Чтобы стало хорошо

Новый президент, выступая на собственной инаугурации, обозначил задачу, которую в последнее время уже начал обозначать президент предыдущий. Превратить Россию в страну, которая была бы одной из самых комфортных стран для жизни на Земле. То есть это, слава богу, не строительство социализма что с человеческим лицом, что с нечеловеческим, не построение коммунизма к Олимпийским играм, не «догнать и перегнать Америку», как некогда постулировал Никита Сергеевич Хрущев.Этим лозунгом вообще не ставится задача кого-либо догнать, перегнать, замочить или тем более завоевать. Это сам по себе лозунг для самих себя, а не назло враждебному окружению вечно кем-то «осажденной крепости». И если ему последовать в буквальном смысле, это может перевернуть столь многое в нашем общественном – и державном – поведении и существовании, что мы, видимо, вряд ли это можем себе сейчас представить во всех подробностях.

Можно лишь предположить, что это может означать отказ от всяких подвигов в режиме реального времени во имя очень отдаленного, хотя и светлого, обещаемого будущего. То есть лозунг сам по себе гуманен, как никогда прежде в российской истории, по отношению к современникам, а не только к потомкам.

Несколько смущают, правда, обозначенные временные горизонты – чаще всего указывается рубеж 2020 года. Который некоторые уточняют как условно последний год гипотетического четвертого срока президентства Путина (если он снова вернется в Кремль в 2012-м). Впрочем, будем надеяться, что совокупный комфорт русской жизни начнется не в декабре 2019 года, а будет накрывать нас теплой негой постепенно и поступательно, год за годом.

Но это мелочи.

Куда важнее найти ответ на вопрос, а что, собственно, такое, комфортная жизнь в масштабах всей страны. Мы понимаем, что именно это такое? И если кто-то понимает, то может ли он ручаться, что его личное понимание разделяют большинство других сограждан? Или вот такой вопрос: мы будем определять «комфортность» суверенного бытия сами, вне сравнений с другими «комфортами» за пределами наших границ, или будем сверяться с неким обобщенным опытом, который условно можно назвать цивилизационным?

В нашей стране значительная часть населения живет более чем скромно. Кто-то по вине обстоятельств, которые они действительно не в силах изменить. Кто-то по вине собственного нежелания изменить свою жизнь ценой некоторых усилий. Среди тех и других полно людей, которые чувствуют себя вполне даже комфортно в своей предельной «скромности бытия» (не будем тут употреблять слово «убожество»). Имеет ли право на признание со стороны других слоев общества такое представление о «комфорте»? Можно, конечно, сказать, что, мол, пусть живут как хотят и как им нравится. Но как быть, если это целые не только деревни, но и поселки, да даже и небольшие города? Где работоспособных вменяемых мужиков – раз два и обчелся в силу, увы, известных причин. Жители этих поселений кажутся безнадежными жертвами какого-то чудовищного геноцида (на самом деле – коммунистического эксперимента ХХ века) с точки зрения так называемых «общечеловеческих» понятий, диктуемых в основном странами, называющимися развитыми. Но как обозначить людям, там живущим, альтернативу (т. н. «комфортную жизнь»), избежав риска сломать их привычный образ жизни, ввергнуть в стресс и навязать усилия, к которым они вовсе не готовы? Им ведь и так хорошо, а знать, как на самом деле бывает «хорошо», они не знают и, быть может, не хотят даже знать.

Также, когда сегодня отечественные политики рассуждают о «комфортности жизни» (в данном случае я не имею в виду ни прежнего президента, ни нового, они покамест не детализировали понимание этого понятия), чаще всего говорят о «социалке» – медицине, образовании и т. п. в духе посконной традиции дуалистического «правления» нашими умами патернализма, помноженного на иждивенчество.

Разумеется, без нормального образования и медобслуживания о комфортности жизни говорить не приходится. Ну еще чтобы по улицам можно было без опаски ходить. Ну и чтобы вокруг стало как-то почище, а то ведь с экологией у нас полная беда, и во многих местах это даже по запахам слышно.

Но ведь и это не все. Еще хочется, чтобы в присутственном месте над тобой не глумились посредством очередей и иезуитской бумажной процедуры, а именно обслуживали, притом желательно с вежливой улыбкой. То есть понятие «комфортности жизни» сильно затрагивает весь госаппарат. Ну заодно и суды. Ну и вообще, наверное, всю систему взаимоотношений власти и населения. К понятию «комфортности» как-то незаметно подключаются другие понятия – справедливости, а также, прости господи, демократии.

То есть в общем, если всерьез, понятие комфортности жизни затрагивает практически все, что нас в этой жизни окружает. И речь, по большому счету, должна идти о прорыве (именно прорыве, эволюционный, медленный путь обрекает нас не только на вечное отставание, но и на вечную убогость бытия) в новое качество жизни, в новое качество общества во всей совокупности его институтов.

Правда, всегда есть другой сильный соблазн. Соблазн объявить все сущее у нас и все действительное уже наставшим комфортом. И убедить в этом обывателей посредством отлаженной пропагандистской машины. Это гораздо ведь легче, чем маяться с кардинальной переделкой и реформированием всего и вся. К тому же этот «виртуальный путь» нисколько не потревожит комфортного существования нынешних хозяев жизни. Им ведь тоже, по большому счету, не хочется предпринимать над собой никаких существенных усилий. А заставить их тоже ведь пока некому.

Текст: Георгий Бовт [2]