Moralite, egalite, fraternite

Так что там все-таки у нас с педофилами? Тут недавно тему бурно было подняли на волне обнародованной статистики преступлений против детей (за несколько лет выросла в 26 раз). Предложили заняться госорганам химической кастрацией извращенцев. Тему поразминали несколько дней все кому не лень, после чего ее как бы и не стало вовсе. Правда, попутно подошли к теме с другой стороны – со стороны самих детей. Кто-то, кажется, сильно похожий на министра внутренних дел, предложил ввести для несовершеннолетних «комендантский час» – чтобы их на улицах без присмотра взрослых поздно вечером и ночью просто не было. Тоже поразминали. Потом снова молчок.Пытались приструнить родителей. Вернее, вбросили тему начет того, что хорошо было бы приструнить тех, кто оставляет детей без присмотра. Обильно цитировался зарубежный опыт – Америки там, Европы всякой и пр. И какое-то время уже снова ничего на сей счет не слышно. Они уже там, на Охотном Ряду, работают над конкретными предложениями и разрабатывают штрафную шкалу или тема забыта? Непонятно.

Еще проскочило что-то невнятное про «возраст распития» – мол, надо бы повысить с нынешних 18 лет до 21 года. Да в общем, конечно, стоило бы, но можно начать хотя бы с того, чтобы хоть как-то соблюдать нынешние запреты. В том числе по части запрещения публичного распития спиртного. Впрочем, и эта тема после короткой разминки позабыта и позаброшена.

С регулярностью примерно раз в две недели кто-нибудь из общественных политиков или общественных деятелей предлагает отрегулировать наконец распоясавшиеся телевидение, интернет и прочие недоотрегулированные СМИ на предмет безнравственности. Создать там какой-нибудь совет, на худой конец. Применительно к интернету чаще всего всплывает слово «экстремизм» – это пока одна из немногих статей, по которой за неосторожное высказывание в адрес то ли местной (не говоря уже о центральной) власти, то ли даже просто местного РОВД можно загреметь. Именно «за экстремизм». Все большему количеству политиков и общественников хочется, чтобы таких статей было как можно больше. И поэтому на область СМИ приходится наибольшее количество всевозможных предлагаемых поправок или просто «информационных вбрасываний», так или иначе поднимающих под тем или иным углом тему «общественной морали и нравственности».

Последнее обстоятельство, между прочим, вполне соответствует духу эпохи, одним из распространенных представлений которой является идея о том, что для исправления действительности в той или иной области человеческого бытия достаточно лишь «поправить картинку» – и реально существующая проблема как бы сама собой после этого «рассасывается», то есть ее как бы почти и нет уже. Поэтому тот, кто владеет «виртуальной картинкой действительности», на самом деле сегодня контролирует практически все. И именно поэтому у нас возможно награждение всевозможными грамотами и даже орденами от имени главы государства тех, кто творит виртуальную картинку, – политтехнологов, политкомментаторов и руководителей СМИ, прежде всего электронных.

Призывы приструнить СМИ по части безнравственности при том, что понятие допустимых границ нравственности – вещь сугубо индивидуальная, и при том, что по части политической все уже давно вполне себе приструнены, налагаются на все чаще звучащие спорадически от разных представителей общественности призывы что-то такое сделать с этой самой нравственностью в обществе вообще. Касается ли оно педофилов (и, соответственно, распространения порнографии, демонстрации сцен насилия и пр.), распития спиртных напитков, табакокурения, учреждения православного Дня всех влюбленных им. св. Февронии вместо «чуждого католического» св. Валентина и прочих подобных начинаний.

С одной стороны, это вполне вписывается в довольно распространенные представления о том, что с нашим обществом по части якобы имманентной нам духовности что-то происходит явно не то. И это не может не рождать совершенно нормальной человеческой потребности обратить на эти многочисленные «не то» хоть какое-то внимание. Взять те же предложения организовать хоть какие-нибудь «советы по нравственности» при телевидении или вообще при СМИ. В которых можно, между прочим, увидеть не только наивную попытку возродить нечто напоминающее цензуру, но и некое совершенно справедливое отчаяние по поводу того, что действительно «ну нельзя же так дальше жить вообще!», при том что, «как надо», не очень-то и понятно в практически применимом смысле.

С другой стороны, слишком многие из этих спорадических попыток публично отметиться «по части морали» сквозят поверхностностью, а то и вовсе недорогим самопиаром. Затронуть тему, вбросить то или иное предложение. А потом тут же забыть и перескочить на что-то другое, тоже сиюминутное. А как же, господа-товарищи, насчет личного примера? А как же каждодневное подвижничество, кропотливый незаметный духовный труд и не видимые особенно миру усилия? А как же насчет морального лидерства элиты, морального авторитета этой самой элиты, которая на то и элита, чтобы вести за собой, убеждать личным примером, добиваться внедрения того правильного и праведного образа жизни, который она отстаивает на словах и которому, по идее, должна бы демонстрировать приверженность на деле?

Однако у нынешней российской так называемой элиты с моральным авторитетом не всегда все, скажем так, безукоризненно. Поэтому ей, конечно, легче предложить создать какую-нибудь государственную законодательную норму, за соблюдением которой будет следить милиция или еще какой государев орган, нежели самой в свободное от работы время и на собственные кровно заработанные, а не украденные деньги «париться» в каких-нибудь неправительственных и при том совершенно добровольных организациях над насаждением «правильных» норм и стандартов поведения.

Текст: Георгий Бовт [2]