Рапорты по осени считают

В июле-октябре на Тоцком полигоне в Оренбургской области проходили военные сборы, на которые были призваны 174 березниковца. Событие это хорошенько встряхнуло местное общество, несмотря на то, что непосредственно коснулось жизни немногих (в масштабах нашего города) людей. По Березникам ползли и множились слухи о прелестях жизни на сборах: бельевых вшах, голодающих солдатах и проч. А по телевизору показывали красивую патриотическую картинку.
Редакция газеты «Неделя. ru» предоставляет вам возможность сформировать собственное мнение о том, как и зачем проходят военные сборы в нашей стране. Перед вами –мнение официального лица и рассказ человека, выполнившего свой воинский долг на сборах, по понятным причинам пожелавшего остаться неизвестным.

ЗАПИСКИ ПАРТИЗАНА. ЧАСТЬ ПЕРВАЯ.
Часть первая. Полевой лагерь в Мартовском

21-го августа в 07-00 я прибыл по повестке к Дворцу творчества юных. Армейская действительность стала проявляться тут же: больше 4-х часов нас держали в душном зале. И только в 11-30 объявили, кто едет, а кто нет. К этому моменту многие, благодаря зара-нее припасённым напиткам, уже пришли в абсолютно нестроевой вид.

Разместившись в двух автобусах (в одном – офицеры, в другом – сержанты и солдаты запаса), мы тронулись в путь. Поздним вече-ром прибыли в военный городок около поселка Марковский под Чайковским. Там нас нестройной колонной довели до казарм, около которых стояли или валялись в траве уже переодетые в военную форму «партизаны», допивающие и доедающие домашние припасы.

В подвале казарм расположился ППЛС (пункт приёма личного состава), где оказалась неожиданно большая концентрация матерящих друг друга полковников и подполковников – около 3-х человек на квадратный метр. Многим из них – чуть за тридцать. Так как время было позднее, они уже не очень смотрели на военно-учётные специальности вновь прибывающих, рода войск, рекомендации военкомата. Единственным их вопросом ко мне был: «Есть ли опыт руководящей работы и сколько людей было в подчинении?» Когда я ответил, что опыт есть и подчинённых – 27, то меня сразу же определили заместителем командира ремонтной роты танкового полка.

Гражданскую одежду предлагалось сдать и оставить на хранение, что многие и сделали. Меня командир полка с сумкой в бортовой «КамАЗ», идущий в лагерь, не пустил. Некоторые вещи пришлось оставить. Предчувствия меня не обманули, и многие «партизаны» видели свои «манатки» в последний раз. Пока мы были на учениях, склады разграбили.

Полевой лагерь для «партизан» 16-й гвардейской танковой ди-визии находился в нескольких километрах от военного городка и состоял из множества 20- и 10-местных армейских палаток, сгруп-пированных по полкам, с деревянными нарами и печкой внутри.

Сапёр вместо слесаря
В моей роте должно было быть 90 человек, но прибыло лишь 63. Причём военным специальностям, на которые их призвали, соответствовало меньше половины. Рота по «штатке» состояла из 3-х бронетанковых ремонтных взводов, взвода регламента и ремонта, взвода по ремонту вооружения, взвода спецработ и автомобильно-ремонтного взвода. То есть нужны были люди, служившие в таких же подразделениях или имеющие нужную гражданскую специальность: слесари-ремонтники, сварщики, водители, механики-водители, слесари по топливной аппаратуре, мастера по ремонту танковых стабилизаторов и т.д.

Но в ходе знакомства с людьми оказалось, что больше половины «бойцов» никак не соответствовали своим должностям. Были присланы стройбатовцы, сапёры, зенитчики, пограничники, наводчики танковых орудий (которых не хватало в танковых батальонах), программисты, кладовщики и другие люди, которые бронетанковую технику только на картинках видели.

Я подумал, что это, в конце концов, не так страшно: мы ведь прибыли на переподготовку. У большинства в моей роте было ог-ромное желание вспомнить старые навыки или приобрести новые, освоить незнакомую технику. Но у кадровых офицеров не было ни желания, ни времени что-либо показывать и объяснять.

Отвернуть без ключей и отвёртки
В парк, где на консервации стояла вся гусеничная и автомо-бильная техника, мы попали лишь на третий день. Заместитель по технической части полка показал нашему ротному ряды ЗИЛ-131, «Уралов» и гусеничных БРЭМов. И, поручив привести их в боевую готовность, скрылся в неизвестном направлении. Вместо бензина в баках мы нашли лишь «тонны» ржавчины, не было ни аккумулято-ров, ни обыкновенных инструментов (гаечных ключей и отверток). Ротный все ноги стёр, четыре дня пытаясь выбить хотя бы литров 50 бензина для того, чтобы просто попробовать завести хоть одну машину. Все местные прапоры и майоры просто отмахивались от него, как от назойливой мухи. Техника в основном была разграбле-на: не хватало важнейших агрегатов и механизмов, некоторые дви-гатели были разморожены. К 30-му августа удалось восстановить лишь 11 машин, две из которых у нас тут же забрали вместе с водителями.

Кому война, кому прибыль на тапках
Неприятным сюрпризом во время проживания в полевом лагере стало периодическое отсутствие обычной воды, которую привозили «водовозками» и разливали в специально подготовленные баки. Люди утром элементарно не могли умыться, вымыть посуду. Полевой бани в нашем полку не было, и грязным «партизанам» негде было помыться, пока не была разведана «помывочная» палатка в соседнем полку. Постельное же бельё за все 48 дней сборов так ни разу и не поменяли!

Питание – каши и постные супы, сливочного масла не дали ни разу. Большая часть тушёнки и других армейских деликатесов «уходила налево» и не попадала в котелки к «партизанам». На во-просы о качестве питания командиры отвечали: «Мы так же питаем-ся». Те, у кого были деньги, спасались в «чипке» – специальном ма-газинчике, которым заправляла шустрая семейка одного из кадро-вых офицеров. Жена и дочка торговали продуктами, вещами, делая на «партизанах» хорошую прибыль. Бестселлером продаж были обычные тапки, которые шли нарасхват по 150 рублей за пару. Большие проблемы были с зарядкой сотовых телефонов, так как на весь полк «в свободном доступе» не было ни одной розетки.

В лагере было что-то похожее на воинскую дисциплину: подъём в 06-00, построение на поднятие флага РФ, построение на вечер-нюю поверку. Однажды перед строем один из кадровых офицеров торжественно растоптал пятилитровую канистру с пивом и произнес пламенную речь, состоящую практически из одного мата, об опасности пьянства рядом с движущейся техникой. На приём пищи подразделения также ходили строем, соблюдая форму одежды. Причём каких-либо случаев неподчинения или пьянства в моей роте не было.

На стрельбище постояли…
Народ собрался всякий… Иногда возникало ощущение, что для выполнения плана некоторых собирали по колодцам и свалкам. Причём им всем в Удмуртии (большинство в моей роте было оттуда) пообещали, что «едут они не более чем на 20 дней», и что на сборах будут выдавать сигареты. Сигареты «выдавать», конечно, никто не собирался. Взятых с собой денег на 48 дней не хватило, и к концу сборов на одну зажжённую папироску кидалось по пятеро.

Очень задевало наплевательское отношение командования полка к «партизанам». Людей отвозили в парк или на полигон и просто забывали покормить, привезти обратно. В конце дня они, злые и голодные, плелись в лагерь пешком по пыльным дорогам. При этом бортовые «КамАЗы» стояли без дела.

На стрельбище некоторые подразделения простояли просто так, так как не хватило патронов. В парке люди днями сидели и иг-рали в карты из-за отсутствия топлива и запчастей. Процентов 80 солдат были ничем не заняты и просто проедали государственные деньги. Особенно этому поражались призванные из запаса офицеры, служившие ещё в Советской Армии.

Как оказалось, все это были – цветочки. Настоящий бардак начался при переезде на Тоцкий полигон в Оренбуржье.

На последней перед отъездом вечерней поверке нам сообщили, что на учениях уже погибло 7 человек. Трое утонули в танке, остальные были задавлены танками и грузовиками. «Да вы сильно не переживайте. Это контрактники погибли», – сказал нам один из офицеров…

Продолжение «Записок» читайте в следующем номере ГАЗЕТЫ «Неделя.RU»

ПОСТУПИЛИ ПО-МУЖСКИ
Говорит военком г. Березники Станислав Могилевский:
«Военкомат города Березники и Усольского района комплектовал все подразделения 16-ой мотострелковой дивизии: танковый полк, самоходно-артиллерийский полк, разведывательный батальон и так далее. Было призвано 38 офицеров запаса, 136 сержантов и солдат запаса в возрасте от 21 до 50 лет.

Плановую работу по подготовке к сборам начали в январе этого года, так что с событиями в Украине и Осетии учения никак не связаны. Исследовали картотеку на 1500 граждан призывного возраста. Основанием для освобождения от призыва являлось ограничение по здоровью, работа в силовых структурах и в депутатском корпусе, судимость, беременность жены с 26-ой недели. Однако абсолютно здоровых людей в возрасте 30-50 лет сегодня не найти. Поэтому ограниченно годные по здоровью граждане отправлялись на сборы, где получали тыловые специальности: писарь, повар. К нам нередко обращались руководства предприятий, жены, родители, чтобы мы не забирали ценного работника, единственного кормильца. Мы старались идти навстречу. Если была возможность, меняли кандидатуру.

Были, конечно, и смешные, и курьезные случаи. С 30-летним здоровым парнем приходили отец и мать, «отпрашивали» его, объясняя тем, что даже не служил. «Не служил – так у него есть прекрасная возможность!» – говорил я. Находились и такие мужья, которые женам говорили, что отправились на сборы, а сами два месяца «гуляли на свободе».

В соответствии с указанием военного комиссара Пермского края, по прибытии со сборов граждане, призванные на военные сборы, должны были написать рапорты. Березниковцы отметили положительные и отрицательные стороны службы. Больше, конечно, назвали минусов: организация питания и качество пищи, условия проживания, перевозки солдат. Не все хорошо было на сборах с медицинским обеспечением, не всегда своевременно удавалось помыться.

Самыми болезненными были, конечно, вопросы быта. Это и понятно: в полевых условиях, в походе, например, хорошо, когда в них попадаешь по собственной воле и на два-три дня. А не на два месяца. Я думаю, в этих минусах есть большой плюс: если не познаем все тяготы и лишения во время службы, мы будем не готовы к войне. Начнись она, вряд ли кто-то будет передвигаться в вагонах СВ. Поймите, никто и не говорил, что будет легко! Задача была: восстановить утраченные навыки по своим военным специальностям.

Другой вопрос, что закон «О воинской обязанности и воинской службе» не совершенен. Если жена на 25 неделе беременности, мужа забрать на сборы могут. А на 26-ой неделе – уже нет. Денежное довольствие рядового солдата составляет 3-4 тысячи, сержанта – 5 тысяч, офицера – 7 тысяч рублей в месяц. Разве на эти деньги можно жить, а еще и семью два месяца содержать? Конечно, закон требует корректировки, чтобы человек не страдал.

Но как быть сегодня? Я не хочу произносить громких слов, но есть такая профессия – Родину защищать. Конфликт в Южной Осетии показал, что у нас не все так хорошо, как нам казалось. Не так много у нас друзей…

Потому закон есть закон. И тот, кто призвался (были ребята, которые по собственному желанию в военкомат пришли), его не нарушил. Поступил по-мужски. И показал себя достойным гражданином.

Подготовила Елена Азанова, березниковская независимая газета “Неделя.RU” [3]
Илл.: фото со сборов