Текст: Сергей Малышев, Валерий Антипин
Фото: Сергей Малышев
Иван Панов родился в деревне Мокино Оханского уезда, уже в 9 лет трудился на подёнщине, а поздней на лесозаготовках и на сплаве леса. Затем ушёл из дома, экстерном сдал экзамены в Сивинской учительской школе и в 16 лет (!) стал учителем начальной школы.
В начале Гражданской войны прошёл курсы военной подготовки и одним из первых вступил в партию большевиков. В 19 лет в Оханской уездной газете напечатал свой первый очерк «Современные инквизиторы» о кулацком восстании. В 1919 году добровольцем ушёл в Красную Армию, воевал с Колчаком, участвовал в освобождении Ижевска, Воткинска, Екатеринбурга. В 1920 году работал в Усольском военном комиссариате и женился на усольчанке Ольге Антипиной. В 1922 году был отозван в Пермский губвоенкомат для борьбы с бандитизмом. Однажды был захвачен белобандитами, получил несколько сабельных ран, но к счастью остался жив.
В 1925 году Панов всерьёз увлекся литературным творчеством, печатает статьи, рассказы, повести. В 1930 году его командируют для сбора материала на Березниковский химкомбинат и солеваренный завод. Уже через три года впечатления от этой поездки Иван Панов выразил в очерке «История начинается», где одним из первых советских писателей заговорил об экологии.
«А жидкость, лишённая аммиака, в виде отброса откачивается насосами в земляные бассейны - «белое море» или выливается в реку. В Березниках эти отходы с шумом бьют в Каму, кутая берег в густой, необычайно белый пар. От заводского берега вниз по Каме от этих отбросов далеко вниз течёт серая мучная похлёбка. Рыбы обходят это место, бьются на середине реки и у правого берега.
Химический состав отбросов – хлористый кальций, хлористый натрий, сернокислый кальций, известковое молоко и следы аммиака. За шестьдесят лет содовые заводы мира выбросили в землю и вылили в реки миллиарды тонн этих ценных отходов. Только один Березниковский завод вылил в Каму десятки миллионов тонн.
Братья Сольвэ даже пообещали миллион рублей тому, кто решит проблему использования отходов. Эта захватило умы лучших химиков, как золотая лихорадка, но миллион так и остался нетронутым».
Далее Иван Панов рассказал о том, как изобретатель Сарапулкин нашёл способ переработки отходов содового производства в искусственный асбестит и преодолел бюрократические барьеры, внедряя своё изобретение. Кстати, в очерке действуют реальные люди, а имя главного персонажа подлинное. Не случайно книга на титуле имеет эпиграф: «Страна должна знать своих героев».
А мы должны знать людей, которые увековечили наш город на страницах своих книг. Таких, как Константин Паустовский, который писал о создании «мирового гиганта» в Березниках в начале 30-х годов в очерке «Великан на Каме». Варлама Шаламова, рассказавшем о строительстве Березниковского химкобината с точки зрения политзаключённого в анти-романе «Вишера». И, конечно же, Ивана Панова, который посвятил свою книгу поискам решения экологической проблемы города.
Он создал немало художественных произведений. О том, что это настоящая литература, можно судить даже по названиям: «Шутки шамана», «Святая лиственница», «В песцовой пустыне» и т. п. Особенно интересен роман «Урман» о первых шагах советской власти на русском Севере. К сожалению, творческий путь писателя оказался коротким, Иван Панов погиб в 1942 году под Сталинградом и похоронен в братской могиле.
В 90-е годы, на волне всеобщей критики советского прошлого, уральский литературовед, историк и краевед Владимир Голдин попытался очернить имя Ивана Панова в документальном опусе «Узорщики слова и проба пера». Он представил его одним из пособников сталинских репрессий в писательской организации Урала. Кому интересно, можно почитать в Интернете http://magazines.russ.ru/ural/2002/5/g1.html [2].
К счастью, среди потомков Ивана Панова нашёлся Валерий, помнящий родство. Это племянник писателя, начальник производственного отдела компании «Уральстальконструкруция» Валерий Антипин. Он дал достойную отповедь клеветнику, назвав сочинение Голдина документальной подлостью. Кроме того, Валерий Степанович стал инициатором выставки «Забытое имя. Иван Панов… история начинается» в Березниковском музее.
Через две недели он нашел мой свердловский номер, позвонил и осторожно спросил:
- А может быть как у Есенина
«Ну кто ж из нас на палубе большой
Не падал, не блевал и не ругался?»
- Вот и пришла пора – ответил я - читать мое мнение о документальной повести Владимира Голдина «Узорщики слова и проба пера», которое я назвал «Палач».
ПАЛАЧ
(О документальной повести В. Голдина «Узорщики слова и проба пера»)
Летом 1937 года начальник Управления НКВД по Свердловской области (до октября 1938г территория будущей Пермской области входила в Свердловскую область) дает указание руководству городских и районных отделений НКВД о ликвидации контрреволюционной повстанческой организации, обнаруженной аппаратом НКВД. По замыслу областного НКВД организация эта, якобы, была создана по принципу формирования воинских частей: корпуса, роты, взвода.
В это же время за подготовку вооруженного контрреволюционного восстания были арестованы и в дальнейшем расстреляны «руководители» этой мифической организации: первый секретарь Свердловского обкома ВКП (б) Кабаков И.Д., (освобожден от должности 14.05.1937г), Екатеринбургский митрополит Трубин М.И.(расстрелян 27 сентября 1937 года) и др. Но если есть руководители-«враги» в Свердловске, то должны быть исполнители и на местах. Чекисты Ворошиловского района, по мнению свердловского руководства, работали недостаточно активно и своих контрреволюционеров найти не смогли или не захотели. Время было жестокое. А местные руководители не поняли поставленной задачи. Товарищей надо было поправить. И поправили. В Усолье - Березники приехала бригада свердловских чекистов. Начальника Ворошиловского РО НКВД Морякова А.П. отстранили от должности и арестовали 26 июля 1937г. Ордер на его арест подписал начальник управления НКВД по Свердловской области Д.М. Дмитриев. Вместе с ним были арестованы и приговорены к высшей мере наказания секретарь Ворошиловского РК ВКП (б) Павловский А.М., управляющий трестом «Союзкалий» Цифринович В.Е., Конторщиков и другие руководящие работники. Так было ликвидировано среднее звено… Сам же Д.М. Дмитриев арестован 28.06.38г., приговорен ВКВС СССР 07.03.39г к высшей мере наказания и расстрелян.
Параллельно с делом руководящего состава было сфабриковано дело «Ершова Н.М. и др.» «рядовых бойцах». Командированным чекистам искать рядовых «контрреволюционеров» в незнакомом месте было долго и хлопотно. Да и сроки поджимали. Операцию предписывалось закончить в четырех месячный срок. Поэтому в основу «комплектации» контрреволюционно-повстанческой организации был положен анкетный принцип.
В короткий срок чекисты просмотрели анкетные данные и таким образом «установили» состав контрреволюционно-повстанческой организации Ворошиловского района: Попов Н.М., Решанов С.А., Кропачев А.Е., Мельников В.П., Андреев П.А., Дружинин А.С., Дружинин Н.Н., Дружинин В.Н., Антипин К.Д., Андреев А.В., Баранин Н.М., Чикуров Д.Н., Попков П.А., Ершов Н.М. и д.р.
Попов Н.М., священник Успенской церкви в г. Усолье – идеолог. Решанов С.А., экономист по труду Березниковского химического комбината – служил когда-то полгода в белой армии, а после этого - в красной, технический руководитель. Кто-то был раскулачен в начале 30-х годов и находился на поселении, другой был «активным церковником». Не мудрствуя лукаво, следователи взяли данные об авариях произошедших за последнее время и превратили их в диверсионные акты якобы совершенные участниками организации на Березниковском химическом комбинате: взрыв большого газгольдера и вентилятора, пожар конверсии аммиачного цеха и материального склада.
Всех арестовали одновременно. В Соликамской тюрьме они сами дали на себя и других арестованных показания. Через 10 дней все 15 человек по обвинению в принадлежности к контрреволюционной повстанческой организации по решению «тройки» УНКВД Свердловской области были осуждены к высшей мере наказания. Доставлены из Соликамска в Свердловск и через 11 дней расстреляны.
Каждый, кто проезжает из Екатеринбурга в Пермь через пару километров после поста ГАИ, на 12 километре Московского тракта, видит указатель «Мемориал». Большой черный крест, асфальтированные дорожки, стены из красного кирпича с металлическими досками и отлитыми на них фамилиями. Всего здесь было расстреляно около 12 тысяч человек.
К чему это я рассказываю так подробно о каких-то давних контрреволюционно - повстанческих делах из далекого уральского городка? Одними из многих тысяч давно забытых дел… Да к тому что, одним из так называемых контрреволюционеров -повстанцев был мой дед Антипин Константин Давыдович. Отец Пановой (Антипиной) Ольги Константиновны и тесть героя псевдо документальной повести В. Голдина «Узорщики слова и проба пера». Невозможно себе представить человека, который «идет спокойно» в НКВД, когда его родной тесть арестован и пропал навсегда. Но эта информация никак не вписывается в концепцию г-на Голдина. Он не знает об этом, да и зачем в это вникать, когда «жаренных», по его мнению, фактов и так хватает! Ну, об этом чуть позже. А пока, как славно повторять ТРИ раза, с упоением, как припев в своей «обличительной» песне против руководителя писательской организации, когда он идет на допрос в здание НКВД по ул. Ленина,17:
«Панов был спокоен - он чист». (стр.198 журнал «Урал» 2002г., № 5, в дальнейшем стр. 198 № 5)
«Панов шел спокойно. Он шел не сдаваться органам внутренних дел. Он шел давать показания». (стр.198 № 5)
«…идет туда спокойно, он чист». (стр.223 № 5)
Повторяет, видимо, для того, чтобы самый невнимательный и далекий от литературы читатель наконец-то понял, кто такой, по мнению Голдина, Панов.
Судя по методам работы г-на Голдина, вполне допускаю, что новая информация его может даже обрадовать! – А вот и тайночка раскрылась! – потирая грязные потные ладошки, возрадуется он. Откуда я взял про «грязные потные ладошки»? Придумал, как выдумал г-н Голдин свои, так называемые, «документальные» комментарии. До какого состояния надо дойти, чтобы написать, что «…он (следователь - А.В.) струсил (вот так, не больше и не меньше!!! А.В.) под напором свидетеля» (Панова И.С. – А.В.). Или «Панов встрепенулся и достал из кармана готовый протокол (выделено А.В.)…» Даже сегодня, в наше демократическое время, если не дай Бог, Вас вызовут на допрос, попробуйте запугать следователя или вытащить из кармана готовый протокол. А в 1937 году?!! Бред какой-то.
Методы работы г-на Голдина мало чем отличаются от стиля работы следователей НКВД в 1937 году. Но если тогда время было такое: «кто не с нами, тот против нас». Не успел оформить дело сегодня – пошел сам по этапу или на расстрел завтра…
Что же заставило Голдина в сегодняшние дни фабриковать это дело? Жажда дешевой славы или обычная паранойя?
Во-первых. В первом же абзаце главы «Панов и Харитонов» Голдин сразу устанавливает вину и далее притягивает любые доказательства. «А раз они (Панов и Харитонов – А.В.) были административными (выделено А.В.) лидерами, значит они несут ответственность за успехи и провалы в этом направлении). (стр.202 № 4). Администрация назначила быть лидером. Значит, виновен – утверждает Голдин.
Во-вторых. Высмеивает человека, «смело», комментируя статью И.Панова от 22.12.1928г: («смех, да и только, важная мысль, хотя невпопад, но втиснутая. – В.Г.) (стр.198-199 № 4), орфография В.Г.
В третьих. Унижает на свой лад. «…в Свердловске открылся «Кабинет начинающего писателя…при кабинете были созданы консультации» (стр.202.№ 4). Одной группе литераторов поручили литературные консультации, другой - консультации по устройству литературных вечеров. Всего двенадцать участников. Но только одному из них он уделяет особое внимание. «Панову отведено место в консультации по комплектованию библиотек» (стр.201 № 4) с издевкой повторяет он. Занятие, по мнению Голдина, недостойное настоящего литератора. Как будто это работа даже не второго, а третьего сорта.
Господи! А библиотекари чем Вам помешали? Не стыдно Голдин?! Вы, человек, который последние годы возглавляет клуб «Уральский библиофил» при Свердловской областной универсальной научной БИБЛИОТЕКЕ им. В.Г.Белинского. Президент… Человек, которого БИБЛИОТЕКАРИ приютили, взяли под свое крыло и дали возможность бурно творить.
В четвертых. Подтасовывает факты, выдергивая цитаты из текста и комментируя их на свой лад, цитирует якобы свидетельские показания, выдавая их за подтверждения своих домыслов.
«На допросе в июне 1956 года Ольга Константиновна Панова, бывшая жена Панова, которая не состояла с ним в браке с 1939 года, говорила, что «как я замечала, отношения между Морозовым и Пановым были дружеского характера». Голдин «забывает» сказать, что этот допрос проводят почти через двадцать лет с целью РЕАБИЛИТАЦИИ Морозова С.А, а никак не доказательства «вины» Панова И.С.
Или «Е. Хоринская вспоминает, что при прощании он сказал: «Не поминайте лихом». Е. Хоринская пишет: «Нет, не за что поминать лихом писателя-патриота, писателя-коммуниста» (Урал, 1975, № 5). Это мнение современника Панова». Вообще-то выражение «Не поминайте лихом» (это я для Голдина объясняю) означает «Не думайте плохо о человеке, который уходит надолго». Панову И.С. в момент ухода на фронт 43 года. Это не мальчишка в 18 лет. Взрослый мужик, который прекрасно понимает, что уходит НАВСЕГДА. Но Голдину видится в этой фразе признание вины Панова… Как все это можно комментировать?!!
Вот основные методы г-на Голдина. Но такого даже следователям в 1937 году присниться не могло. Второй раз виртуально расстрелять человека уже погибшего на войне. Г-н Голдин свое личное мнение разбрасывает по Интернету, выдавая его за истину в последней инстанции. Среди сотни персонажей в «Узорщиках слова и пробы пера» в аннотации отдельной строчкой выделено: . Именно по этой ссылке я и нашел ее в Интернете несколько месяцев назад.
Шестьдесят с лишним лет спустя,
как смело,
приятно,
безнаказанно
и безопасно
чувствовать себя
следователем,
судьей
и палачом.
Почти Богом!
Мне говорят: «Зачем ты переходишь на личности. Просто разбирай текст». Я соглашаюсь, но вспоминаю образное сравнение Голдина, его творческую находку: «Да тот самый Иван Панов. Как льдина на реке не тонет, хоть ты ее бей, хоть коли, она натыкается на громадные камни, бьется о другие льдины, но плывет до тех пор, пока не растает. Так и Иван Степанович Панов». (с.212 № 4). И я оставляю все на своих местах. Думаю, всем понятно, что так «искусно и талантливо» замаскировал Голдин под словом «льдина».
Получилась не повесть, а подлость, хоть и пытается неоднократно уверить нас, г-н Голдин – документальная. Но времена перестройки давно миновали. Широкая публика такие книги уже не читает. И время, прошедшее с момента публикации, показало, что не стал бестселлером этот хлесткий опус. Не буду повторять все сознательные или допущенные просто по незнанию ошибки. О них прекрасно изложено в документальной повести моего двоюродного брата Виктора Панова «Правда об Иване Панове», но все-таки остановлюсь на нескольких, не отмеченных им, моментах.
«Панов почти выхватил газету из рук почтальона, поспешно направился в дом. Раскрыл. Прочитал. Руки опустились, газета шуршала где-то у коленок. Глаза уперлись в потолок. Зубы скрипели, желваки перекатывались под сухой кожей лица. Панов опустился на колени, вытащил из-под кровати запылившийся чемодан, начал выбрасывать содержимое. Бумаги летели в беспорядке, а искомой все не было. Панов нашел, что искал, на самом дне».
«Пожелтевшая (выделено А.В.) вырезка из газеты «На смену» от 2 апреля 1938 года. Иван Степанович поднял, свежую газету, положил на стол. Поверх газеты, рядом со статьей о его «Урмане», положил пожелтевшую (выделено А.В.) вырезку о первой части того же «Урмана». Две статьи разделяли два года, два месяца и пятнадцать дней». (стр. 223 № 5).
«Иван Степанович опустил голову на руки, холодный лоб лежал на его белых пальцах (выделено А.В., см. ниже), его душила злоба: «Ну, подождите, — тихо стонал он себе под нос, — еще есть живые враги, еще не все расстреляны да гниют по лагерям. Я вам покажу удачного отрицательного героя!» «Главное — спокойствие», — твердил он вслух, ползая на коленях по полу, собирая разбросанные бумаги и укладывая их в запылившийся чемодан. Бросил обе статьи сверху, закрыл крышку и ногой затолкал чемодан вновь под кровать». (стр. 223 № 5). В каком архиве обнаружил Голдин такие живописные «документальные» подробности? Какое больное воображение родило весь этот бред? Откуда такая ненависть?!
«Пожелтевшая вырезка…» повторяет Голдин ДВА раза подряд, которая «пролежала на самом дне запылившегося чемодана». Какая бумага успеет пожелтеть в запылившемся чемодане за два года, два месяца и пятнадцать дней?! Ну, хоть с какой-то логикой надо дружить?!
На главе третьей остановимся поподробнее. «О родителях Панова современники ничего не пишут, поскольку о родителях в советское время вообще не было принято говорить» (стр.202 № 4). Зато о родителях в автобиографии пишет сам Панов И.С. «В феврале 1918г отец (61 год)… на своей лошади… записался добровольцем в 61 рыбинский полк РККА. Весной под Глазовом (ст. Воронино) убит. Мать перенесла жуткие издевательства колчаковцев, была приговорена к ссылке, тяжело заболела и умерла в 1920г». (Объединенный Музей писателей Урала. Фонд № 8 Панова И.С. документ № 3915/3, в дальнейшем ф. № 8 д. № 3915/3).
«Мальчик Иван тянулся к знаниям, но в то время было сложно получить образование» (стр.202 № 4). Панов И.С. пишет в автобиографии: «В 1916г экстерном окончил Сивинскую учительскую школу. …Работал учителем Бубинской земской школы. В 1918г … из школы…в волостной военный комиссариат» (ф. № 8 д. № 3915/3).
«В момент революции он проявил максимум героизма по борьбе со своим собственным народом, но враждебного ему класса» (стр.202 № 4). Вот так считает коммунист Голдин! Впрочем, наверное, я не прав. Бывший коммунист. Не буду повторять избитые фразы о том, когда это было выгодно, тогда он и был коммунистом. Это все эмоции. Что касается героизма, то здесь Голдин угадал. Правда, с неуместной для этого слова иронией, но уж такой оригинальный стиль выбрал автор. Документов периода Гражданской войны (а не революции, как утверждает Голдин) в фонде Панова И.С., подтверждающих его действительно героическое прошлое столько, что надо писать отдельную статью.
«Стал инвалидом» (стр.202 № 4). Стал инвалидом. Точка! Далее другой абзац, с красной, как учили в школе, строчки. А Вы, читатели, думайте что хотите. Может быть, попал под трамвай или пьяный уснул в сугробе и отморозил пальцы. Если Вы, Голдин, пишите о Панове, то, наверное, читали в «Объединенном Музее писателей Урала» его автобиографию: «В феврале 1922 года был захвачен белобандитами (Бородулинцами) и изрублен: голова, руки, бок». (ф. № 8 д. № 3915/3). Сохранилось «Свидетельство по болезни № 700/амб 3120 от 12.05.1922 года Политотдела 57 Екатеринбургской стрелковой дивизии: «Стойкая неподвижность 3-х пальцев левой руки, отсутствие ногтевой фаланги среднего пальца той же руки» (ф. № 8 д. № 3903/28).
«В Екатеринбурге он впервые появился годах в 1923-1924» (стр.202 № 4). В автобиографии Панова И.С. – «…конец 1923г командирован на учебу в Свердловск» (ф. № 8 д. № 3915/3).
«В 1925 году он был СЛУШАТЕЛЕМ (выделено А.В.) Урало-Сибирского коммунистического университета (УСКУ)» (стр.202 № 4). В удостоверении от 5 января 1925 года № 4346 сказано, что «Панов И.С. СТУДЕНТ (выделено А.В.) 2-го курса направляется в каникулярный отпуск с 7.01. по 15.02.1925г». А в конце строго добавлено «…и к означенному сроку обязан явиться в Университет, что подписями и приложением печати удостоверяется» (ф. № 8 д. № 3903/35). В удостоверении от 6.05.1925 года № 1076 написано, что «…командируется Университетом в Барнаульский Губком Р.К.П. и Бийский Уком РКП для подготовки необходимых материалов и сведений, связанных с летней практикой студента Университета» (ф. № 8 д. № 3903/34). Удостоверение от 24.05.1926г № 2840: «Предъявитель сего тов. Панов Иван Степанович ОБУЧАЛСЯ (выделено А.В., а не прослушал) в Урало-Сибирском коммунистическом университете им. В.И. Ленина с 1 января 1924г по 25 мая 1926г и окончил полный трехгодичный курс». (ф. № 8 д. № 3903/ ). Слушатель чего-то или студент 1-го, 2-го или 3-го курса. Чувствуете разницу! И вроде Голдин ничего обидного не сказал, а у читателя впечатление осталось, что это какой-то слушатель - недоучка. Можно и посмеяться. В очередной раз.
«Такая общественная работа т. Панова была замечена, и он, ПО ОДНИМ УТВЕРЖДЕНИЯМ (выделено А.В.), был направлен в г. Тобольск, в редакцию газеты «Северянин», а ПО ДРУГИМ (выделено А.В.) – стал секретарем окружкома по пропаганде» (стр.203 № 4). Какие здесь секреты и «утверждения одних и других»?! Достаточно просто прочесть автобиографию – «Год редактор газеты «Северянин» и год заведовал культпропом Окружкома ВКП (б)» (ф. № 8 д. № 3915/3). Посмотреть документы: «Выписка из протокола № 24 заседания Бюро Тобольского окр. ВКП(б) от 3.02.1927г ….зам.редактора газеты «Северянин» (ф. № 8 д. № 3903/60) или «Билет № 15 Тобольской окружной конференции ВКП(б)….. избран членом Тобольского Окружного Комитета ВКП(б) с 8.09.1927г по 8.09.1928г» (ф. № 8 д. № 3903/51-69).
Пока я разбирал эти две журнальные страницы полуправды или откровенной лжи, то никак не мог отделаться от одной мысли: «Странно, что историк Голдин сам не обратил внимания на вполне очевидные факты». Сложилось мнение, что он просто не знакомился с фондом Панова И.С. в Объединенном Музее писателей Урала. Оказалось, что в журнале «Регистрации посетителей фондохранилища» имеется запись от 21 августа 2002 года, что литератор Голдин В.П. познакомился с папками № 11 и 12 фонда Панова И.С. Вы не поверите! Он сначала написал и опубликовал в апрельском – майском номерах журнала «Урал» за 2002 год свой опус, а спустя несколько месяцев решил прочитать документы в фонде писателя, которого он обвинил во всех смертных грехах и всенародно проклял! На такую наглость даже у меня комментариев нет. Писал бы что-нибудь в стиле фэнтези. Молодежи нравится…
Да простит мне читатель, такое количество цитат, но о своем родном городе не сказать не могу: «… ни на Северном Урале – в Березниках…» (стр.222 № 5). Я сам родился и вырос в этом городе - Березники. Город всегда находился и находятся до сих пор на ЗАПАДНОМ Урале. Опять же название города «БерезнЯки» (стр.218 № 5), написанное с ошибкой («Я» вместо «и» - выделено А.В.). Но это уже кажется такой мелочью, что по сравнению с другими перлами и обращать внимания не стоит. Одна беда – вся эта так называемая документальная повесть состоит из них. А я, по сравнению с неопубликованной, к сожалению, до сих пор повестью Панова Виктора Ивановича, коснулся только самой малой ее части.
Ну, и, наконец, остается самый сложный вопрос. С кем бы я не обсуждал эту документальную повесть - мнение было одно: «При публикации Голдин нарушил все этические, моральные и государственные законы». Но в глазах оставался немой вопрос: «Давал показания Иван Степанович?...» Мне в Государственный архив административных органов Свердловской области не попасть еще несколько лет, пока не рассекретят дела, о которых идет речь. Как «легко и свободно» обращается с документами Голдин, мы все уже успели убедиться: здесь не договорил, там выпятил, что-то придумал или просто солгал. Но, судя по конкретным ссылкам г-на Годлина, какие-то протоколы допросов есть. И в этом ничего удивительного нет. В то время с каждого руководителя и коммуниста был первый и особый спрос. У меня нет сомнения, что Панов И.С. был честный, смелый и самоотверженный человек. Об этом говорят документы периода Гражданской и Отечественной войны. А также известный случай, когда он заступился за исключенного из партии Бажова П.П. Вероятно, он видел и понимал, что происходит в стране, но верил партии. Панов И.С. не раз пишет, что для любой творческой командировки или переходе с работы на работу ему было необходимо получать согласие партийных органов. Согласитесь, это тоже не совсем свобода. Может быть, не случайно, он так настойчиво уезжал в длительные творческие командировки на Север. Судя по его письмам, там было не легко работать и жить. Но это были совсем другие трудности. В фондах Объединенного Музея писателей Урала хранится письмо от 17 марта 1937 года на имя Первого Секретаря Свердловского обкома ВКП (б) тов. Кабакова. Думаю, что его текст можно привести полностью:
«Ленинградское отделение Государственного издательства «Художественная литература» при СНК РСФСР приняло к издательству книгу тов. Панова «Урман».
В настоящее время тов. Панов работает над вторым томом романа. Издательство серьезно заинтересовано в том, чтобы тов. Панов получил возможность как можно скорее закончить свою книгу и обращается к Вам с просьбой оказать помощь тов. Панову обеспечив ему творческий отпуск для поездки на место действия романа.
Эта поездка необходима тов. Панову для завершения его работы над романом, представляющим собой весьма интересное явление в литературе». (ф.8 д. № 3915/6).
Голдин и здесь остается верен себе: «В то время о И.Панове в печати начала появляться отрицательная информация, и он запросился на Север, как в 1932 году» (с.219 № 4). А между тем, на Севере и сейчас помнят, читают произведения И.С. Панова (В. Белобородов, Литератор. Журнал « Югра». – 2005. – № 4. – С. 77 и вышла книга «Авторы публикаций об Югре в западносибирской периодике». - Ханты-Мансийск, Полиграфист, 2008. - С. 276). Государственная библиотека Югры подготовила «Краеведческий календарь юбилейных и памятных дат Ханты-Мансийского автономного округа – Югры на 2009 год». И там тоже нашлись добрые слова о Панове И.С.
Одно совершенно понятно – нельзя подобно Голдину вырывать эпизоды из того времени и вставлять в наше, огульно зачислять в доносчики и душители литературы Урала. Не страшно, Вам Голдин, за свою идею, быть изрубленным шашкой или пойти добровольно на фронт и погибнуть под Сталинградом? Вопрос этот скорее риторический. Ответ, я думаю, понятен всем.
Лучшие российские писатели никогда не позволяли себе глумления над мертвыми. Это предложение не я написал. Но так оно и есть. А Голдин, увы, не лучший и даже не писатель. Насколько мне известно, не состоит он ни в «Союзе российских писателей», ни в «Союзе писателей России». Зато в Плане заседаний клуба «Уральский библиофил» под № 296 от 18.06.09г «К 75-летию первого съезда Союза советских писателей», записано, что проводит его писатель Голдин В.Н. Во чтобы-то ни стало, так хочется быть настоящим писателем… С упоением отплясывает, в буквальном смысле слова, на костях. Становится известным и даже знаменитым. Почитайте Интернет:
(Голдин поставил перед собой благородную (выделено А.В.) задачу – написать ряд очерков-портретов, касающихся писателей, материалы о которых ему удалось найти в периодике, архивах, случайной переписке» (Новый проект сайта «Екатеринбург – Столица Урала» - «Возвращение из Леты» посвящен литературному краеведению.
« На заседание клуба «Уральский библиофил» выступит известный (выделено А.В.) уральский литературовед, историк и краевед Владимир Голдин». (Сайт ИА «Апельсин» [3])
«и продолжает плодотворно (выделено А.В.) трудиться на литературном поприще, продолжает печататься в екатеринбургских журналах». (Сайт «Пермского государственного педагогического университета» [4])
«На основе анализа архивных сведений и периодических изданий создал концепцию (выделено А.В.) становления уральской литературы, поэзии в конце ХIХ — начала ХХ вв.» (Сайт Библиотеки В.Г.Белинского. Календарь событий. Памятная дата из истории края. 14.05.2008г. Голдин Владимир Николаевич. Краевед. 70 лет со дня рождения [5]).
Густо измазав писателя грязью, заканчивая свою «документальную подлость» Голдин обращается к читателям «Свое мнение для себя пусть определит каждый читатель» и сам же с бесстыдным пафосом отвечает: «А в целом - Бог ему (Панову – А.В.) судья». И хочется спросить: «А кто судья Вам, г-н Голдин? Дьявол?...»
18 августа 2009 года
Cсылки в статье:
[1] https://www.beriki.ru/spetsialnye-prilozheniya/istoriya
[2] http://magazines.russ.ru/ural/2002/5/g1.html
[3] http://www.apin.ru/prver.asp?rub=news&article=24652
[4] http://www.pspu.ac.ru/sci_liter2005_merk.shtml
[5] http://book.uraic.ru/events/2008/05/14/565