О свободе бытового хамства

Текст: Александр Наковальня

Позавчера в Перми заседало Большое Жюри областной организации Союза журналистов России. Обсуждался проект решения Большого Жюри – по определению самого авторитетного представительства медиа-сообщества – относительно ситуации вокруг газеты «Пермский обозреватель».

Для тех, кто не в курсе наших внутрицеховых разборок, поясним: газета «Пермский обозреватель» утверждает, что подвергается преследованию со стороны властей губернии и губернской столицы за свою оппозиционность. Посягательство на свободу слова, однако. Обращения идут вплоть до интернациональных журналистских организаций. Причём, следует отметить, что одним из поводов для будто бы посягательства властей стало обращение в правоохранительные органы другого пермского журналиста – Ирины Колущинской. «Железная леди пермской прессы» (так её называют в причастных к нашему цеху кругах) попросила правоохранителей разобраться с клеветой и оскорблениями в её адрес, которую будто бы распространял «Пермский обозреватель» на своих сайтах.

Правоохранители возбудили уголовное дело, были обыски. В защиту Побоза уже высказались солидные международные журналистские организации... Ну, не то чтобы выскзались, но ситуацией заинтересовались. Вот и Большое Жюри около месяца готовило проект решения и обсуждало его позавчера, причём председатель областной организации Союза журналистов Василий Мосеев в беседе с «Иной газетой» намекал на возможность самороспуска Большого Жюри – если не будет принято решение (с содержанием проекта «Иная газета» ознакомилась, однако по просьбе Василия Мосеева не будет его разглашать. Решение Большого Жюри на момент подготовки данной публикации оставалось неизвестным).

С одной стороны вопрос кажется абсолютно понятным – свобода слова не должна подлежать никаким ограничениям и всё журналистское сообщество должно грудью и стройными рядами выступить на защиту коллег, не взирая на личные отношения. Однако в данной ситуации есть и другая сторона. С этой, другой стороны ситуация выглядит так: наглый мальчишка донимал, щипал и материл взрослых, в том числе и коллег по цеху, не обращая внимания на тактичность и пресловутую журналистскую солидарность. А когда кто-то дал этому мальчишке сдачи, он (хулиган) потребовал защиты от тех, кого сам же и донимал.

Журналистское сообщество, откровенно сказать, оказалось в двусмысленной ситуации. С одной стороны, свобода слова действительно священна (пусть и не для всей пишущей братии, но для всей качественной прессы). С другой стороны, бытовое хамство со свободой слова не имеет ничего общего.

Полагаю, что для тех, кто по непонятным причинам собирается стать журналистом, будет далеко небесполезным предлагаемый материал. Особенно для понимания, что же такое свобода слова и что такое журналистика. Забегая вперёд укажу: многие тезисы вполне могут быть применены к почти аналогичным ситуациям в березниковской прессе.

Необходимые пояснения:
Светлана Федотова – одна из совладельцев издательского дома «Новый Компаньон», автор «Вольного путеводителя» по Пермскому краю и пр.;
Татьяна Соколова – главный редактор газеты «Пермский обозреватель»;
Константин Духонин – директор газеы «Пермский обозреватель», в начале карьеры работал в газете «Новый Компаньон»;
Игорь Гринберг – руководитель частного охранного предприятия «Альфа», являющегося владельцем медиа-группы «Пермский обозреватель».

КОСТИК, ОТВАЛИ!
ответ медиа-группе «Пермский обозреватель» [2]
Текст: Светлана Федотова

В интернет-газете «Пермские соседи» сегодня появилась статья Константина Духонина с фамильярным заголовком: «Потанцуем, Светлана?» Эпиграф к ней - «На каждую Колущинскую найдется свой Духонин» - это цитата из моего ответа нынешнему главному редактору газеты "Пермский обозреватель" Тане Соколовой на ее письмо, которое я получила от нее вчера по электронной почте.

Таня послала мне три «информашки». В одной говорится, что Шайко вызван на допрос в ФСБ, в другой - что к родителям самой Татьяны приезжали какие-то люди на автомобиле «Соболь» и расспрашивали, где она работает, третья «информашка» представляла из себя заявление в прокуратуру от Селивановой о том, что следователь прокуратуры вел себя с ней не корректно.

За предложением, которое Костик взял в качестве эпиграфа к своему тексту, в моем письме Соколовой вообще-то следовала фраза: «Проблема только в том, что на Духонина тоже найдется своя «хрень», только она сейчас еще в пути». Мое письмо Тане было частным и не предназначалось для публикации ни в целом виде, ни любой из его частей, тем более на сайте «Пермских соседей». Впрочем, возможно, что теперь оно уже может представлять и общественный интерес. Судите сами:

«Дорогая Таня!
Начну издалека. В 1990 году, когда я работала журналистом (заострю Ваше внимание на том, что уже лет 10 я журналистом не работаю и не представляюсь как журналист), я брала интервью у такого великого человека, как Сологуб. В Очере он организовал такую школу-интернат для трудных подростков, окончив которую дети не шли прямиком в тюрьму, а даже поступали в институты. В числе прочего, он сказал сакраментальную фразу: «Дурными дети становятся потому, что у нас дурные взрослые». И привел пример: 7-летнему мальчику взрослый дяденька пообещал дать посидеть на водительском месте снегохода, если тот... сделает ему минет - мол, ничего в этом страшного нет, а, ему, взрослому дяде, будет приятно. Ребенок, в силу своего возраста еще не мог отличить, где хорошо, где плохо. Мальчик вырос и убил этого дяденьку, потому что понял, что к чему.

Понимаете, Таня, не все, что взрослые дяди считают хорошим и правильным, нужно делать. Правда, понимаешь это иногда только через некоторое время. Поясню.

Конфликт интересов, о котором написано в Кодексе журналистской этики, это конфликт между интересами общества и любого третьего лица – власти, учредителя, рекламодателя... Предполагается, что журналист всегда стоит на страже интересов общества, в противном случае получается «топор под компасом». В вашем случае интересы Игоря Гринберга не идут ни в какое сравнение с интересами общества.

Далеко ходить не будем: вся первая полоса последнего номера «Пермского обозревателя» – это ситуации, связанные с вашим учредителем, причем описываемые исключительно на его стороне. Многотиражная газета охранного агентства, обратившаяся за защитой к международным журналистским организациям, – это нонсенс. А в Вашем случае – профессиональное самоубийство.

Это только в Вашей голове бизнес Игоря Гринберга и газеты могут быть удобно переплетены. А вообще-то все это находится и за рамками этики, и правового поля, в котором может функционировать газета. Более того, чем «Пермский обозреватель» отличается от «Местного времени»? Да ничем! Вы в одну сторону искажаете реальность, они - в другую. От журналистики в обоих случаях осталось только название. Так что вы – не «одинокая птица», а примерно такая же, как большинство. Подвид, правда, другой. Но и Вами тоже вытерли сапоги. Только Вы людей, вытирающих о Вас ноги, еще и яростно защищаете.

А знаете в чем самая большая подлость? В том, что сейчас Вы губите свое будущее. Для людей типа Гринберга при определенных условиях выгодно, что есть люди, которые называют себя журналистами, но не имеют достоинства и за маленькие деньги готовы засунуть куда подальше журналистскую этику и заниматься вещами, которым журналистам заниматься запрещено. Пример – каяткина. Я ее фамилию даже с большой буквы писать не буду. Но вы-то должны понимать, что в десятилетней войне между «Сильвинитом» и «Уралкалием» каяткина - лишь маленькая пешка, которую уже «срубили». Во имя чего? «Во имя светлых идеалов журналистики», - поет Гринберг. Я вас умоляю! Гринберг заработал очки в каких-то своих расчетах, а на репутации каяткиной до конца жизни будет черное пятно.

Завтра Гринберг продаст газету и будет заниматься туалетным бизнесом. А Вы-то останетесь. Что еще Вы умеете делать, кроме того, как защищать интересы Гринберга? Найдете другого дядьку с газетой? А может, стоит придерживаться цеховых (корпоративных) интересов? В стратегическом и долгосрочном плане, а также для общества это правильнее, чем обсуживать интересы бесконечных дядек, у каждого из которых - башка, полная тараканов.

Что касается Вас, то Ваша настоящая должность – по сути, PR менеджер группы компаний «Альфа». Вы яростно защищаете право своего работодателя незаконно собирать информацию о других людях. При этом Вы так же яростно протестуете, когда информацию собирают о Вас. Где логика?

Зачем Вы прислали мне эти примеры? Что они доказывают? То, что Вы - маленький боец охранного агентства, который тоже попал под замес - и все. Мне не жаль ни Вас, ни неизвестную мне Селиванову, а уж Шайко... Обычное дело – вызов журналиста на допрос в качестве свидетеля. Обычное. То, что для вас это информационный повод... Ну, в рамках продвижения брэнда «Альфа» на рынке – да, повод. Хвалю вас как PR-менеджера, но где здесь журналистика?

Вы нарушили правила санитарной безопасности, согласно которым СМИ не может быть в одной упряжке с бизнесом, у вас - конфликт интересов, поэтому вы и оказались в такой ситуации. Вами прикрываются, как беременными женщинами в Буденновске, а вы – нынешние сотрудники «Пермского обозревателя» - даже «нет» не можете сказать.

К сожалению Вы страдаете не за интересы и идеалы общества, а за бизнес своего учредителя, вот гадство-то. А если Вы спросите мое мнение, то для меня Вы - член террористической организации. Как и все другие террористические организации Вы разрешаете себе всё – любые методы, а от другой стороны требуете идеального следования законам и инструкциям, а также корректного и вежливого обращения. Так, Таня, не бывает.

В заключение поделюсь с вами наблюдениями над жизнью. Сегодняшняя ситуация практически зеркальна той, что была в 1996 году. Именно Олег Чиркунов тогда был инициатором превращения «Местного времени» в то, чем сейчас является эта газета. И вот сейчас-то тогдашнее некорректное решение обернулось для него еще более некорректными действиями с другой стороны. Мораль: на каждую Колущинскую найдется свой Духонин. Проблема только в том, что на Духонина тоже найдется своя «хрень», только она сейчас еще в пути. Мир – справедлив, а Бог не жесток, но изощрен. Поэтому не нужно увеличивать количество мусора и несправедливости в жизни, все это возвращается. Через время, через годы, но возвращается.

И еще, очень личный совет. Мне его дала моя мудрая мама, когда мне было примерно столько же лет, сколько и вам сейчас. Она сказала: «Света, выбирая мужчину, смотри, как он ведет себя с другими женщинами. Очень скоро он будет точно так же обращаться и с тобой».
С. Федотова
5.09.06 г.»

Это все письмо, без купюр. Что я бы добавила в него сегодня, выставляя его на всеобщее обозрение.

1. Во избежание исков я бы изменила одну фразу: «Завтра он (имеется в виду Гринберг – С. Ф.) продаст газету и будет заниматься туалетным бизнесом». Следует читать: может продать газету и заняться туалетным бизнесом. Я серьезно считаю, что у Гринберга серьезная тяга к туалетной тематике. Он мог бы на кабинках писать свое наверняка любимое слово из трех букв и, вместе с Духониным, составлять там надписи: не пропадать же наработкам, достигнутым в форуме «Не секретно».

2. По этим же причинам я бы дала еще одну фразу в следующей редакции: «Ваша настоящая должность может, по сути, называться «PR-менеджер группы компаний «Альфа». И поставила бы вопрос: а почему охранное агентство, в котором Вы, Таня, трудитесь не нашло людей, которые задавали вопросы Вашим родителям? Не потому ли, что может выясниться, что люди на автомобиле «Соболь» приезжали закупать картофель и морковь у местного населения? И еще такой вопрос: а зачем Ваши родители отвечали на вопросы? Почему они не спросили удостоверение личности? И что это - серьезно ценная и компрометирующая Вас информация – знать, где Вы работаете?

3. По поводу Селивановой я бы еще добавила следующее. «А какого еще отношения к себе хочет девушка, которая работает в издании, где летающие попы какают на людей? Чтобы требовать к себе уважения, нужно и к другим уважительно относиться».

4. Еще я бы вставила такой пассаж: «Вот Вы, Таня, пишете в «Пермском обозревателе» про конфликт «Альфы» с другим охранным агентством и очень ловко вставляете фразу про 8 тыс. рублей, якобы пропавших у Вашего коллеги из «Альфы» во время доставки его в Дзержинский РОВД. «Молодец, Танюха!» - наверное, хлопают Вас по плечу альфовцы. И ведь не прикопаешься: и не обвинила никого напрямую воровстве 8 тыс. рублей, а осадок остался». «Вот с-суки», - так, наверное, в свою очередь думают люди, которые в этом конфликте с другой стороны. И думают так обо всех журналистах. И как это вероломно, что именно в журналистские организации и обращается Таня за защитой".

5. И последнее, что я сегодня вставила бы в cвое вчерашнее письмо Тане Соколовой: «Когда арестовывали одного из подозреваемых в деле АО «Галоген», об его голову разбили арбуз. Зачем – не знаю. На одном из советов директоров АО «Камкабель» одному из его членов как-то сломали ребра. С летучек «Пермских моторов» людей иногда увозили с инфарктами на скорой помощи. Бизнес – очень жестокая вещь. И когда Вы, Таня, вместо того, чтобы быть журналистом, становитесь бойцом какой-нибудь корпорации, Вы больше не являетесь неприкосновенной персоной. И куда бы Вы ни обратились, хоть в межгалактическую журналистскую организацию, в Перми среди понимающих людей, к медиа-группе Игоря Гринберга будет только брезгливое отношение".

Теперь - о Духонине. Костик сегодня пишет: «Кстати, насчет выпадов вспомнился отрывок из эссе Борхеса «Искусство оскорблений». Один из спорщиков в запале выплеснул сопернику в лицо вино из бокала, соперник спокойно вытерся и сказал: «Это все лирика, теперь я хочу услышать ваши аргументы». Так вот мне бы тоже хотелось их услышать от вас, Светлана. Не выпады, а аргументы».

Мой ответ следующий. Но сначала - цитата из Live Journal, где под псевдонимом Duxet человек, по стилю напоминающий Духонина, еще несколько месяцев назад написал: «Борхес посвятил эссе этой теме и назвал его «Искусство оскорблений». Занятное чтиво. Запомнился один из эпизодов. Спорщик в запале выплеснул на соперника вино, тот спокойно вытерся и сказал: «Это все лирика, теперь я хочу выслушать ваши аргументы...» Собирать оскорбления и «наезды» я начал лет, наверное, с 12. Например, приезжая в чужой город на соревнования, я обязательно вечером выбирался в какой-нибудь неблагополучный район. Наиболее красивые «наезды» фиксировал в записной книжке. Также - с оскорблениями».

Дальше анонимный автор приводит инцидент, случившийся на территории ПГУ: как Duxet провоцирует на драку и оскорбления, а спорщики уходят. «Не кого на х... от души послать».

Тоскуют руки по штурвалу у Duxet’a. Duxet же приводит в своих заметках и некролог о Герасиме Цвиринько, аналогичный тому, что за подписью Константина Духонина размещен на сайте «Пермских соседей».

По целому ряду косвенных признаков можно предположить, что еще одним псевдонимом К. Духонина может быть «Феликс Тучин», которого Костик рекомендует как «аналитика, чьи прогнозы сбываются (!), равного ему в пермской журналистике я никого не знаю». И я не удивлюсь, когда на слушаниях по делу И. Колущинской к «Альфе» выяснится, что все хвалебные отзывы о Костике, а также часть негативных, шли с одного и того же IP-адреса. Такие это люди. Честный бой с ними невозможен. И не отвечают им, в основном, не потому, что сказать нечего, а из брезгливости. Отвечать им симметрично – значит оказаться с ними в одной канализации.

Пример. Костик пишет: «Не стирается из памяти и то, как в ресторане на одном из юбилеев «НК» вы отказали Валере Мазанову и предложили танец мне. После танца, как сейчас помню, я проводил вас к столу. И многое другое зафиксировано. Не вытравишь. Теперь, читая ваш материал про «ПО» и медиатерроризм, я сижу и мучительно соображаю – правильно ли я вас тогда проводил... до стола всего лишь?»

Симметричный ответ в формате, поддерживаемом медиа-группой ПО, был бы такой: «Я очень хорошо помню ту прекрасную вечеринку. Как всегда, в НК было весело и душевно. Один ты, Костик, грустил и все жаловался, что тебя девушки не любят, потому что у тебя пиписька маленькая. Эх, надо было тогда тебе сказать: «Убирайся прочь из рекламы и из журналистики с такой пиписькой».

А если серьезно, то феномен Кости Духонина стал возможен только потому, что в Перми очень слаба журналистская организация, а журналисты разъединены. Так одна поганка «ложный белый» отравляет всю корзину настоящих белых грибов. Пробелы в правовом поле тоже позволяют Костику и дальше плясать свои танцы извращенца. А «хрень» по-прежнему еще в пути".

Лично Вашему корреспонденту, более-менее (скорее, конечно, менее) ориентирующемуся во наших внутрицеховых отношениях, понравилось. И, кстати, действительно аналогии с березниковской прессой последних лет возникли очень конкретные. Но об этом – как-нибудь в другой раз. Шахерезада прекращает дозволенные теоретические речи.

ЧУКЧА – НЕ ЧИТАТЕЛЬ, ЧУКЧА - ПИСАТЕЛЬ
«Березниковская неделя» на прошедшей неделе вполне могла бы с честью нести высокое звание печатной версии Всемирной Паутины, но благонамеренное желание добавить в Интернет-специфику местного колорита чуть-чуть да подвело. Ну, может быть, и не сильно подвело, но корябнуть – корябнуло. Речь о публикации «Кто защитит «маленькую Бельгию»?».

Во-первых, отметим, что заголовок - далеко не самый удачный для публикации на местную тематику. Просто о том, что тематика местная, читатель сможет узнать, только если соберётся прочитать эту статью (а соберётся ли? Что обывателю в той Бельгии, хоть большой, хоть малой?). А то, что кто-то когда-то назвал Маленькой Бельгией посёлок содового завода... Словом, это из серии: «Вы не были на Таити?» и «Я опять хочу в Париж!».

Во-вторых, местная пресса не так уж часто балует читателей заголовками со словом «Бельгия». Поэтому сразу показалось, что БеНе поступила как в том анекдоте («Вы сами-то своё произведение читали? – Чукча – не читатель, чукча – писатель»), просто воспроизведя совсем недавнюю публикацию. Впрочем, при сравнении этой публикации и статьи «У «маленькой Бельгии» - большие проблемы» (автор - Галина Миртова, «Березниковский рабочий» от 21 августа 2006 г.) сердце успокоилось: содержание хоть и похоже, но разное. Однако неприятное ощущение вторичности осталось. Подумалось: а ну как это было просто один и тот же текст, из которого вырезали кусочки и опубликовали в БР 21 августа (когда потребовалось наехать на Городскую Думу, которая не публикует список памятников истории и архитектуры), а теперь публикуют остатки (когда просто нечем дырку на газетной полосе заткнуть)? К тому же, в БеНе публикация не подписана – будто черновик кромсали ножницами и кусочек с подписью автора остался в редакции БР.

ПРОВИНЦИАЛЬНЫЙ КОМПЛЕКСЫ
Раз уж речь сразу зашла о БеНе, то приведём её же в качестве примера другой болезни местной журналистики – провинциальной стеснительности. В смысле: для подавляющего большинства березниковских СМИ весьма характерно совершенно ребяческая, детская и абсолютно провинициальная боязнь сослаться на источник информации (или перпечатки). Типа: мы такие крутые, у нас собственные корреспонденты повсюду как у больших дядей, мы знаем всё и сами. Любому читателю совершенно понятно: ну не брал корреспондент БеНе интервью у Владимира Машкова! Ну не готовил председатель Комитета Госдумы Павел Крашенников эксклюзивные разъяснения для БеНе (страницу подготовила Тмара Сальникова) по актуальным вопросам «дачной амнистии»! А вот... Такие они крутые.

Вообще, это, конечно, называется плагиатством. Но это явление настолько распространено в местной прессе, что хочется иную причину помимо личной нечистоплотности. Тут и напрашивается объяснение: комплекс. Провинциальный комплекс, желание «выглядеть не хуже». Смешно, право, смотреть на живых персонажей Гоголя и Островского. Стыдливость признаний «Березников Вечерних» и «Недели.ру»: «по материалам Интернета» (вариант: «по материалам Интернет»... хоть с половой принадлежностью Всемирной Паутины разобрались бы, коллеги) выглядит несколько порядочнее. Хотя выдаёт тот же комплекс. Но всё лучше, чем самохвально-забавные указания«Березниковского рабочего» под дословными цитатами из «Нового Региона», «Верхнекамья», Верхнекамского агентства новостей, далее по списку: Соб.инф.

Совет тем, кто ещё не успел стать журналистом: никогда так не делайте. Прилипнет клеймо плагиатора (а в наших кругах все про всех всё знают), с карьерой можете распрощаться. Впрочем, каждый выбирает свою карьеру сам.

А ПАСТУХА-ТО ЗА ЧТО?
«Тариф с потолка» (автор - Галина Елтышева в БР от 12 сентября) и комментарий к нему всеобщей любимцы Шуры Кувалдиной порадовали прежней детской непосредственностью. С основным содержанием читатели самой тиражной бесплатной газеты Города, наверное, смогут познакомиться сами. Ваш корреспондент, пересилив себя, познакомился, но уж пересказывать: увольте.

Общий смысл, однако, постараюсь передать: у жильцов ЖСК № 3 образовались непонятности с платой за коммунальные услуги. БР в непонятностях не разобрался и стал спрашивать, что произошло, у городской администрации, ООО «Новогор-Прикамье», ООО «БИРЦ» (вообще-то логично было бы ещё спросить о том же у руководства ЖСК № 3, которое те самые «жильцы» и избрали). Из полученных ответов БР тоже ничего не понял. Подтверждением тому является исключительно выборочное цитирование полученных ответов, оно применяется пишущей братией, как правило, когда понятны только отдельные строчки, а сам смысл ускользает. Более того, БР явно не понял даже того, что цитирует. Судите сами: «Раз плата за подогрев воды выросла на сто пятьдесят процентов, получается, что... и тепла расходуется на это дело в 2,5 раза больше... Значит температура в них, соответственно, ниже, труба толще, и вода греется целых 60 часов в сутки!».

Помните мультик про страну невыученных уроков (ну, там где ещё быка с лошадью сложили, а двух землекопов на три ямы поделили?). Вот то же самое. Будто очень тявкнуть захотелось. Как в том анекдоте: «А пастуху-то за что в лоб? – А их у нас двое!». Незнание правил арифметики, между прочим, не освобождает от ответственности. Даже Шуру Кувалдину.

НЕ ЛАПТЕМ ЩИ ХЛЕБАЕМ
«Новая газета-1» очень кстати в этой связи рассказала про «Мылышковое» образование: где дают?». Непонятна только анонсирующая фраза на первой полосе: Как ребёнку стать умным ещё до школы?». Современная наука, к слову, вообще не знает способа сделать человека умнее, чем он есть. Ум – понятие врождённое. Конечно, можно было бы отнестись к этой путанице с определённым снисхождением, не столичная пресса всё-таки. Но тут, извините, березниковская гордость играет: хотя у кого-то в березниковской медиа-диаспоре и есть провинциальные комплексы, но не провинция мы, и не лаптем щи хлебаем (хотя и это умеем). И наши дети умны с рождения. А вот уж какое образование получат...