Года четыре назад Толстик был классическим образцом заброшенной русской деревни. А сегодня, благодаря развитию в нем сельского туризма, переживает второе рождение. Об этом я узнала из Всемирной паутины, и движимая журналистским любопытством, поспешила в дорогу, чтобы увидеть все в реале.
БАБУШКА АННА
Автобусом до Тюлькино, там переправа на пароме, еще пять километров в пути и вот он — отворот на Толстик. Дальше метров 500 пешком. Справа от проселочной дороги колосится пшеница, а на въезде в деревню по обе стороны подсолнухи, как сотни маленьких желтых солнышек. Красиво...
Но общий вид деревни не очень приглядный. Много черных покосившихся изб с пустыми глазницами.
— Мне б со старожилами поговорить, — обращаюсь к первому встречному. Мужчина машет куда-то вниз, а сам запрыгивает на трактор, закрыв за собой шлагбаум, что перегораживает улицу и выглядит в деревне странно.
Изба Анны Александровны Пушкаревой старинная. Веселые, в зеленый цвет выкрашенные наличники, тканый половик на крылечке, русская печь, полати, божница в углу. В этом отчем еще добротном доме она родилась 87 лет назад.
Гостям бабушка Анна рада. О прежней жизни в деревне рассказывает с ностальгией.
— Богатый колхоз был, школа, библиотека, клуб. К берегу приставала «Заря», а на двухпалубном теплоходе «Москва» с концертом выступал Лемешев. Ой, как весело жили. 15 гармонистов было.
Долго рассматриваем семейные фотографии. Старые черно-белые и цветные, на цифру снятые. В них вся жизнь ее. Самые милые сердцу воспоминания связаны с родной деревенькой.
— А мгновения эти уже не повторятся, — вдруг философски произносит бабушка Анна.
Светлая у нее душа, к красоте чуткая. Генеалогическое древо крепкое.
У бабушки Анны болят ноги. Она с трудом передвигается. Главное ее развлечение — телевизор.
— Три года назад Александров подключил дом к электричеству. А то при свечах сидели.
Александров — соликамский предприниматель и депутат, с которого и началось второе рождение деревни.
БИЗНЕС НА КРАСОТЕ
Туристическая гостиница стоит на угоре — высоком (аж дух захватывает!) камском берегу. Вид отсюда открывается потрясающий. Великая уральская река не течет здесь широко и полноводно, а завораживает, волнует сокровенными изгибами и поворотами, островками, поросшими высокими елями, песчаными отмелями, что напоминают очертаниями взмах лебединых крыльев...
— Я по Каме проехался, и это место облюбовал, — признается мне Олег Александров. С ним мы случайно столкнулись на пороге гостиницы.
Когда в 2009 году он появился в этой богом забытой, заросшей бурьяном деревне с ее избами-развалюхами, в ней было одно богатство — красивая природа. Взяв на паях в долгосрочную аренду 150 га земли и 80 тысяч га охотничьих угодий, предприниматель, при поддержке районных властей, стал развивать в Толсти-ке сельский туризм.
Провел электричество — провода тянули аж из Тюлькино, а это целых четыре километра. Пробурил артезианскую скважину. Под комфортабельную гостиницу перестроил дореволюционный двухэтажный особняк. Поставил на берегу деревянные беседки и скамьи, предварительно расчистив берег от зарослей. Засеял территорию газонной травой, обустроил деревянный трап-спуск к реке. И турист сюда поехал.
Чтобы кормить гостей экологически чистыми натуральными продуктами, организовали крестьянско-фермерское хозяйство: выращивают в деревне капусту, картофель, огурцы, держат коров и свиней — пока в малоприспособленных помещениях, но строится новая капитальная молочная ферма.
ИСТОРИЧЕСКАЯ АНАЛОГИЯ
Бурная деятельность новоявленного «землевладельца» не всем толстинцам по нраву. Из Соликамска в деревню зачастили комиссии, проверяющие очередную жалобу.
Порой, доходит до смешного. У подсолнухов на въезде в деревню, посаженных для борьбы с буйными зарослями крапивы на обочине, и то нашлись противники.
— Да я не боюсь, пишите — заявила Людмила Матехина и охотно выложила заезжему корреспонденту все претензии: лучшие покосы захватил, на работу бичей со свалки берет, дорогу на угоре, по которой тол-стинцы испокон веков спускались к реке, огородил шлагбаумами (так вот что это такое!). Частная территория.
— Не правда, — отрицает Олег Александров.— Пьяных только не пускаю. — А что дешевую рабочую силу использую... Трагедия села в том, что никто не хочет на земле работать, разучились. На Керчевском рейде со всеми прилегающими деревнями живет три тысячи человек. Но на объявление в газете, что требуются рабочие руки, откликнулся один. Я давно помогаю в своем депутатском округе людям, попавшим в трудную жизненную ситуацию. Вот увидел в городе мужика пьяного, бездомного. Бывший шахтер, была семья, хорошая квартира. Из-за пьянки все потерял. Восстановил паспорт, оформил пенсию, пастухом у меня работает. Это плохо? Зато есть два классных непьющих тракториста, я им плачу по 20 тысяч и больше.Первое упоминание в письменных документах о деревне Толстик относится к 1579 году, в переписи И. Яхонтова. Как гласит легенда, основал ее беглый человек, атаман Сокол.Старинный особняк, где расположена гостиница, до революции принадлежал местному баржестроителю Брагину, одному из главных в деревне начала XX века работодателей. Сегодня новый владелец дома один дает в деревне людям работу. Любопытная историческая аналогия, не правда ли? Вот только у Бра-гина судьба печальная. В двадцатые годы раскулачили.
...Утром идем любоваться колосящейся пшеницей (шестилетняя племянница, дитя города, впервые видит, как растет хлеб) и встречаем в поле Александрова, разговаривающего с механизатором. Трактор режет траву фацелия, которая летом служила прекрасным медоносом, а сейчас ее переработают, и она пойдет на корм бычкам.
— Осенью озимую рожь посеем вот там, — показывает он рукой на ближний перелесок, где рабочие, расчищая под будущие посевы землю, пилят и жгут деревья.
Это угодья, которые уже находились в сельскохозяйственном обороте, а березами заросли, потому что лет 20 на них никто не пахал, не сеял. Себестоимость разработки гектара заброшенной земли возрастает в несколько раз. Александров дважды входил в программы поддержки сельхозпроизводителей, получил от государства полтора миллиона рублей. Но из своего кармана только за прошлый год выложил девять миллионов.
НА КРУГИ СВОЯ
— Нормальный мужик. Он хочет, чтобы местные жители возвращались в родную деревню. Хватит России на нефтяной игле сидеть, — говорит Сергей Аман. Сергей с женой взялись за восстановление отчего дома. Делают к старой избе новый пристрой. Мы сидим на крылечке тихим деревенским вечером. На угоре в лучах заходящего солнца горят маковки часовни Спиридо-на Тримифутского. Установили их нынче накануне Толстинской ярмарки в день святых Петра и Павла, на престольный деревенский праздник. Более тысячи человек приехали в гости: артисты, фермеры, народные умельцы. Оживает деревня, и возрождаются старинные традиции.