное материальное положение, разное отношение к жизни. Но все они так или иначе — люди с ограниченными возможностями. Они не такие, как мы. Их жизнь — как отражение в кривом зеркале. И способны ли мы — здоровые, не ограниченные физически и морально — выпрямить это зеркало?

СРЕДА ДЛЯ ВСЕХ ОДНА. ДОЛЖНА БЫТЬ…
Хочешь понять проблемы другого человека — поставь себя на его место. Пространство, в котором мы живем, организовано (или недоорганизовано?) так, что сделать это несложно даже в том случае, если твои конечности в полном порядке, ты без проблем ходишь, бегаешь и прыгаешь, а понять тебе предлагают сложности, с которыми сталкивается на улицах родного города инвалид-колясочник, которого у нас принято стыдливо именовать «маломобильной группой населения».

На самом деле все мы хотя бы раз в жизни, но оказывались членами этой группы. Может быть, в тот момент, когда отправлялись на отдых с битком набитым чемоданом на колесиках, может быть, когда из последних сил затаскивали на третий-четвертый этаж в доме без лифта детскую коляску, а может быть, когда, пролежав в больнице с переломом ноги, пытались передвигаться по улицам на костылях…
Так что маломобильный — совсем не обязательно инвалид, как привыкли считать многие из нас. И, наверное, каждый непременно хотя бы однажды, но испытывал множество негативных эмоций из-за крутых лестниц без перил, высоких порогов в самых нужных зданиях, отсутствия пандусов. Другое дело, что спустя какое-то время, вернув себе способность вполне комфортно жить в условиях «городского рельефа», мы забываем о том, с какими трудностями сталкивались. Помнят о себе и о нас лишь те, кто маломобилен давно и надолго (чаще всего навсегда).

ВНЕ ЗОНЫ ДОСТУПА
На прошлой неделе по инициативе краевой организации Всероссийского общества инвалидов в администрации прошел круглый стол с участием представителей администраций и обществ инвалидов Соликамска, Березников, Усолья и Красновишерска. Вела его председатель регионального отделения Вера Шишкина:
— Наши города должны быть удобны для всех граждан. Это понимают все, но ситуация от этого лучше не становится. В 2007 году мы проводили обследование доступности социально значимых зданий в 24 территориях края, в том числе и в Соликамске. Результаты неутешительные: полностью доступны лишь 10% зданий, частично — 27%, никак не попасть — в 63%. В обследовании участвовали 216 объектов. Если с теми, что относятся к старой постройке, все понятно: строили тогда, когда о программах по организации безбарьерной среды разговора не шло, а у муниципалитета нет средств, чтобы переоборудовать все учреждения сразу, то процедура приемки новостроя вызывает много вопросов. По законодательству, одно из требований к вводящимся в эксплуатацию зданиям — доступность, а значит, при прохождении согласований администрации следует отслеживать этот параметр, прежде чем подписывать бумаги.

Маломобильному гражданину Пермского края нельзя попасть в 63% социально значимых зданий. Частичная доступность обеспечена в 27% объектов, без посторонней помощи можно войти лишь в 10% от общего числа.

— У государства на сегодняшний день декларативный подход к градостроительной деятельности. Действительно, сказано, что доступность должна быть обеспечена, но как это сделать, не разъяснено. Федеральное законодательство несовершенно, так что не нужно требовать того, порядка выполнения чего не существует, — говорит главный архитектор Соликамска Ольга Карапетян.

— И из-за этого не нужно ничего делать? Сегодня не стоит искать виноватых, надо искать пути к цели. Кто хочет что-то сделать, тот всегда найдет способы, а вы ищете причины, — возмутилась Вера Шишкина.
— В защиту Ольги Владимировны могу сказать, что создать безбарьерную среду очень сложно, — вступилась за нашего архитектора коллега из Березников. — В градостроительном кодексе четко обозначены факторы, которые могут стать причиной отказа в согласовании строительной документации. Недоступности объекта для инвалидов среди них нет. Здесь мы ничего не можем сделать.

— Это неправда. Никогда не поверю, что у администрации нет методов воздействия на предпринимателей. Вы поймите, мы правильные пандусы, поручни, нормальные лестницы не только для себя просим. Это надо всем. Вы посмотрите хотя бы на мамочек с колясками, на наших с вами бабушек и дедушек! Они ведь не поднимаются по лестницам, а карабкаются, потому что иначе не получается. Мы вообще всю жизнь карабкаемся. На мой взгляд, это неуважение к себе, — комментирует Вера Ивановна.

— А может, и не надо, чтоб везде и всем был доступ? – размышляет все та же гостья из Березников. — Мы избаловали себя шаговой доступностью. Ну не смогла я попасть в продуктовый магазин в пятидесяти метрах от дома, с легкостью войду в супермаркет еще через сто метров. Вы поймите, что сразу не получится все сделать так, как надо.

ПОСТУПАТЕЛЬНОЕ ДВИЖЕНИЕ
— А мы и не просим сразу. Просто не надо говорить, что никак на представителей бизнеса повлиять нельзя. Недавно прокуратура инициировала проверки аэропорта Большое Савино и железнодорожного вокзала «Пермь-2». Выяснилось, что для удобства маломобильных граждан там не сделано ничего. Был подан иск в суд, дело мы выиграли. В Большом Савино уже проведен большой объем работ, «Пермь-2» станет доступной, скорее всего, только после начала полной реконструкции в 2012 году, но это обязательно состоится, — делится радостью Вера Шишкина. — Я понимаю, что бюджету не под силу оборудовать все социально значимые здания за один год. К цели надо идти планомерно, каждый год выделяя средства на эти цели. В Пермском крае, в том числе и в Соликамске, очень много пандусов, не соответствующих нормативам, неудобных для инвалидов. Либо подъем слишком крутой, либо ширина недостаточная, либо перила начинаются на середине подъема, а то и вовсе поручней нет. Люди жалуются на такие конструкции, и их приходится переделывать. Зачем тратить деньги дважды?

ДЕЛАТЬ, ЧТОБЫ НЕ ПЕРЕДЕЛЫВАТЬ
— Иногда правильно просто невозможно сделать. Надо все крыльцо разбирать и заново делать. Понимаете, зачастую строились для одного, а потом стали использоваться совсем для другого, никто и не предполагал, что при входе к нему придется делать пандус, — вздыхает главный архитектор Красновишерского муниципального района Иван Томилов. — Недавно сделали хороший пандус в администрацию...
— Да где же он хороший? До перил не дотянешься — далеко они от заезда! Чтоб въехать за пандус, надо ведь за что-то держаться, подтягиваться. Тут этой возможности нет, — возмутилась жительница Красновишерска. — Единственный нормальный пандус у нас в пенсионном фонде, остальные или такие гладкие, что с них можно кататься, или очень крутые, больше на горы похожи.

— У нас, как и в Перми, проблему доступности подняла прокуратура. Главным образом, разговор коснулся остановочных пунктов, на которые маломобильным попасть очень сложно. С доступностью зданий старой постройки тоже не все гладко. Но средств на все в местном бюджете нет. Сейчас ищем другие источники финансирования. В строящемся микрорайоне «Стрижи» все возводится в соответствии с нормативами, там все будет так, как надо, — рассказал представитель усольской администрации.
Соликамск хоть и имеет точно такие же проблемы, как другие территории, на фоне остальных выглядел вполне достойно.

— В наших планах заложить в бюджете на 2010 год два миллиона рублей на установку пандусов. На 175% увеличено финансирование программы поддержки инвалидов. В строящемся здании налоговой инспекции и в реконструирующемся бывшем медучилище, где теперь будет пенсионный фонд, все предусмотрено так, что внутрь сможет попасть каждый, независимо от степени мобильности, — сообщила заместитель главы города по социальным вопросам Евгения Насекина.

ВТОРОСОРТНЫХ ЛЮДЕЙ НЕ БЫВАЕТ
…Если инвалидов мы в большинстве своем стыдливо стараемся избегать, то людей «не нашей» национальности, как правило, просто не воспринимаем. А уж винить во многих российских бедах иностранных граждан, приезжающих в нашу страну и оседающих в наших городах и весях, стало если не нормой, то почти правилом. Мигранты, гастарбайтеры, нелегалы... Для многих из нас они — люди второго сорта, вызывающие опасение по одной, весьма банальной, причине — мы их не понимаем.

К ВОПРОСУ О «ПОНАЕХАВШИХ»
— Пик миграции из стран СНГ в наш город наблюдался три-четыре года назад, и тогда работникам миграционной службы часто приходилось слышать от местных жителей в адрес приезжающих иностранцев: «Понаехали!», — рассказывает начальник отдела УФМС РФ по Пермскому краю в г. Соликамске Светлана Швейкина. — Мы даже ввели отдельные дни для приема российских и иностранных граждан. Но сейчас количество приезжающих уменьшилось: в 2008 году на миграционный учет соликамским отделом УФМС поставлено 2205 иностранных граждан, за девять месяцев 2009-го — 1961.

В 2008 году на миграционный учет соликамским отделом УФМС поставлено 2205 иностранных граждан, за девять месяцев 2009-го — 1961.

— В 2007 году на учет поставлен 1801 мигрант. Увеличение произошло из-за изменений в законодательстве — сейчас мы ставим на учет и тех иностранцев, которые отбывают у нас наказание в исправительных учреждениях, — поясняет Светлана Васильевна. — Например, в этом году через систему ГУФСИН на учет поставлено 408 иностранных граждан.

Практически ежегодно в Соликамске остается около тысячи иностранцев. Часть приезжает и оседает у получивших гражданство ранее родственников, многие получают право заниматься трудовой деятельностью. В основном, это граждане из Украины, Казахстана, Таджикистана, Узбекистана. Приезжают в Соликамск молдаване и белорусы. Совсем небольшой процент – порядка 23 семей – составляют выходцы из республик Северного Кавказа. Но это уже не иностранцы, а граждане России.

УВАЖАЙ БЛИЖНЕГО СВОЕГО. И ДАЛЬНЕГО — ТОЖЕ
Вообще приток иностранных граждан в наш регион на сегодняшний день заметно снизился, не так велик и спрос на труд гастарбайтеров:
— С 2004 года до 1 июля 2009 года иностранный гражданин страны, входившей в состав бывшего СССР, мог получить российское гражданство в течение года, — продолжает Светлана Швейкина. — С 1 июля 2009 года, чтобы стать гражданином РФ, понадобится больше времени — от 20 месяцев до семи лет. Что касается рабочих мест — в свое время мы связывались с центром занятости и городскими предприятиями — заинтересованности в гастарбайтерах у них нет. Были единичные случаи приема на работу иностранцев, но сейчас можно говорить лишь о 20-30 работниках-гастарбайтерах у индивидуальных предпринимателей. Многие из тех, кто сегодня работает на рынках и в других местах, уже граждане России.

Но быть гражданином России и жить по ее традициям — это все-таки разные вещи. Возможно, эта разница как раз и беспокоит обывателей больше всего — после получения гражданства иностранцы продолжают жить по законам своего народа. Могут ли они интегрироваться в общество? Хотят ли? Больше пользы или вреда принесет эта интеграция обществу?

— Стоит ли их опасаться иностранцев? Вряд ли, — считает Светлана Васильевна. — За десять месяцев этого года иностранными гражданами совершено 177 правонарушений. Наши земляки зачастую ведут себя в общественных местах и в быту намного агрессивнее иностранцев. Если же говорить о возможности переноса к нам инфекционных заболеваний, то надо учитывать, что, согласно закону, каждый приезжающий и начинающий трудовую деятельность иностранец должен пройти медкомиссию, сдать кровь на СПИД и другие заболевания в специальном лицензированном учреждении (в нашем регионе таких лабораторий всего две — в Березниках и в Перми).

А вот общаться или нет с иностранцами и насколько плотным может быть это общение — каждый должен решить для себя сам. Одно могу сказать: если вы хотите, чтобы окружающие относились к вам с уважением, относитесь с уважением к окружающим. А иностранцы они или россияне — это уже вопрос второй.

БЕЗ ОПРЕДЕЛЕННОГО МЕСТА ЖИТЕЛЬСТВА…
Понятие «бомж» — это давно уже не аббревиатура. Это полноценное имя нарицательное, это ругательство, это способ унизить одним словом… Это клеймо — как правило, несмываемое. Это приговор — в девяносто девяти случаях из ста — пожизненный.

Бомжи — это те, кто нигде не работает, пьет и «пасется» у мусорных контейнеров, те, кто летом живет на городской свалке, а осенью откочевывает «с природы» в подвалы и колодцы теплотрассы. Многие из них больны, от них отвратительно пахнет, а выглядят они еще хуже… Но при этом они — тоже люди.

По неофициальным данным, в России около 4,5 миллиона бездомных граждан. В рамках различных социальных исследований было установлено, что около 80% всех бездомных – это мужчины, а остальные – женщины. Причем более трети из всех этих граждан приходится на самый продуктивный возраст – от 20 до 40 лет.

НА ОБОЧИНЕ
Разговоры о создании в Соликамске реабилитационного центра для лиц, попавших в трудную жизненную ситуацию, идут не первый год, но, похоже, дальше этих разговоров дело не двинется: организация такого «бомж-приюта» стоит немалых денег, которых в бюджете нет. Впрочем, и ситуация пока не слишком критичная — по примерным данным на июнь нынешнего года на 98 тысяч нашего населения приходилось около двухсот «лиц без определенного места жительства». А весной их, возможно, будет даже меньше…

— Поздней осенью, зимой увеличивается количество неопознанных трупов — как правило, это как раз лица без определенного места жительства. Сейчас коммунальные службы начали более ответственно относиться к общедомовому имуществу жильцов, плюс к этому, мы тоже проводим рейды, проверяем подвалы, смотрим — есть ли замки на внешних дверях, если нет — пишем предписания, контролируем… Так что в теплом подвале «пересидеть» холодную ночь бездомному не так-то просто, — говорит заместитель начальника милиции общественной безопасности Виктор Круглов. — С колодцами теплотрассы сложнее — у города нет средств на то, чтобы заменить привычные крышки на запорные, но ситуация все равно хотя бы частично, но контролируется.

В целом же, положение дел не меняется уже много лет, — комментирует Виктор Владимирович. — Финансирования нет, какого-то надзора за этой категорией граждан — тоже. Сейчас мы хотя бы снимаем отпечатки пальцев у тех лиц без определенного места жительства, которых задерживаем за какие-то мелкие правонарушения. Во-первых, это хоть какой-то учет, во-вторых — в случае чего, можно хотя бы установить личность человека…

В общем, «нас» от «них» государство как-то защищает. «Их» от полного жизненного краха — уже нет. Может быть, кто-то из наших двух сотен бомжей и смог бы еще «выплыть» в нормальную жизнь — мы этого не узнаем. Да, в общем-то, и не хотим узнавать… Если уж государству все равно, то нам-то с чего переживать? И мы проходим мимо — брезгливо морщась, неприязненно хмурясь или стыдливо отворачиваясь. А может быть, стоило бы однажды остановиться? Ведь в нашей жизни, увы, от сумы, тюрьмы и инвалидной коляски лучше бы не зарекаться…

Вы готовы высказать свое мнение? Готовы оспорить или поддержать мнение редакции? Звоните на наш автоинформатор ////, присылайте SMS-сообщения на номер 8-909-119-99-02, пишите письма на адрес: gazeta@solikamsk.org [4] или оставляйте свой вопрос на нашем сайте http://newsmysl.ru [5].