Медленное и уверенное, как мерное наступление боевых слонов пришествие в Прикамье, в Верхнекамье, в Березники структур Виктора Вексельберга (иначе говоря – корпорации «Ренова», иначе говоря – компании «КЭС») заставляет внимательно относиться к планам этих структур. Благо, они не молчат. В частности, в ближайшее время РАО "ЕЭС России" начнет распродажу долей в оптовых и территориальных генерирующих компаниях (ОГК и ТГК). Интерес к ним уже декларировали многие российские и зарубежные компании. О том, на что будет претендовать один из крупнейших частных инвесторов энергетики России - "КЭС-холдинг", рассказал президент компании МИХАИЛ СЛОБОДИН (на фото).
- КЭС - один из немногочисленных российских стратегических инвесторов, уже работающих в энергетике. Какова стратегия компании?
- Она достаточно понятна. Мы хотим стать одной из крупнейших российских энергетических компаний, доставляющих энергоресурсы - тепло, газ, электричество, а в перспективе и воду - конечному потребителю. КЭС занимается и генерацией, и транспортировкой, и, соответственно, сбытом. Ключевые события для нас в 2007 году - это как минимум две дополнительные эмиссии ТГК-5 и ТГК-9, в которых мы намерены принять активное участие. В этих компаниях у нас есть достаточно крупные пакеты, мы хорошо представляем их инвестиционную программу - она готовилась совместно с нами. Также принципиально то, что мы понимаем ситуацию с менеджментом в этих ТГК и имеем конструктивные отношения с региональными властями. С точки зрения генерации эти приобретения должны стать основой нашего холдинга. И, безусловно, это определяет стратегию нашего движения в розничном сегменте на территориях работы этих ТГК. Там мы планируем концентрироваться и активно развиваться.
- А какие планы в отношении ТГК-6?
- В ТГК-6 сейчас стоит задача провести консолидацию. Необходимо подготовить серьезную инвестиционную программу и двигаться к дополнительной эмиссии акций, в которой мы, скорее всего, тоже будем принимать участие.
- Говорят, что у вас есть интерес и к ТГК-11...
- В принципе мы анализируем практически все объекты, которые сегодня существуют на рынке, и не только в российской энергетике, но и за границей. Через КЭС сегодня проходит огромное количество инвестиционных идей и предложений, связанных с возможным расширением нашего бизнеса. Что касается ТГК-11 - мы действительно вели переговоры о покупке доли в ней с СУЭК год назад, но они ничем не закончились. Сейчас мы никаких переговоров по этому поводу не ведем.
- Энергетика каких еще регионов вам интересна?
- Логика бизнеса подсказывает, что двигаться надо туда, где растет спрос. И если спрос растет, то принципиальным вопросом для потребителя является даже не цена ресурса, а возможность получения этого ресурса. Конечно, нам интересна Московская и Ленинградская области, юг России. Это перспективные регионы, где растет спрос и динамично прирастает население, там бизнес сегодня предъявляет дополнительные требования к энергообеспечению, там сегодня формируется дефицит. Мы будем искать варианты участия на этих территориях. В целом нам, конечно, интересны все те регионы, где мы сейчас работаем.
- Участие в допэмиссии ОГК в планах стоит?
- Мы, конечно, смотрим все возможные варианты вложения средств при проведении дополнительных эмиссий, будем смотреть и на ОГК. Но в первую очередь мы хотим использовать наше конкурентное преимущество по ТГК, где мы уже акционеры. Это задача номер один. Если в какой-то момент у нас возникнут ограничения по финансам, а надо понимать, что каждая трансакция в отношении ОГК - это миллиардные вложения, то мы сделаем выбор в пользу существующей стратегии.
- Но в России уже есть ключевой претендент на энергетику - "Газпром", тоже рассматривающий допэмиссии во всех компаниях. Как вы себя чувствуете на его фоне?
- Думаю, этот вопрос можно адресовать любому в нашей стране. Я не могу сказать, что мы себя как-то неуютно чувствуем рядом с "Газпромом". Конечно, он обладает серьезными финансовыми ресурсами и, если примет решение что-то купить, то, скорее всего, купит. По финансовым возможностям и степени влияния мы, конечно, себя сравнивать с "Газпромом" не можем. Но наши выигрышные позиции - это более тесные связи с регионами, более активная и гибкая позиция, компактная, динамичная и не ориентированная на политику менеджерская команда. Мы определили для себя позицию и будем за нее бороться, а там уже рынок покажет.
- Насколько вас интересует полное владение ТГК-5 и ТГК-9 или вам этого не нужно?
- Для нас это не очень принципиально. Мы не настаиваем на том, чтобы получить 100-процентный контроль. В принципе такой вариант возможен, если через какое-то время мы посчитаем это целесообразным с точки зрения капитализации всего холдинга. Но пока мы ориентируемся исключительно на получение контрольного пакета, который позволит нам контролировать и менеджмент, и инвестиционную программу компании, и техническую политику, то есть пути ее развития.
- Что вы думаете по поводу масштабной инвестпрограммы РАО ЕЭС? Многие удивляются, зачем РАО ЕЭС заявляет такие огромные цифры, да еще и до 2020 года, когда РАО уже через полтора года не станет?
- Я думаю, что РАО ЕЭС в этом плане выполняет скорее общегосударственную задачу, которая прежде всего связана с удовлетворением растущего спроса. И в этом плане формирование очень амбициозных инвестиционных программ и, соответственно, интегрирование их в программы ТГК и ОГК - это, по сути, заказ, который фактически даже не РАО, а государство делает инвесторам. Именно инвесторы должны будут реализовывать эту программу. При этом РАО пытается структурировать сделки по допэмиссиям таким образом, чтобы возникали обязательства, связанные с реализацией инвестпрограмм. РАО ЕЭС считает, что после того, как произойдет либерализация рынка и потеря контроля над этими генерирующими активами, со стороны РАО и государства должны быть созданы рычаги, которые заставят инвестора вкладывать в энергетику.
Все понимают, что инвестор после допэмиссии, получив контроль в компании, где аккумулировано огромное количество денег, может строить, а может и не строить. Тем более что сегодня эффективность строительства находится под вопросом. Значительная часть инвестпрограммы не очень эффективна. Принятые инвестпрограммы - это такой посыл от государства: надо строить. Вся допэмиссия построена под то, что привлекаемые деньги будут инвестированы туда, куда они должны быть инвестированы. Это скорее обременение, нежели плюс для инвестора. Я думаю, что значительная часть инвестпрограмм будет сильно скорректирована новыми акционерами - будут меняться их идеология, сроки. Новые акционеры будут смотреть на инвестпроекты по-другому. У нас в этом плане уникальная ситуация. Мы изначально участвовали в формировании инвестпрограмм ТГК-5 и ТГК-9. Поэтому объем корректировок там будет минимальный. Скорее уточнения по параметрам.
- Как вы оцениваете новые предложения по реорганизации РАО ЕЭС, когда госпакеты компаний будут переданы на баланс ФСК, а она будет заниматься их продажей?
- С моей точки зрения, это хороший и серьезный ход в пользу миноритарных акционеров, который пытается защитить их от некоего произвола и политических решений в отношении денег, на которые претендует акционер. Этот шаг четко ограничивает возможности государства по перераспределению средств, которые оно получает в результате продажи активов, находящихся на балансе РАО ЕЭС. Кроме того, это дает миноритарным акционерам понимание, в каком объеме они получат и конвертируют свои акции РАО ЕЭС в акции компаний. Решение интересное и стратегически правильное. Но окончательную точку в этом вопросе должно будет поставить государство.
- После наполнения КЭС активами энергокомпаний как будут развиваться события?
- Мы считаем целесообразной капитализацию всего холдинга, в том числе за счет владения генерацией и розницей. Будущая корпоративная структура будет обсуждаться с акционерами ТГК и РКС, вырабатываться во взаимодействии с инвестбанками, которые будут совместно с нами готовить IPO компании. Но это уже горизонт 2008-2009 годов. Говорить о том, какая у нас будет конкретная бизнес-структура, пока преждевременно. Сегодня для нас принципиальная задача - правильно сконструировать всю систему отношений, чтобы это действительно дало необходимый бизнес-эффект.
- Как вы планируете дальше структурировать бизнес?
- У нас несколько развилок. Первая - сделать бизнес-единицу по территориальному принципу с дивизионной структурой по продуктам. Либо сделать две большие бизнес-единицы - "генерация" и "розничный рынок". Думаю, что к маю мы будем иметь четкое представление. Организационная модель должна быть построена и подготовлена до того, как мы получим контроль в генерации. Лучше больше времени потратить на анализ, посмотреть на опыт других. В этом году в плане структуры для нас есть одна приоритетная задача - определиться с организационной структурой управления генерацией, схемой ее интеграции с розничным бизнесом.
- Во сколько оцениваете капитализацию КЭС сейчас?
- Порядка $2,1 млрд. Мы подходим достаточно консервативно и не ориентируемся на сегодняшние рыночные котировки, скорее на фундаментальную стоимость наших активов. Если же посчитать стоимость наших активов по текущему рынку, то компания стоит все $3 млрд. Компания активно растет, каждый год прибавляет по 30-60% к стоимости.
- Вы планируете строить новые электростанции. А кроме угольных и газовых есть еще интересы? Может быть, вас интересуют малые ГЭС?
- Мы проанализировали строительство малой генерации предварительно на Северном Кавказе, там большой гидропотенциал, но пока не увидели реальной экономики. Капиталовложения на киловатт установленной мощности очень высокие - $3-4 тыс. Кроме того, коэффициент использования мощности достаточно низкий, и получается, что там должна быть чрезвычайно высокая стоимость киловатт-часа. Мы не видим коммерческой окупаемости без федеральной поддержки. Ориентироваться на государственные деньги у нас желания нет, бизнес на этом реально не построишь. Мы осторожно смотрим на эти проекты, потому что они не очень окупаемы.
- А атомные станции?
- Атомная энергетика - это другая история. Последние изменения в законодательстве позволят инвесторам участвовать и соинвестировать в строительство атомных станций. АЭС в перспективе достаточно конкурентоспособны. Но там есть несколько проблем: очень длинный срок строительства, каждый генерирующий объект является уникальным, то есть типовых решений нет. И, наконец, слишком высокая единичная мощность блока, а это с точки зрения работы с рынком не очень эффективно. Росатом сегодня обсуждает проекты сокращения единичной мощности, унификации производства этих блоков и сокращения сроков строительства. Если эти вопросы будут решены, то атомная отрасль может быть конкурентоспособной и сопоставимой с угольными и газовыми мощностями и для коммерческих целей. Мы с Росатомом сегодня обсуждаем несколько возможных площадок на Урале.
- Насколько интересны сбытовые компании?
- Это логичное движение в увеличении объемов нашего розничного бизнеса. Мы уже акционеры сбытовых компаний и планируем участвовать в их покупке. Затем мы консолидируем розничный сбыт с тем, который у нас уже есть. Его оборот сегодня порядка $1 млрд.
- Но ведь на рознице много не заработаешь.
- Согласен. Мы занимаемся розничным сегментом, который сегодня сконцентрирован в "Российских коммунальных системах" и "Газэксе". Там небольшая маржа, но достаточно большие обороты. При этом это тяжелый и емкий с точки зрения менеджмента бизнес, там нужно заниматься и технологиями, и управлять большим количеством регионов, что требует серьезных ресурсов. Безусловно, далеко не все готовы к этому, и в этом плане мы оцениваем доходность энергосбытовых компаний как не очень высокую. С другой стороны, это тот сегмент, в котором мы себя чувствуем комфортно и даже на небольшой марже. Здесь можно зарабатывать и капитализировать эти активы.
- В каких регионах вы планируете покупать сбыты?
- Думаю, мы будем концентрироваться на территориях, где у нас ТГК. Но, возможно, и там, где у нас нет генерации и вообще пока ничего. Если сегодня рынок предоставляет такую возможность, почему бы ею не воспользоваться.
- Но на все покупки нужны немалые средства. Верно ли то, что для их получения вы планируете продать свои непрофильные активы?
- Мы не инвестиционный фонд, и там, где мы не можем в обозримом будущем получить контроль, скорее всего, мы будем искать выход из этого бизнеса. В этом плане мы сегодня рассматриваем возможности, связанные с частичным выходом из распределительных сетей бывших АО-энерго. Мы оставим доли в распредсетевых компаниях на Урале с учетом того, что, возможно, в дальнейшем приобретем контроль в межрегиональных распредсетевых компаниях. Доли в магистральных сетях продадим - они никакого дополнительного денежного потока не несут.
- Как вы считаете, будет ли реорганизация РАО "ЕЭС России" закончена в 2008 году?
- Думаю, что 80% того, что мы называем окончанием реорганизации РАО ЕЭС, пройдет, но останутся достаточно существенные, хотя и не очень принципиальные вещи. Ключевые события пройдут уже в этом году.
Текст: Екатерина Гришковец
Фото из архива
Источник: “КоммерсантЪ” [2]