Хорошо любить свой город. А иногда в своём городе жить так... противно. Просто потому, что некоторые... язык не поворачивается назвать их березниковцами... Двуногие без крыльев...
«Папа! Ну, папа! Па-па!» – девчурка лет пяти звонким голоском зовет мужика, потягивающего пивко из пластикового баллона. Около часа они околачиваются возле пивных ларьков на Молодёжной площади. Мужик, не обращая внимания на ребенка, обсуждает с собутыльником последние игры «Динамо» и «Спартака». «Папа, у меня ножки замерзли, я писать хочу» - дергает за рукав отца малышка. «Заткнись, сучка» - швыряет в неё горе-папаша. Ребенок, поковырявшись в грязном снегу, опять просит: «Папа, пошли домой, я кушать хочу». «На изжоге перебьёшься» - обрывает отец. Собутыльник протягивает девочке конфетку, и прощаясь, бежит на троллейбус. Малышка засовывает гостинец в рот. «А с родным папой поделиться? Не стыдно крысятничать?» - тут же напоминает о себе отец. Девочка поспешно вынимает расквасившийся батончик на ладошку. Отец с силой ударяет по ручонке и давит ногой упавшую конфету. Девочка смиренно просит: «Извини меня, папочка»... Прохожие не замечая происходящую сцену, бегут с авоськами по своим делам.
Послерабочий вечер. Остановка «Мемориал». Битком набитый автобус. На задней площадке кондуктор выгоняет троих пацанов, не желающих оплачивать проезд. Те упираются. Один, наклонившись, шепчет что-то на ухо другому, самому великовозрастному. После чего компания вываливается из дверей, створки закрываются, автобус трогается. Парни на остановке хохочут. Через несколько секунд у пассажиров на задней площадке начинает нестерпимо свербить в носу, на глазах появляются слёзы. Волна неприятных ощущений двинулась к центру салона. Оказалось, детинушка, прежде, чем выскочить из автобуса, брызнул из баллончика слезоточивым газом в пол.
Пустынный закоулок возле телефонной станции, еще светло. Молодая мамаша ведет из садика малыша, вторая её рука занята увесистой сумкой. Навстречу идут два высоких парня. Поравнявшись с женщиной, они приставляют к её лицу баллончик, брызгают и, чуть отойдя в сторону, смотрят. Жертва, схватившись за глаза, обливается соплями и судорожно глотает воздух, потом хватает за шиворот ребенка и уносит ноги. Уроды гогочут ей вслед.
Такой же послерабочий вечер, но уже возле остановки «Новинка». Молодая женщина держит на поводке здоровенного сенбернара. Из-за дома, маневрируя по всей ширине тротуара, появляется пьяненький мужичок. Из всех людей на остановке он выбирает почему-то именно даму с собачкой и нетвердой походкой ковыляет к ним. Дойдя, он начинает донимать псину. «Ну, гавкни на меня, ты же такая большая». Сенбернар затравлено жмется к ногам ошарашенной хозяйки. Мужик приседает перед собакой: Ты не умеешь гавкать? Значит, ты не собака! А я, вот, умею» И мужик облаивает пса, уже забившегося за спину женщины. «Ага, боишься! - взвывает собачий тореадор, - я тебя сильнее. Я тебя съем!» Тут нервы у пса сдали, и он рванул прочь, утягивая за собой даму.
Раннее утро, улица Парковая. Пожилая женщина шагает на работу. Навстречу ей – здоровенный мужик в камуфляже. Идет себе этот страж порядка, идет... Вдруг разворачивается и с яростью пинает женщину. Та падает в грязь. «Когда я злой, не попадайся на пути» - еще раз пнув, цедит он сквозь зубы.
Ещё из наблюдений за собаками. Субботний полдень. Перекрёсток Пятилетки и К. Маркса. У входа в хлебный магазин молодой ротвейлер в сугробе потрошит пойманного голубя, слышится злобное урчание. Рядом – хозяин, с собакой на одно лицо, сосредоточенно треплется по «мобильнику». Старушки-торговки и прохожие смотрят на обоих с ненавистью. Закончив разговор, хозяин захлопнул телефон. Ротвейлер на мгновение отвлекся от голубя, и тот, съездив по морде псины крылом, улетает, оставив на снегу горстку перьев. Неожиданность и скоротечность случившегося отразилась в виде недоумения на обеих мордах – коричневой и белой, к немалому удовольствию свидетелей.
Господи! Ну почему?! Почему?!
Esse Homo. Се – человек...
Алексей ГАРИН
Михаил БРАНОВ
Cсылки в статье:
[1] https://www.beriki.ru/spetsialnye-prilozheniya/arkheografiya