Об умножении Думы на 0,016

Перед самым праздником Дума приняла в третьем чтении поразительный законопроект, привлекший почему-то мало внимания. Речь идёт о поправках к Бюджетному кодексу, позволяющих правительству перекидывать бюджетные расходы из статьи в статью и от одного распорядителя средств к другому без внесения изменений в закон о бюджете. Необходимость новации обосновывается так: в связи с кризисом могут возникнуть незапланированные расходы, для покрытия которых потребуется срочный манёвр бюджетными средствами. Законодатель же в нужный момент может оказаться на каникулах — вот и нужно, форс-мажору ради, обходиться в таких случаях без законодателя. Этот законопроект откровенно вредоносен сразу в трёх отношениях — и любого из них, мне кажется, должно было хватить для отклонения проекта.Первый порок законопроекта заключается, на мой взгляд, в ошибочности его логического фундамента. Он ведь исходит из аксиомы, согласно которой кризис настигнет (настиг?) нас вне какой-либо связи с действиями российского правительства, ведущего политику совершенно безупречную. Поэтому единственное, чего для усмирения кризиса правительству не хватает, — это избавления от думской волокиты при штамповке его решений. Но тезис о собственной непогрешимости сегодня, я полагаю, не захочет вслух повторить и само правительство. А раз у правительства были ошибки в экономической политике, то приходится смиренно предположить, что они могут случиться и впредь. Так зачем же освобождать решения кабинета от обычной — право же, никак не чрезмерной — порции обсуждений в парламенте? Опасность случая, что истраченные на это обсуждение три дня (с созывом внеочередного заседания — ладно, неделя) могут оказаться роковыми для отечества, позвольте всерьёз не обсуждать.

Вторая беда законопроекта в том, что он прямо и откровенно коррупциогенен. Вот только что те же самые депутаты в едином порыве приняли в первом чтении президентский пакет законов о противодействии коррупции. В этом пакете говорится, помимо прочего, и о действиях, которые надо предпринимать для уменьшения сфер чиновничьих усмотрений. Говорится, на мой взгляд, слишком бегло и недостаточно акцентированно, но говорится же! Обсуждаемые поправки в БК идут в строго противоположном направлении. Они переносят в сферу негласного усмотрения чиновников, по самой скромной из известных мне оценок, треть расходов федерального бюджета. Оценка почти наверняка занижена — при том что ключевые параметры бюджета-09 (цена нефти, курс доллара и проч.) не кажутся надёжными. Считая и бюджеты других уровней, на которые обсуждаемая новация тоже распространяется, в чиновничьем усмотрении дополнительно окажутся десятки триллионов рублей. Чиновники будут распоряжаться ими без малейшей опасности публичного рассмотрения принимаемых решений. Вот до чего доводят эгоистические действия американской администрации!

Как бы ни были важны первые две претензии к законопроекту, обе они бледнеют рядом с третьей: проект подрывает сам смысл существования российского парламента. Первоначально Дума и отказалась принимать поправки к БК: бюджетная комиссия заявила, что в случае их принятия «парламент вообще становится ненужным». Комиссия была права. Смысл парламента именно в контроле государственных доходов и расходов, все прочие его функции сути более или менее дальние производные от основной — принятия и контроля бюджета страны. Думу тем не менее продавили, умерив аппетиты исполнительной власти совсем не намного: сговорились на том, что она будет изменять бюджет не вполне бесконтрольно, а после одобрения специальной комиссией парламента, состоящей из семи депутатов Думы и семи членов Совфеда. То есть Дума согласилась умножить себя всё-таки не на ноль, а на понижающий коэффициент 7/450.

Интересно, по какой технологии дважды семеро парламентариев станут одобрять решения правительства по оперативному изменению бюджета. Если они намереваются вначале совещаться с коллегами по комитетам-комиссиям-фракциям-палатам, то непонятно, ради чего городился огород: будет происходить примерно то же, что происходило в подобных случаях и прежде (только вне регламента, а потому с сильно повышенным процентом взаимонепонимания), то есть скандальная новация не даст даже искомой прибавки в оперативности. Значит, они будут одобрять решения своим умом. Но если с исполнением главной функции всего Федерального собрания РФ будут справляться семеро депутатов и семеро сенаторов, так ли нужны остальные депутаты и сенаторы? Не справится ли тот же, жестоко кадрированный, состав парламента и со всеми остальными функциями представительной власти? Велика ли разница: вотировать законопроекты, подготовленные (или подсказанные) исполнительной властью, и по всем остальным вопросам, помимо перемен бюджета, большинством из семи и ещё семи — или из четырёх с половиной, а потом полутора сотен голосов? Как-то особой разницы не видно. Ну так давайте воспользуемся случаем и серьёзно сэкономим: сократим до указанных пределов численность народных избранников.

Мне скажут, чтобы я не валял дурака: большая часть обсуждаемых поправок вводится лишь на срок до 1.01.2010 (остальные — до 1.01.2012). Я помню об этом. Но объясните мне, пожалуйста, кто заставит исполнительную власть через год отказаться от этого суперпряника? Я полагаю, куда вероятнее, что через год выяснится незавершённость кризисных процессов и, значит, острая необходимость пролонгирования действия поправок. И ещё через год. И ещё. А там все привыкнут.

И потом, я же не предлагаю корректировать Конституцию, меняя численность палат парламента. Я предлагаю отправить не вошедших в специальную комиссию — то есть в этом смысле лишних — депутатов в неоплачиваемый отпуск на время действия принятых ими поправок. При этом страна сэкономит не их зарплату — что значат эти жалкие гроши в такую пору! — страна сможет более эффективно использовать огромный человеческий ресурс. Только подумать: четыреста сорок три опытных государственно мыслящих управленца разъезжаются по России и активно включаются в управление регионами и отраслями… Да они этот ваш кризис в полгода по брёвнышкам раскатают!

Текст: Александр Привалов [2], научный редактор журнала «Эксперт»
Илл. из архива "Иной газеты"