Протест, модный клуб и на самом деле

Авторство этого интервью принадлежит Олегу Кашину. Которого теперь уже можно называть «тот самый». Сокращённая версия интервью была опубликована в газете «КоммерсантЪ»» от 19 октября 2010 года. Мы предлагаем читателям полную версию текста. Опубликованного уже на сайте «КоммерсантЪ» и только теперь. Не только и не столько потому, что интервью делал Олег Кашин. А потому что речь идёт об очень важных, в том числе и для города Березники, вещах.

Текст: Олег Кашин

О том, почему новые формы политического протеста раздражают ветеранов уличной оппозиции, Олегу Кашину рассказал координатор движения "Демократический выбор" Станислав Яковлев.

— Почему многих из тех, кто выходил митинговать задолго до того, как это стало модно, раздражают "новые недовольные"? Чем "Марши несогласных" лучше "Стратегии-31"?
— Эти люди раздражают меня по большей части своей глупостью. Хотя среди них хватает честных политических активистов, у которых просто нет другого выбора: либо им некуда больше идти, либо они связаны какими-то обязательствами, либо они просто боятся утратить свой статус "борцов", либо они, как люди слабохарактерные, слишком сильно зависят от мнения сформировавшейся "тусовки". Только эти четыре соображения по большому счету и толкают их всякий раз на участие в очередной объективно бессмысленной затее: "нужно что-то делать", "я клятву давал", "иначе я стану никому, в том числе и сам себе, не нужен", "но что скажет стая?". Эта деятельность не выражает реальных интересов хоть сколь-нибудь обширной и значимой социальной группы. Если говорить языком уличного лозунга: "народу начихать на эти вытребеньки". Его волнуют совсем другие проблемы, которые открыто и зачастую даже с некоторым вызовом игнорируются "новыми недовольными". Грань между несистемной протестной акцией и походом в модный клуб окончательно стирается: "хорошие люди собираются, чтобы в очередной раз продемонстрировать друг другу, какие они хорошие". И никому, кроме непосредственных участников процесса, это по большому счету не интересно.

В 2007 году я мог приехать, например, в Брянскую область, зайти в придорожное кафе и, если завязывалась неспешная беседа, рассказать любому дальнобойщику, в какой организации я состою, почему состою и чем занимаюсь. Рассказать так, что этому дальнобойщику становились понятны и близки мои убеждения; так, что он чувствовал — мы ведем борьбу и за его интересы тоже. Что я должен рассказать ему сейчас, в 2010-м? "Завел “Твиттер”, поддерживаю гей-парад, надеюсь на раскол тандема. У меня хорошее настроение, и поэтому иногда я ношу на голове синее ведро. Мои друзья воруют куриц и засовывают их своим женщинам во влагалища, это такое искусство. Кстати, вы читали свежую колонку Юрия Сапрыкина в журнале “Афиша”?" Вряд ли мой собеседник скажет в ответ что-нибудь одобрительное. Скорее, он покрутит пальцем у виска, а то и вовсе съездит мне по физиономии. Но вовсе не потому, что у меня айфон, а у него шансон. Это популярное объяснение — но, к сожалению, неверное. А верное объяснение, оно как в известном анекдоте: "Мальчик Петя из Сыктывкара спрашивает нас, что такое сольфеджио. Отвечаем: людям жрать нечего, а ты выкобениваешься".

Благодаря "новым недовольным" у меня, например, нет ответа на очевидный вопрос: где была российская несистемная оппозиция во время кризиса. Точнее, ответ у меня есть, но после этого ответа население единогласно поддержит и Путина, и Сталина, и Ивана Грозного — но только не демократическую оппозицию.

"Новые недовольные" не могут рассчитывать на серьезную общественную поддержку, открывающую возможность для реальной борьбы за власть. Более того, они и не хотят этого, поскольку народ в их понимании "все равно быдло", а бороться за власть "приличному человеку западло".

Поэтому власть не обращает на них никакого внимания, не прислушивается к их требованиям и не воспринимает "новых недовольных" в качестве "субъекта переговоров". Правящая бюрократия реагирует только на угрозы, а угроза в данном случае отсутствует. Скажу больше. Кремль, как мне кажется, глубоко и надежно заинтересован в том, чтобы оппозиция сохранилась только в таком, "карнавальном" формате: "это богема, она с жиру бесится". И каждый вменяемый человек согласится с таким определением если не полностью, то по большей части.

Обезвредить "богему" очень легко. Достаточно слегка откачать из нее тот самый "жир", с которого она бесится. "Новых недовольных", в отличие от "старых", никогда по-настоящему не репрессировали. Тем более перед ними не стоял вопрос о необходимости ежедневного сугубо бытового выживания. Как только власть убедительно сымитирует перед "богемой" подобную перспективу, "богема" тут же с визгом разбежится. "Прогрессивная фронда" пугает ежа голой задницей, но продолжается это ровно до тех пор, пока еж не воткнет в эту задницу хотя бы пару иголок. Артемий Троицкий продюсирует группу, которая поет о "готовности поджигать машины ментов". Представим, что завтра — не дай Бог, конечно — загорится машина самого Троицкого. А потом квартира. А потом еще что-нибудь с ним произойдет. На каком этапе расправы Артемий Троицкий попросит пощады? Нацболы не просили пощады, напоминаю, даже когда их сажали в тюрьмы, даже когда убивали их товарищей. Другое дело, что нацболов той, настоящей породы сейчас можно по пальцам пересчитать. Не пришлись им по сердцу "карнавальные тренды".

Участники акций на Триумфальной площади избавлены от прямого силового столкновения с властью. Милиция работает очень мягко и корректно, если сравнивать с тем, что происходило на "Маршах несогласных" или "Антикапах" начала нулевых. Получается "буйство с мандатом на буйство". Отберут мандат, и буйство рассосется.

— Мне кажется, группа "Война", рисующая член на Литейном мосту, вредит власти сильнее, чем фотографирующиеся вместе Немцов-Милов-Рыжков-Касьянов. Ты явно с этим не согласен. Чем плоха "Война" (в широком смысле, не персонально) и чем полезны малочисленные и малосильные оппозиционные организации?
— Власть не реагирует на акции группы "Война". Следовательно, эти акции не несут никакой реальной угрозы сложившемуся политическому порядку. Прежде всего, они не вдохновляют народ, не дают обществу новых протестных импульсов. Только некоторые блогеры обсуждают, да и то как-то очень странно: в лучшем случае хихикают, как над неприличным, но острым анекдотом. "Новые недовольные" считают, что, рассказывая анекдоты про власть, они тем самым лишают ее "сакральности". На самом деле власть сильна вовсе не "святостью", она сильна своими ресурсами — как финансовыми, так и силовыми. Это, в отличие от радикальных художественных жестов, вызывает понимание и уважение у абсолютного большинства граждан. Билла Гейтса тоже высмеивают — становится ли он от этого менее богатым и влиятельным человеком?

Кстати, Кремль вполне способен изъясняться с оппозицией неприличными анекдотами, примеры известны. Переиграть его на этом поле объективно невозможно. Любые творческие и философские концепции всегда проиграют обыкновенному бутерброду с ветчиной. Как говорил один депутат, "народ сначала надо накормить, а уж потом дать ему просраться". Пока оппозиция предъявляет обществу не два бутерброда вместо одного, хотя бы теоретически, а один член, и тот нарисованный — российское правительство может спать спокойно.

Ты говоришь о малочисленных и малосильных оппозиционных организациях. Проблема в том, что именно в такие организации объединяются все "новые недовольные". Я помню весенний митинг, организованный ФАР на набережной Тараса Шевченко. Полторы тысячи участников, много интересных выступлений, понятные и близкие даже мне, человеку без автомобиля, требования. Через некоторое время на том же месте митинговали "синие ведра". Человек пятьдесят собрали. И половина участников мероприятия настолько увлеклась самовыражением, что очень хотелось спросить: "Вы в комиксах случайно не снимались?"

Московская "Солидарность", активно подстраивающаяся под "новых недовольных", проводит акции на несколько десятков человек. Первый же митинг "олдскульного" движения "Демвыбор" собрал несколько тысяч участников. Митинг в Калининграде был очень "олдскульный", а движение ТИГР, которое силком запихали в "новый недовольный формат", сразу после этого наказания фактически перестало существовать. "Новые недовольные" были недовольны расследованием ДТП на Ленинском проспекте — и чем кончилось дело? Тем временем "олдскульные" екатеринбуржцы вполне успешно борются с инициативами губернатора Мишарина. И таких примеров можно привести еще много. И кого считать малочисленным и малосильным, тем паче в действительности оппозиционным,— пусть каждый решает для себя.

Что касается новой демократической коалиции. Судьбу ее предсказать трудно. Я не знаю, будет ли коалиция представлять реальную угрозу для власти, или дело ограничится очередным "собранием благородных джентльменов". Время покажет, удастся ли "Демвыбору" донести свои "олдскульные" идеи до остальных участников объединительного процесса.

— Чем плоха "Стратегия-31"? Почему Лимонов, который пять лет назад был лидером самой опасной для Кремля партии, теперь лидер хипстеров на Триумфальной?
— Лимонов стал лидером хипстеров? Впервые слышу. Хипстеров от Лимонова изрядно тошнит, чего и сами хипстеры совершенно не скрывают. Артемий Троицкий Лимонова разве что не проклял. Эдуард Вениаминович раздражает "фрондирующую богему", он для них слишком "политик", слишком "вождь", слишком "партийный", причем с намерениями и убеждениями, от которых большая часть хипстеров безнадежно далека. "Приличная публика" аккуратно, но настойчиво выдавливает Лимонова с площади. Не удивлюсь, если однажды она — к сожалению — осуществит задуманное.

Что же касается самой "Стратегии-31", то она вовсе не плоха. Ее концепция заключается в достижении максимального медиаэффекта при минимальных ресурсных затратах. Превратившись в традицию, "Стратегия" рекламирует сама себя. Но есть несколько проблем. Во-первых, акции на Триумфальной опять-таки не имеют никакого отношения к политической деятельности и ничем не угрожают властям. Обыватели, даже самые недовольные, не понимают, что такого священного в 31-й статье Конституции и почему проблема свободы собраний упирается в свободу собраний именно на Триумфальной площади. В результате вырисовывается знакомая картина: "богемка бесится с жиру".

Во-вторых, "Стратегия" объективно исчерпала свой лимит роста. Что должно произойти, чтобы на Триумфальную площадь вышли три тысячи протестующих? Или, тем более, пять тысяч? Неизвестно.

Власть не санкционирует акции на Триумфальной по простой причине — чтобы не заставлять "новых недовольных" придумывать что-то новое. А так все при деле. Оппозиция показывает свою непримиримость, власть — свою непреклонность, прохожие удивленно пожимают плечами, и тянется эта волынка уже полтора с лишним года без какой-либо надежды на развитие. Хотя многим рядовым участникам и организаторам "Стратегии-31" я по-человечески совершенно искренне симпатизирую.

— Почему все опасные для Кремля места на карте страны, как по волшебной палочке, переставали быть опасными — Кондопога, Калининград, Владивосток, Кузбасс? Почему протест всегда схлопывается?
— Я бы еще Химки добавил. Потому что власть, как уже было сказано, реагирует на настоящие вызовы и угрозы. Частично — и, как правило, временно — удовлетворяет требования протестующих. Выявляет "лидеров мнений", после чего обрабатывает их, запугивая, подкупая или еще каким-то образом дискредитируя, чаще всего просто "замазывая" об систему, как Дорошка или Чирикову. Загоняет протестные выступления в "новый недовольный" формат: "мы сами по себе, только за себя и за свои проблемы, политики нам не надо, и вообще не хрен тут пиариться".

Оппозиционные лидеры не понимают, почему они должны жертвовать своими ресурсами — к тому же на условиях строгой анонимности — людям, которые потом очевидно проголосуют за "Единую Россию". А протестующие добровольно оставляют себя один на один с властью, и власть находит способ с ними расправиться, надолго отбивая у "новых недовольных" и охоту, и саму возможность в очередной раз громко заявить о своем недовольстве. У людей падает моральный дух, бесконечные скандалы вызывают апатию, "замазанные" властью лидеры уже никого не привлекают, самые буйные получают дубиной по голове, да и "локальная проблема" так или иначе решается — снятием симптомов, а не лечением болезни.

— Но вот история Химкинского леса — разве она не воодушевляет? Протесты остановили строительство трассы, это же хорошо.
— Потому и не воодушевляет — поражает та легкость, с которой "новые недовольные" позволяют обвести себя вокруг пальца. Власть изящно сманеврировала, и этого маневра оказалось достаточно, чтобы не самые глупые люди доверчиво выпучили глаза и окончательно утратили чувство реальности. В результате пока прогрессивная общественность радовалась успеху харизматичной Чириковой, Кремль последовательно и старательно давил новую неожиданную угрозу, движение "Антифа". Насколько я понимаю — задавил. А трасса все равно будет построена, ведь и лес почти уже вырублен. Когда в следующий раз Чирикова бросит призыв "все на защиту леса!", много ли найдется желающих откликнуться? Она уже проявила себя как "системный игрок", ее "боевую гвардию" жестоко утихомирили, ей не на кого больше опираться.

— Может ли из нее вырасти полноценный политический лидер?
— У Чириковой хорошая "медийность", но она уже успела заработать антирейтинг. К тому же все, как всегда, упирается в ресурсы. "Сколько у нее дивизий", чтобы вести самостоятельную игру? Боюсь, что ее будущее в лучшем случае — системный игрок в одной из системных же партий. Собственной идеологии, финансовой самодостаточности, широкой народной поддержки — у нее нет; что, кстати, несколько роднит ее с Дымовским. К тому же постоянное самооправдание в стиле "ой, я просто прелесть какая глупенькая и наивная" — ну как можно доверять такому человеку? И как можно рисковать ради такого человека? Если глупенькая и наивная, то "шла бы ты домой, девушка, война ведь". А если уж решила воевать, так воюй, а не придуривайся. Все-таки люди в тюрьму сели за твой лес.

— Разгром администрации в Химках — что о нем думаешь?
— Плохо о нем думаю. Прежде всего, сложно сочувствовать погромщикам. Особенно сложно, если участников погрома никак напрямую не касается та проблема, по случаю которой утраивается погром. Получается погром ради погрома с очевидным выводом: "сегодня эти ребята громят власть, а завтра будут громить нас". Интервью в “Ъ” только усиливает это убеждение. Власть еще не настолько плоха, чтобы ее откровенно громить, а погромщики еще не настолько хороши, чтобы заслужить общественное одобрение (в отличие от шахтеров Междуреченска). Шахтеры понятны, антифашисты — нет. Это с одной стороны. С другой стороны, как я уже сказал выше, антифашисты слишком ярко и слишком агрессивно заявили о себе. То есть просто-напросто "засветились по полной", выставили все имеющиеся силы, не продумав ни стратегию защиты, ни пути отхода. Дальнейшее известно. Силовики взялись за них всерьез, и антифа-движение вряд ли быстро восстановится после такого удара. Кажется, многие участники погрома искренне не понимали, а чего такого они натворили и почему их за это будут репрессировать. Такой тип мышления вообще характерен для "новых недовольных".

— Как понять, манипулируют ли оппозицией? Если манипулируют — всегда ли это плохо? То есть можно вести себя так, что сам начнешь манипулировать Кремлем?
— Манипулировать Кремлем до сих пор ни у кого не получалось. В Кремле сидят неглупые люди, с серьезными возможностями и солидным бюджетом. Для того чтобы они решили о чем-то с тобой договариваться, необходимо что-то всерьез из себя представлять. Манипулятивные технологии очень просты. Если тебе предлагается какой-то договор, который подставляет тебя, отталкивает сторонников и снижает угрозу, которую ты представляешь для власти,— от этого договора лучше отказаться, сколь бы "трендовым" и соблазнительным он ни выглядел. Если ты добровольно "разоружился перед Кремлем", тебя справедливо и весело объявят лохом и попросят "больше по этому телефону не звонить". Всегда ли это плохо? Я не знаю, что тут может быть хорошего. Все те "бонусы", которыми награждает тебя власть в процессе "разоружения", она потом у тебя, разоружившегося, сможет легко забрать назад. И скорее всего, заберет.

— Чем плоха мода на протест?
— Тем, что модой легко управлять, достаточно влиять на опиньон-мейкеров. Тем, что человек, мотивированный соображениями моды, четко понимает ту черту, которую он не готов переступить: выйти на площадь ради моды — это одно, а давать показания в прокуратуре или даже оказаться под судом — это совсем другое. Тем, что мода быстро меняется. Тем, что "крутотенью" или "отстоем" можно объявить все что угодно, в зависимости от обстоятельств. И ни у кого не появится вопроса "почему?". Известно почему. Потому что об этом написал журнал "Афиша". Завтра будет модно быть "новым довольным", и хипстеры переместятся с Триумфальной площади в лагерь движения "Наши" на берегу озера Селигер. У моды нет ценностей. Она сама по себе ценность. У моды нет принципов. Она сама по себе принцип. Что модно — то и хорошо, что нет — то и плохо, то и внимания не заслуживает.