Увлеченность президента Путина внешнеполитическими вопросами и глобальными экономическими проектами оборачивается для страны «блестящим отсутствием» внутренней политики и может дорого стоить обществу.
Начиная с 1999-го Владимир Путин непосредственно и лично определял «повестку дня» национальной политики и суть государственных решений. Строительство вертикали власти и зачистка публичной политики в сочетании со сверхпопулярностью президента в обществе и непререкаемым авторитетом в элите довольно быстро сформировали ситуацию, когда Владимир Путин стал единственным политиком в стране. Это в том числе означало, что только собственное высказывание президента по той или иной теме превращало ее в актуальный вопрос российской политики. И только Путину принадлежала инициатива и право «дать импульс» всей системе государственной власти и управления принять к реальному, а не только формальному исполнению ту или иную внутриполитическую проблему или задачу.
Однако 2006 год по праву можно назвать если не переломным, то поворотным в президентстве Владимира Путина.
Его отход от оперативного внутриполитического управления очевиден.
Сам факт и частота встреч с министрами и губернаторами сути дела здесь не меняет, поскольку лишь подчеркивает ритуализацию повседневного политического участия главы государства.
Собственная внутренняя «политическая повестка дня» Владимира Путина не то чтобы сжимается и сокращается, но явно реформируется.
«Контрольный пакет» в ней сегодня принадлежит международным и внешнеэкономическим вопросам, а также процессам внутриэлитного управления и реструктуризации в видах смены власти в стране.
Импульсы со стороны президента и госмашине, и обществу в определении приоритетов, проблем и направлений социально-экономического развития страны, конечно же, не прекратились вовсе, однако носят довольно эпизодический и формализованный характер.
Соответствующая тенденция обозначилась еще в конце прошлого года, когда уже через два месяца после декларации о запуске системы приоритетных национальных проектов контроль и ответственность за их реализацию были вместе с Дмитрием Медведевым отправлены в правительство. Объявленная президентом уже в этом году демографическая программа практически сразу пережила ту же процедуру, и до сих пор так до конца и не ясно, как будет работать ее и смысловое, и содержательное ядро – система «базового материнского капитала».
Сентябрьская годовщина прошлогоднего запуска национальных проектов нынче особо и не отмечалась, а Владимир Путин совершал в это время первопроходческий визит в Южную Африку. Планы главы государства на 21 октября – годовщину создания совета по реализации национальных проектов – пока не очень известны.
У происходящего есть и некоторые объективные причины. В 2006 году Россия впервые председательствует в «большой восьмерке», впервые же саммит этого международного клуба проходит на территории нашей страны. По столь же объективной воле провидения и финансовых рынков на наше время приходится и очередной пик мировой конъюнктуры на нефть, газ и некоторые другие сырьевые товары.
Странно было бы, если бы все эти факторы совсем не отразились на содержании и акцентах российской политики. Однако случилось нечто большее.
Созданная на волне обозначенных процессов и усиления роли государства в национальной экономике идеологемы энергетической державности и возвращения России в мировую политику поглотили российскую элиту и президента Путина почти целиком.
В результате для высокой российской политики 2006 год помимо собственно «большой восьмерки» стал и остается годом проектирования, презентаций и строительства многочисленных трубопроводов, атомных игр вокруг Ирана и газовых вокруг Сахалина, капитализации «Газпрома» и IPO «Роснефти», глобальных и не очень слияний и поглощений металлургов, расплаты по внешнему долгу перед Парижским клубом, первого визита в ЮАР, нефтяной и оружейной дружбы с Чавесом, газового торга с Лукашенко, Туркменбаши и далее по списку, винно-дипломатических воин с Грузией и Молдавией, реанимации евротройки с Францией и Германией, приезда делегации ХАМАС и покупки акций EADS.
В политическом «энергетическом балансе» страны внутренняя социально-экономическая политика уже переведена на остаточный принцип – «на уголь и мазут». Тогда как весь высокоэффективный и энергоемкий «газ» политической воли и политического действия во все большей степени направляется на экспорт и на реализацию глобальных бизнес-проектов.
Поэтому в высокой российской политике и в графике главы государства непропорционально мало внимания уделяется таким, например, вопросам, как прецедент Кондопоги и проблема национальной политики в современной России. «Делу Сычева», проблемам дедовщины и социальной составляющей военной реформы. «Великому стоянию» на федеральной трассе «Лена» и созданию новой инфраструктуры не только экспорта, но и повседневной жизни. Голодовкам дольщиков и открывающимся за этим многочисленным вопросам работы госаппарата, бизнеса, правоохранительной и судебной системы. Введению курса основ православной культуры в школах и вытекающим из этого проблемам развития гражданского общества и государственной политики обеспечения единства российской нации.
Опять же следует еще раз сказать, что завершающийся 2006 год был, возможно, особенным и несколько своеобразным. Несомненно, что постепенное вхождение России в предвыборный цикл почти неизбежно приведет к тому, что год 2007-й и 2008-й будут отмечены возращением и президента, и всей политической элиты к вопросам внутренней политики. Что, однако, не гарантирует страну от «рецидивов 2006 года» в будущем, после выполнения электоральных задач.
С другой стороны, будут, по большому счету, правы и те, кто скажет, что президент страны и не должен заниматься всеми какими только можно вопросами, поскольку для того имеются профильные министерства и прочие специально обученные люди.
Но в том то и дело, что в рамках вертикали власти и модели демократии с периодической системой переменных прилагательных другой способ функционирования элиты и государственного аппарата оказывается практически неработоспособен.
Говоря о нежелании идти на третий срок, Путин все время повторяет, что главным для него мотивом является нежелание ставить страну в зависимость от одного человека. Однако проблема заключается именно в том, что если не страна в целом, то политическая система страны уже давно находится в этой самой зависимости, по крайней мере, на функциональном уровне.
Будет еще хуже, если после 2008 года тот или иной преемник и отстроенная под него политическая система все равно не смогут в полной мере принимать решения, вырабатывать государственную политику и привыкнуть к тому, что теперь они сами, а не Путин, должны нести за все политическую ответственность.
Тогда окажется, что «зависимость от человека» политической системы и страны носит не только функциональный, но и персонализированный характер. Причем такой результат будет тем более вероятен, если уход Путина будет восприниматься как сугубо номинальный четырехлетний отпуск с перспективой последующего долгожданного возвращения.
Текст: Дмитрий Бадовский
Впервые опубликовано: “Газета.ru”
Фото: ИТАР-ТАСС