Романова, Козлов, Новичков и Носик

Эге, сказали мы с Петром Ивановичем, а Ольга-то Романова и Алексей, понимаешь, Козлов и вправду держат обещание. Нормальные люди, когда муж откинется (если не по фене ботать: освободится из мест лишения свободы), некоторое время посвящают личным делам. Обустройству, например, общению, совместным наслаждениям и т.п., словом, прелестям той жизни, которых они были лишены во время оно. Но Романова и Козлов – люди, видимо, не очень нормальные (это не упрёк, а восхищение), поскольку, не отходя от кассы, с места в карьер, с корабля на бал, на плечах бегущего противника и т.д.

Короче. Самая горячая новость вчерашних лент – уголовное дело против начальника ГУФСИН по Пермскому краю Александра Соколова. Сообщение о том, что ЕР собирается выдвинуть Владимира Путина в президенты ещё до объявления президентских выборов, нервно курит в сторонке. Стив Джобс отдыхает во всех смыслах. И среди множества сообщений о деле ГУФСИНа бабахом: «В отношении начальника Главного управления ФСИН по Пермскому краю Александра Соколова возбуждено уголовное дело о превышении должностных полномочий, дело ведет СК России. Отчего-то мы чувствуем к этому некоторую причастность. За последние три года мы много где побывали — снаружи и внутри пенитенциарных учреждений, в том числе и в Пермском крае, и с уверенностью можем сказать: воруют. Повсеместно, цинично и пока, в общем, безнаказанно».

И подписи: Ольга Романова, независимый журналист, Алексей Козлов, предприниматель (полный текст здесь [3]). Я буду мстить и мстя моя будет страшна? Впрочем, Романова и Козлов нисколько не скрывали, чем будут заниматься после завершения всей истории… Впрочем, уместнее говорить – этого этапа их истории. Впрочем, об этом я уже начинал рассказывать (см. здесь [4]). Впрочем, уместнее будет не растекаться мысью по древу, а устыдиться примером, воспользоваться инфоповодом и выполнить собственное намерение рассказать читателям об общении, которое у нас состоялось с обоими персонажами в Перми в те дни, когда вся прогрессивная интернет-общественность праздновала освобождение Алексея Козлова и поздравляла с победой Ольгу Романову.

Тем более, как уже было сказано [5], любезная торопливость медиа-коллег избавила меня от необходимости вводить читателя в курс дела и описывать перепитии всего сюжета. А их, не менее трогательная неискушённость, от обязанности задавать вопросы типа: «Ну как оно там?». Не менее половины наших березниковских, не менее трети наших пермских и не менее четверти наших российских читателей (а скорее – более) такого вопроса бы не задали, сочли бы его скучным, потому что… сами знаем ответ. Там – хреново. И Ольга, во время первой нашей встречи, произнесла тираду, совершенно понятную чуть не каждому (ну, не менее половины, не менее трети, не менее четверти etc.) нашему читателю:

«Когда мне однажды, первый раз, назвали «зечка», я задумалась. Поняла, что это надолго, и нужно просто делать козью морду и отвечать: «Да, я зэчка, а ваш муж по какой статье сидел? Ах, не сидел, значит стучи-и-ит. А может быть, он мент? Ах, он прокурор! Ой, матушка-голубушка, сочувствую, ой, как стыдно. А что детям говорите, как объясняете, что папа – мент? И соседи знают, что он мент у вас? Ой, беда-а-а…»..

Так или иначе, спрашивать на эту тему я не стал, а задал вопрос, ориентированных на тех, кто ещё (тьфу-тьфу-тьфу, не дай Бог никому) не познакомился с этой системой: что делать? Проще говоря, спросил у человека, который только что вышел, что делать, как себя вести, когда за вами пришли? Забавно (только во время расшифровки беседы поймал себя на этом), что я спросил не «если», а «когда».

Алексей Козлов: Об этом можно писать романы, и Вы задаёте, действительно, очень глобальные вопросы. Если обобщить, то можно констатировать одно: когда за вами пришли, нужно забыть о тех проблемах, которые были раньше. Забыть о каких-то сделках, которые вы делали, о любых других проблемах. Всё. Надо переключиться, осознать, что вот, ЭТО Ваша основная проблема и надо заниматься только этим. Конечно, очень важно правильно себя вести. Не надеясь, что Вы сейчас что-то скажете, потом от этих показаний откажетесь, - суд может, по закону, выбирать, какие показания использовать. И то, что потом Вы будете рассказывать о давлении на вас, это всё сказки в пользу бедных, потому что судья имеет право принять это во внимание или не принять. Надо изначально занимать чёткую позицию.

Что касается пребывания в тюрьме, знакомства с контингентом, с которым до этого был незнаком, здесь совет один, достаточно простой, опять же упрощая: вести себя по-человечески. И, в принципе, это то, что в тюрьмах, по крайней мере, где я побывал, работает. То есть, если Вы себя ведёте по-людски, к Вам такое же отношение, кто бы вы ни были. Очень богатый человек, крупный чиновник или бомж, если Вы будете себя вести не по-людски, то с вами могут случиться неприятности. Ваши заслуги или ваши недостатки, которые были за пределами централа, обнуляются. Для людей в камере Вы – человек абсолютно адекватный только исходя из Ваших собственных поступков. О Вас будут судить не потому, кем Вы были, а по тем поступкам, которые Вы совершаете..

Беседа наша происходила в тот раз в «Кофейной чашке», что заняла кусочек бельэтажа высотки с антеннами и крупными буквами «ФД» на вершине торца на улице Ленина, поэтому Ольга, перебив мой следующий, заранее заготовленный (никчемный, впрочем) вопрос, сказала:

- Можно я добавлю? Причём на пару с Машей [Романова показала на пришедшую с ними Машу Российскую, у которой муж сейчас осуждается по примерно такому же, коррупционному, делу, - А.Л.] Ещё до того, как произвести все эти действия, срочно женитесь. Да, Маша?

- На известной журналистке? – уточнил Ваш корреспондент.
- Нет, почему? Вот, например, муж Лёня женился на Маше в Перми. Но срочно женитесь, - сказала Романова.
- А можно мотивировать? – попросил Ваш корреспондент.
- Кто Вам будет таскать передачи? – Романова с ответом не задержалась. – Кто будет стучаться в Facebook и почту с криками: «Где тут этот, чё делать-то, бабы? Бабы, а три годы-то такие же были, как я? Какие ошибки сделали? - Вот такие. - А мне так… - А вот так. – Ага. А мне идти в какую прессу, федеральную или местную, кто плохой? Этот Валера плохой или этот Валера плохой. – Со всей прессой дружить…

- Жениться, если Вы не женаты, - уточнил Алексей Козлов. – Я так понимаю.
- Или срочно пережениться, если Вы не правильно женаты, - уточнила Ольга Романова. – А то жена ещё и обезжирит.

Термин «обезжирит» я понял чуть позднее. Во время следующей встречи, которая состоялась уже в кафе «Пастернак» ресторана «Живаго», то есть, бывшем кафе «Юность» на Ленина, и при которой присутствовали также министр культуры Пермского края Николай Новичков и известнейший (примерно как Никита Михалков в синематографе) блоггер Рунета Антон Носик.

Тут получилось – не удержусь от бытовых подробностей – довольно занятно. Ваш корреспондент, значит, в нервном тике нашаривает в кармане плаща диктофон, вспоминая опыт березниковской журналистики по знакомству со знаменитостями, а Новичков после некоторого времени малозначащей беседы покидает место события (однако мы договорились о возможности интервью, так что – следите за продолжениями в ближайшее время). А Носик, вместо того, чтобы, сознавая значимость собственной персоны для Рунета, поговорить один на один, предлагает задавать вопросы «прямо тут», в результате чего, разумеется, толкового интервью никак получится не может (ну да, я задаю вопрос Носику, а отвечает на него Романова, а потом вклинивается Козлов… Это что, интервью?). But this is lyrics.

С обоими главными героями мне удалось пообщаться индивидуально. В смысле, пересели за посторонний столик, задал вопросы, получил ответы, поговорили, спасибо. И когда Романова, отвечая на мой вопрос, на что жить человеку (жене), которую отовсюду уволили по политическим мотивам, рассказала, как она немножко получила от какой-то там сделки, затеянной ещё мужем, и ещё о всяких способах выживания «соломенной вдовы», рассказала, что к моменту освобождения Алексея у неё осталось едва ли 20 000 долларов, и он выходит полностью «обезжиренным», я понял фразу «жена обезжирит». По-нашему, по-русски – раскулачит. Ну там, присосётся к активам, вытребует свою долю, поскольку муж оказался злодеем, и всё такое. Занятный, в общем, термин. Хотя, может быть, дело всего лишь в том, что по фене я ботаю ещё хуже, чем на инглиш спикаю.

Как бы то ни было, в кафе «Пастернак» ресторана «Живаго», что на улице Ленина я задал Ольге Романовой тот же самый, самый интересный для наших читателей, вопрос.

Говорили, разумеется, и о разном другом. Как супруги намерены действовать в направлении борьбы против коррупции («Алексей, позавчера [4] ты говорил, что намерен … , а с чего начнёшь?). Как в данный момент устроены отношения супругов, разлучённых на три года («Я сейчас – танк. Я Алексею так и говорю: ты женат на танке»). О судьях-суках. О Николае Новичкове и его роли в развитии (упадке?) культуры на территории Перми. О журналистской солидарности, которая (оказывается, в Москве это бывает) помогает существовать. О том, что Козлов не ботает по фене, потому что это неправильно. О том, как изменились лица представителей колониальной администрации, когда им пошутили, что Козлов, освобождённый из-под стражи под подписку о невыезде, может остаться в Губахе. Даже о березниковских бизнесменах, которые помогали Романовой-Козлову (фамилий не назову, но лично я удивился, потому что… впрочем, нет, даже намекать не стану, мало ли). И даже о перемене ролей Медведева с Путиным, в тот же самый день объявленной, говорили. Алексей Козлов даже повторил, почти дословно, фразу Дмитрия Быкова, когда-то проведшего в тюрьме 15 суток за мат на газетных страницах, о том, что никого нельзя наказывать российской тюрьмой, это бесчеловечно.

Самый интересный вопрос и ответ были о другом.
- Совет. Просто, по-бабски, бабам, у которых забрали мужа. Нашим березниковским, пермским, соликамским… Супругам, жёнам…
- То есть, бабской стороне?
- Да.
Или мне показалось, или я заметил в глазах женщины-танка навернувшиеся слёзы. Ненадолго, конечно. Танк, всё-таки.

Ольга Романова: Если можете, не бросайте. Если можете, лучше вытаскивайте. Потому что, когда вы бросаете, их подбирают, по переписке, ой, нехудшие, девушки. Кого Вы потом найдёте, я не знаю. А мужики – существа благодарные. По идее, должны помнить, а если не помнит – зачем Вам такой? Поэтому если можно, не бросайте. Если нельзя… [долгая пауза – А.Л.] Если не можете не бросить… [очень долгая пауза – А.Л.] …Не обманывайте.

Не обманывайте, потому что я видела нескольких повесившихся. Люди режут вены, люди вешаются, когда узнают всю правду. Лучше сразу. Лучше сразу, чем когда он узнаёт через третьих лиц, что Вы живёте с его лучшим другом. Скажите ему, когда его лучший друг пришёл к Вам первый раз. Скажете – у него будет время привыкнуть, может быть – побороться или ещё что-то такое. Но не добивайте. Если не получается не бросать, не добивайте.

При этих словах в глазах Ольги опять блеснули слёзки и Ваш корреспондент бесчувственно перебил:
- Оля, это – морально-этический совет. А практический?
Слёзки немедленно высохли и миру (в лице Вашего корреспондента) вновь явилась женщина-танк.
- Не хочешь его бросать, - продолжал Ваш корреспондент, - что и как делать?

Ольга Романова: Поднять жопу. Поднять жопу с дивана. У меня есть случаев несколько таких моих подопечных… Мало! На самом деле одна. Всего одна. Девушка из Пятигорска, с плохой ситуацией, мы старались ей помочь – скинуться деньгами и прочая, прочая, я с ней поговорила, поняла, что человек может работать, причём журналистом, крикнула клич в Фэйсбуке «Ребята, помогите, Пятигорск, малый бизнес, может писать, стиль есть, слог есть, буквально чуть-чуть шлифануть и будет у вас в южном регионе собственный корреспондент». Человек двадцать редакторов откликнулись, пообещали повышенные гонорары и «давай, давай, давай». Ко мне все редакторы вернулись недели через две и сказали: «Извини, она не хочет». Как не хочет?? В Facebook её спрашиваю, она отвечает: «Ну, я не могу сейчас работать, сейчас так тяжело, у меня такое психологическое состояние, я лежу на диване и рыдаю целыми днями…». Ну, извини, тут я не могу тебе помочь. Я не могу тебе ничем помочь. Лежи дальше, рыдай. Потому что сейчас наше объединение...

Впрочем, о неформальном объединении русских женщин под заголовком «Русь сидящая» - это совсем-совсем отдельная тема. Следите за обновлениями в "Иной газете".