Обыкновенный чекизм

Что хуже для страны — руководящая роль чекистской корпорации или грызня между спецслужбами за влияние и ресурсы? Не желая того, именно такой выбор предложил в своей статье в газете «Коммерсантъ» Виктор Черкесов, глава Федеральной службы по контролю за оборотом наркотиков (ФСКН). Черкесов невольно выступил в роли медиума, транслировавшего широкой общественности фрагмент внутренней околовластной дискуссии.

Пока можно с некоторым облегчением констатировать, что «чекизм» остается мифом, а происходит банальная грызня. Но остается вопрос: что будет, когда в этой грызне победит кто-то один? Какая мифология тогда будет востребована?

Поводом для статьи стали задержания ряда сотрудников ФСКН, произведенные Следственным комитетом при участии ФСБ. Виктор Черкесов, ставя ряд логичных вопросов по поводу задержания подчиненных, в то же время прямо подтверждает, что борьба спецслужб началась. Осознание этого составляет главную его сердечную боль. Большая часть статьи посвящена формулированию тезиса о спасительной роли для России «чекизма» как корпоративного сообщества спецслужб. Черкесов считает, что именно эта корпорация удержала страну «от окончательного падения» в 1990-е гг. и что только с опорой на нее возможна какая-то «долговременная стабильность и постепенный выход из глубокой социокультурной депрессии». Черкесов не впервые заявляет об этом широкой общественности. В 2004 г. схожие тезисы были высказаны в статье в «Комсомольской правде». Тогда он называл сотрудников и выходцев из КГБ/ФСБ «опорным государственным сословием». По Черкесову, чекистская корпорация должна быть едина, а ее члены должны следовать ясным корпоративным правилам. Война же приведет к ее распаду и, естественно, к распаду страны.

С этим тезисом даже непонятно, как спорить. Не напоминать же чекисту Черкесову о миллионах погубленных ЧК-НКВД-КГБ жизней или преследовании диссидентов самим Черкесовым в конце 1980-х. Впрочем, чекисту — чекистский пафос. Говоря о роли ЧК в российской истории, мы в любом случае не сойдемся во мнениях. Любопытно другое. Обе статьи Черкесова появились в момент, когда, с одной стороны, он рассчитывал на повышение, с другой — под ним шаталось кресло (см. статью на стр. А2).

В эти тяжелые минуты контрразведчик Черкесов проговаривается. Настоящее положение вещей состоит в том, что он не надеется на закон в ситуации с арестом своих подчиненных, а апеллирует к корпоративному сообществу. Словами о корпоративной основе Черкесов публично подтверждает существование модели государственного устройства, за построение которой Владимира Путина многие упрекают (а он давно открещивается). Другое дело, что модель сплоченной корпорации чекистов идеальна и существует только в мозгу господина Черкесова. Реальная ситуация связана как раз с постоянной войной за ресурсы и влияние. Вот в этой реальной модели Черкесов, оказавшись в слабой позиции, вынужден апеллировать к кому-то через СМИ. (К кому? Не к обществу же. Вероятно, к тому, кому не удалось все это изложить лично, без всяких СМИ.)

Реальная модель находится в относительном динамическом равновесии благодаря системе сдержек, которую выстраивает Владимир Путин. Накануне выборов (пусть даже Путин сохранит власть в полном объеме, но занимая другую должность) в этой модели нарастают дисбалансы. Обычно борьба скрыта. Но благодаря таким чистосердечным Робин Гудам, как Черкесов, мы и узнаем о том, что происходит.

Глава спецслужбы рассказал нам, что закон в стране не работает, правят нами чекисты и среди них началась война за ресурсы. Вряд ли эта неприятная правда кого-то удивит. Но пугает как раз миф о «чекизме». К нам уже возвращаются съезды победителей, борьба за урожай, покорение Арктики и космоса, славословия в адрес единственного лидера. Если в войне спецслужб победит какая-то одна группировка, вполне может понадобиться соответствующая мифология для ее общения с народом.

Текст: Ведомости [2]