История философии зайцев

Текст: Яков Кротов
[2]

В 2012 году у российской номенклатуры стали заканчиваться деньги. Конечно, заканчиваться стали деньги, выделенные номенклатурой не для себя – это святое, а деньги для «народонаселения». Несмотря на сохранение высоких цен на нефть, ликвидация свобод – экономических и политических – привела к опустошению казны. Заявления о том, что мудрая политика Кремля создала такие запасы денег, что их достанет навечно, оказались, как и все заявления наследников Ленина, пустой похвальбой.

Как и во все прочие кризисы, которые сопровождали её правление с 26 октября 1917 года, номенклатура взяла курс на затягивание чужих животов. Самыми яркими оказались два проекта: выгнать из России мигрантов из бывших азиатских колоний и на четверть или даже на треть сократить количество интеллектуалов, получающих от государства зарплату.

Второй проект выглядел так: объявить о повышении зарплаты учителям и учёным, но денег на повышение на давать, а повышать одним за счёт увольнения других. Что и было сделано в школах, в академии наук и в институтах различных ведомств. Девизом всех проектов стало слово «слияние». Объединяются две школы (конечно, на бумаге) – здания два, конечно, по-прежнему, а сотрудников в два раза меньше.

Наступил момент истины для интеллектуалов, как наступал он в 1993-м году для жителей Чечни, в конце 90-х для уличных торговцев, для независимых журналистов и т.п. Демагогия о правовом демократическом государстве была отброшена. Увольняемым в классическом советском стиле объяснили, что деваться им некуда, что уволить человека всегда можно, а если хотите – можете идти в Басманный суд. Увольняемые – кто был действительно образован – вдруг вспомнили Монталамбера: «Не будешь заниматься политикой, так политика займётся тобой». Они не защищали чеченцев, лотошников, журналистов, и вот – настал их черёд и защитить их оказалось некому.

Если интеллектуалы оказывали хоть какое-то сопротивление, номенклатура расправлялась с ними с особым удовольствием, демонстрируя первостатейную советского типа демагогию.

Например, было объявлено о слиянии института искусствознания с институтом культуры. Оба – в ведении министерства культуры. Искусствознатцы позволили себе организовать митинг протеста – тягчайшее преступление по номенклатурным представлениям. Им и досталось сполна.

12 июня 2013 года министр культуры заявил на радио: «Я вам называю тему конкретной научной работы, я не могу понять, что в ней кроется, называется она «Философия зайца», и в течение пяти лет люди под это дело получали финансирование. Каких зайцев они исследовали, какая философия, понять невозможно; и дайте мне под это дело госфинансирование!».

2 августа 2013 года работница «Комсомольской правды» Анна Балуева написала основательнее: «Краеугольным камнем этой оптимизации остается вопрос практического смысла исследований НИИ. Да, академическая наука должна существовать. Но добросовестно прочитав много статей, написанных в институтах культуры, мое воображение было потрясено. Например, философским трактатом «Алхимия» с вводной частью «Трансмутация образа зайца» и послесловием «Рабинович и Бог».

6 сентября 2013 года министр культуры в газете «Культура» развил тему: «В каждом НИИ в среднем по 300 научных сотрудников. При этом рабочих столов — от силы 15. Остальные сотрудники находятся в творческом поиске. ¾ работают по совместительству, причем в десяти местах одновременно. Темы научных работ — хоть отдай Жванецкому читать со сцены. Например, «Философия зайца». Это тема многолетнего исследования в одном из НИИ. Не знаю, о каком зайце речь — мартовском, трамвайном, но уже много лет им занимается группа научных сотрудников за бюджетные деньги».Интервью было озаглавлено: «Без идеологии человек становится животным». Культура – ничто, идеология – всё.Министр, как и полагается лидеру номенклатуры, лгал каждым словом, - ведь надо же показать отличие идеологии от культуры. Таков новояз: «культура есть идеология, идеология есть культура». Он лгал о количестве сотрудников, он лгал о количестве столов. Он лгал в деталях и врал в принципе – рабочим местом историка культуры является стол не в институте, а в библиотеке, и в библиотеке крупной – отечественной либо иностранной, а не институтской. Либо, на худой конец, коль речь о сегодняшнем дне, в интернете.

Солгал министр – с подачи дамы, на которую он положился (впрочем, злые языки заявили, что Мединский более полагался не на Анну Балуеву, а на сотрудницу своего министерства Юлию Зазулину) – и в вопросе о зайцах. Они увидели (но не читали) книгу Вадима Рабиновича «Алхимия», изданную в 2012 году. В оглавлении есть и «Философия зайца» (это стихотворение Рабиновича) и послесловие к книге «Рабинович и Бог». Послесловие написано было директором института философии Академии наук.

Вадим Львович Рабинович (род. 1935 г.) никогда не работал в институте искусствознания и вообще не работал в структурах министерства культуры. Сын киевского еврея, погибшего на передовой во Вторую мировую войну, профессиональный химик Рабинович в зрелом возрасте ушёл из химии в историю науки. Работал в институте истории естествознания Академии наук, потом в институте культурологии. Его книга об алхимии впервые вышла в 1979 году. Стихотворения о зайце там не было – советские же времена. Исследование было нетривиальным для советской жизни, ведь алхимия была тесно связана с теологией и религиозной философией, которые находились под запретом. Не было исследования о зайце. Не было «группы сотрудников». Не было траты «бюджетных денег». Кандидат химических наук, доктор философских наук, поэт, переводчик, прозаик, переводчик Вадим Львович Рабинович посмел летом 2013 года публично протестовать против разгона («оптимизации») института культурологии. Договорился о переходе в институт философии. Когда пошли речи о зайце, он слёг в больницу, в переделкинский кардиологический санаторий, 18 сентября 2013 года скончался.

Через месяц институт русской литературы Академии наук (не министерства культуры!) объявил о проведении в июне 2014 года конференции по философии зайца.