Работа со стихиями

Наш сегодняшний гость – очень серьёзный человек. У неё 300 детей, представляете? О них мы с ней и поговорили (тем более о себе ей говорить не положено).

Существует отделение по делам несовершеннолетних Межмуниципального отдела МВД России «Березниковский» с 31 мая 1935 года. Начальник у этого отделения ещё молодой во всех смыслах: и лет немного, и службу возглавила только с апреля нынешнего года. Стройная, сероглазая, подтянутая, спортивная, всегда при погонах. Разве что густые светлые волосы, вольно распущенные по плечам, напоминают: капитан полиции – это не только офицер, а ещё и симпатичная девушка.

О работе, подопечных, личной жизни и собаках мы поговорили с начальником отделения по делам несовершеннолетних Екатериной Андреевной Митюковой.

- Екатерина Андреевна, расскажите немного о себе.
– О себе много говорить нам не положено. Родилась и училась в Березниках, окончила Восточно-Европейский институт в Ижевске, высшее юридическое образование. В органах внутренних дел с 2004 года. Начинала службу инспектором ОДН, потом старшим инспектором была, теперь вот начальник. Я, наверное, один их тех немногих полицейских, кто ещё ни разу не поменял место службы. Мне работа нравится.

- С подростками, да ещё и неблагополучными, ведь одна головная боль работать?
– Да, это очень тяжёлый труд.

- Почему нравится?
– Нам всем здесь нравится (пожимает плечами). Кому не нравилось, ушли.

- В вашей службе нет мужчин. А в наше время подросткам не хватает именно мужского воспитания. Может, сотрудники ОДН-мужчины были бы более убедительны для некоторых из ваших подопечных?
– Согласна, должны работать мужчины. Но сами мужчины не очень хотят, из-за специфики работы: мужчины не привыкли, может, к терпимости и кропотливости, какую проявляют женщины. Бывают у нас мужчины, единицы, правда, и долго не задерживаются. Но нам помогают и сотрудники уголовного розыска, и участковые. Помогают работать с теми несовершеннолетними, которые на путь исправления не хотят вставать. Мы работаем сообща.

- У вас свои дети есть?
– Нет. Есть маленькая племянница. Но я всегда говорю, что у меня 300 детей, все мои. И все со своими сложностями и проблемами. Столько несовершеннолетних на территории города состоит на учёте в ОДН, по итогам апреля их 303 человека. И судимые есть, и алкоголики, и употребляющие наркотические вещества.

- А на сколько этих детей ставят на учёт? Есть какой-то срок на исправление?
– С марта 2014 мы работаем по новой инструкции, согласно которой несовершеннолетние состоят на учёте полгода. Если в течение полугода видно, что ребёнок исправляется, не совершает противоправных действий и настроен учиться, то мы с учёта его снимаем. Если ребёнок не встаёт на путь исправления, то мы продолжаем с ним работать. К сожалению, не всегда получается ребёнка исправить. Бывает, с учёта снимаем тех, кого арестовали, или направили в спецшколу закрытого типа за совершённые преступления, или кто достиг совершеннолетия.

- Исправившиеся-то всё-таки есть?
– Есть. Бывает, что ребёнок, единожды отведав спиртного и попав в реанимацию, понимает, что всё серьёзно, и берётся за ум сам. Бывает, родители находят способы воздействия на детей. Мы снимаем с учёта при наличии положительной характеристики из образовательного учреждения или от родителей.

- Беседа – это единственное у вас средство воздействия на подростков?
– Фактически так.

-Понимают?
– Понимают, но хватает ненадолго. Работа должна быть систематическая, нужно «вдалбливать» детям в головы правила и нормы. Вот взять правила дорожного движения. Все их знают. Однако в 2014 году много ДТП, где виновники дети. Уже есть один летальный исход – 17-летний подросток врезался в столб на машине и скончался на месте. Ездил без прав. Они ведь покупают машины по дешёвке, за 5-10 тысяч, ездят без прав, в состоянии алкогольного опьянения. За это штраф 30 000 рублей. Спрашиваю: «Где возьмёте столько?». Плечиками пожимают. «Знаете про штраф?» – «Знаем» – «А почему ездите?» – «Думали, уйдём от гаишников». Вот так. Впереди лето, дети будут на улице, особенно те, кого надо бы занять. Мы их стараемся пристроить и на площадки, и в отряды мэра, и местный Комитет по вопросам образования работает с группой риска. Их всех стараются занять, но ведь говорят, что сами заработают. Особенно 16-17-летние, как правило, уже предоставленные сами себе. Нам прибавится дел.

- Мы всё о подростках говорим, а маленькие дети на учёте бывают?
– Обычно 10-11 лет – самый молодой возраст наших подопечных, но бывают и младше. Помню, у нас состоял на учёте мальчик 7 лет, который употреблял алкоголь систематически – алкоголизм врождённый. Это давно было. Сейчас он живёт в соседнем доме, я его вижу: в помойке роется – бутылки собирает, ему 22 года, а выглядит, как спившийся мужик. Общается с такими же опустившимися людьми. Таких, как он, не перевоспитать, надо было сразу лишать маму родительских прав, да только гены всё равно скажутся. От осинки не родятся апельсинки. Сейчас на учёте состоит девочка 10 лет – попала в реанимацию, отравившись водкой. Пошли с компанией к одному из одноклассников, в холодильнике стояла бутылка открытая, решили попробовать. Ей стало плохо. Дети испугались, вызвали «скорую», хорошо, сообразили, а то ведь и бросить могут. Со страху.

- Вам не надоела ваша работа? Конца-то ей не видно, и результата вроде как нет.
– Трудности в каждой работе бывают. Всех, конечно, не перевоспитать, никогда это не получится. Только одно поколение уходит, как другое уже объявилось. Иногда хочется всё бросить, но я говорю себе: «Эту работу кто-то должен делать. Если не мы, то кто?». Я сама так считаю, и коллектив свой так настраиваю. Надо! И результаты работы у нас есть! Мы ведь и с семьями работаем. Иногда удаётся спасти ребёнка из семьи наркозависимых или алкоголиков, которые своим детям на просьбу дать поесть отвечают: «Хочешь жрать – иди воруй!». Пусть лучше ребёнок воспитывается за государственный счёт, чем станет преступником или жертвой сексуального преступления, что бывает в таких случаях. Результат, если ребёнок возвращается из спецшколы, куда его направили за преступление, и говорит: «Спасибо! Если бы меня туда не отправили, я бы уже в тюрьме сидел». Плоды есть, но это круговорот, как стихия. Эту работу кто-то должен делать. А я с детства мечтала о такой. Мечты сбываются.

- Прямо с детства мечтали стать милиционером?
– Да. Ещё в детском саду мальчиков на веранде в «тюрьму» закрывала. Представляете? Хотя из моих родственников никто в милиции не работал. Мама носила форму – в пожарной части работала, я её постоянно видела в кителе. Сейчас мы с братом оба в погонах, в полиции. Он заместитель начальника уголовного розыска в Березниках.

- Вы изменились на службе? Хотя бы по сравнению с тем временем, когда учились?
– Я всегда была подвижным человеком, отстаивала свою позицию и права, боролась с несправедливостью. И сейчас не мирюсь. Но система научила меня уважать субординацию. Может, в этом только изменения. Командир всегда прав.

- А вы для своих сотрудников тоже такой командир, который всегда прав? И как вы их воспринимаете, как коллег или как подчинённых?
– Они подчинённые, строго говоря, но я их считаю больше коллегами, потому что они все мои друзья-однополчане. Не сказала бы, что я командир, который всегда прав. Конечно, могу жёстко потребовать. Они выполняют требования, которые к ним предъявляются. Кто не понимает, разговариваю, наказывать приходится. Но это редко. Бывает, и я не права. Мы всё в рабочем режиме решаем, обсуждаем. Я начальник молодой, могу ошибаться. Но у меня есть Марина Петровна Лунегова, подполковник, сотрудник с большим стажем, которая мне и подскажет, и поможет. Я в силу характера могу где-то и с плеча рубануть, она мой характер сглаживает. Надо понимать, когда руководство задачу ставит, а она кем-то не выполняется, то за всех отвечаю я. Но вообще-то мы все работаем в связке, у нас дружный коллектив, мы друг друга понимаем.

-Устаёте, наверное, очень? Есть способ расслабиться, отдохнуть?
– Мой рабочий день начинается с утра, а заканчивается около восьми-девяти вечера. Конечно, устаю. Отдыхаю за городом у родителей. Фактически всё время на работе.

- На личное времени не остаётся?
– Не остаётся.

- Миритесь с этим?
– Я жёсткий человек, что характерно для нашей системы… Когда я иду и обдумываю рабочие моменты, говорят, у меня глаза очень жёсткие… Но это мелочи жизни!

- Спортом, наверное, занимаетесь?
– Занималась лыжными гонками. И сейчас в свободное время катаюсь. Редко, правда, получается.

- А животные у вас дома есть?
– Нет, какие животные с таким графиком работы? Но очень хочу собаку.