Есть ли у вас план, мистер Фикс?

Либо мы видим ряд сплошных случайностей, либо государство целеустремленно выстраивает систему, при которой частный банкинг получает мат в три хода.

Вот тут все говорят, что кризис требует инновационного антикризисного проектирования. Лучший вариант такого проектирования продемонстрировал когда-то ганноверский герцог в фильме «Тот самый Мюнхгаузен». Разглядывая памятник незабвенному барону, он предложил соединить обе половины лошади, да и дело с концом. Правда, при этом вопрос «Откуда же будем лить воду?» остался без ответа…

Судя по всему, примерно к таким же выводам постепенно приходят рулевые российской экономики. Когда на дворе пожар, об инновационных путях хорошо рассуждать на экономических форумах и тусовках. А в реальной жизни мы предпочитаем возвращаться к испытанным дедовским способам.

На днях российский премьер-министр заявил о проектном финансировании крупных отечественных инвестпроектов через ВЭБ и ВТБ. Деньги, естественно, при этом будут использовать отнюдь не банковские – речь идет о вливаниях из казны. И этот момент представляется знаковым.

Если убрать из вышеизложенной информации современный антураж вроде словосочетания «проектное финансирование», то, по сути, речь идет о возвращении к советскому принципу субсидируемой государством экономики. А банк в этой схеме – всего лишь большой расчетно-кассовый центр, функции которого просты – «деньги принял - деньги выдал». Расписался – отчитался.
И все – свободен.

Более того, видимо, в процессе рассмотрения этой схемы со всех сторон, нашим государственникам, как и упомянутому ганноверскому герцогу, простота конструкции нравится все больше и больше. Какая-то она вся такая ясненькая и понятненькая как невеста перед первой брачной ночью. И все такая из себя послушная и контролируемая.

Тогда становятся логичны и все предыдущие идеи. Институт смотрящих от государства в каждом банке, например. Или призыв кредитовать под ставку рефинансирования плюс 3%. Вернее, простите, это в мае был призыв, когда президент Медведев впервые об этом заговорил. А в июле г-н Степашин уже ясно дал понять – не призыв это вовсе, а возможное именное повеление.

Из всего этого вырисовывается вполне определенный алгоритм жизни российских банков.

Пришел в ЦБ, записался на прием. Правильно откати… (простите, опечатка) отчитался – получил деньги. А вместе с деньгами – разнарядку, кого именно «проектно финансировать». Не выполнил – на этот случай куратор от государства по шапке даст. Вышел за пределы установленной государством кредитной ставки – опять по шапке, от г-на Степашина или еще кого ретивого. Выполнил все как приказано, но не сумел выжить на пресловутые 3% - пожалуйте, любезный, на санацию, в объятия АСВ, то бишь, опять же, государства.

Конечно, в этой ситуации у кого-то появится соблазн - с государством в азартные игры по таким правилам не играть и в кустах пересидеть, прикинувшись мелочью. Но и тут проблема может выйти. Центробанк намерен отозвать лицензии у банков с капиталом ниже 90 млн. рублей. А в будущем эта планка поднимется до 180 миллионов. Что автоматически вычеркивает из списков живущих 200-300 российских банков.

Так что при любом раскладе российский частный банкинг получает мат буквально в 2-3 хода.

Вполне возможно, кому-то это покажется утрированным взглядом напуганного либерала. ОК, вполне возможно. Однако трудно допустить, что при этом раскладе как минимум принципиально не изменятся критерии бизнеса – причем не только банковского. Как-то нелегко представить, что критерии прибыльности и пресловутых «трех процентов» совместимы. Или критерии устойчивости и обязанность, получив деньги, отправлять их по разнарядке в «нужные» отрасли, включая откровенно убыточные. А они будут убыточными, потому что прибыльности с них никто спрашивать не собирается. Как сказал на той же магнитогорской встрече г-н Путин, «в ответ на государственную поддержку металлургическая отрасль должна активно заниматься модернизацией производства и созданием новых рабочих мест». Вот так, модернизация и новые рабочие места. Топ-менеджерам крупного производства можно ослабить галстуки. Создал рабочие места, поставил станок – и не боись, ни банк с тебя возвращения кредита не потребует, ни акционер дивидендов. Государство прикроет.

Единственное, что непонятно, так это зачем оставлять в этой конструкции новую терминологию? Проектное финансирование, инвестиции, фондовый рынок и т.п… У всей этой схемы давно было привычное и понятное название – госплан. Сейчас это, видимо, можно расшифровать как план государства по выводу экономики из кризиса. И вводу в социализм. Где ей (то бишь экономике), видимо, и то самое место.

Текст: Ян Арт, финансовый обозреватель [3], специально для «Иной газеты»
Илл. из архива «Иной газеты»