"Белый лебедь" - цветочки. А вот "Красный лебедь"…

Ответа на вопрос, каким образом инвалид третьей группы с вырезанным лёгким Сергей Рожков мог избить шестерых милиционеров, общественность так и не получила. Но журналист и член партии КПРФ не только продолжает отбывать наказание за «применение насилия в отношении представителя власти». Рожкову ужесточили режим. Напомним, Сергею дали срок в три года. С конца 2008-го он находился в колонии-поселении в Кушмангорте (Чердынский район). В июне Рожкова могли освободить условно-досрочно: согласно закону, такое решение по истечении трети срока может принять суд.Но 15 апреля в Кушмане (так в обиходе называют северный посёлок) состоялся суд. Он решил заменить отбывание наказания в колонии-поселении на колонию общего режима. Отбывать наказание Рожкова отправили по месту жительства. В качестве аргументов, чтобы ужесточить режим, прокурор «вспомнил» нарушения, якобы совершённые Сергеем в волгоградской пересылке (ещё во время этапирования в Кушман) и уже на севере края. Эти обвинения, а среди них – даже пьянство, Рожков отрицает.

Кушман – Ныроб – Соликамск – Волгоград – Краснодар – таков, если говорить в общих чертах, новый этап журналиста. В эти дни он должен быть в Волгограде. Мы с лидером прикамских коммунистов Владимиром Корсуном застали Сергея в Соликамске – в колонии «Белый лебедь». Только там, от самого осуждённого, мы и узнали формальную причину его этапирования на юг.

«БЕЛЫЙ ЛЕБЕДЬ» – ТОЛЬКО ЦВЕТОЧКИ
Между подачей заявления с просьбой разрешить свидание и самим свиданием прошло больше двух часов. А до этого завхоз комнаты, где принимают гостей, приехавших к осуждённым, обронил: «Как-то одного зека ждали целых полтора часа!». Видимо, не рады здесь гостям Сергея…

Пока нечего делать, брожу во дворике перед двухэтажным штабом колонии. Вверху, кроме палящего солнца, виден развевающийся российский триколор. Двор огорожен забором, перед которым находится грядка с цветами. И как станет понятно потом из разговора с Сергеем, печально известный «Белый лебедь» – это и вправду «только цветочки»…

С Сергеем мы общались по телефону через стекло. Молодой человек (а ему – прямо во время последнего этапа – исполнилось 33 года) медленно выговаривал слова и почти не моргал – словом, производил впечатление спокойного человека.

ИЗБИТЫЙ И В ПЕРЕПОЛНЕННОЙ КАМЕРЕ
До Соликамска Рожков был в ныробском ОИК №11 (ОИК – объединение исправительных колоний), а именно – в транзитно-пересылочном пункте (ТПП) этого объединения: «Это место называют «Красным лебедем», – говорил мне в трубку Сергей. – Со всеми, кто приезжает в ТПП, проводят профилактические работы: заводят в прогулочный дворик и бьют. В «Белом лебеде» же приём прошёл мягче».

В соликамской колонии Сергей находился в переполненной камере: в ней было 29 человек (то, что эта цифра свидетельствует о переполненности, журналисту «ПН» подтвердили в Пермском региональном правозащитном центре, который ездит по исправительным учреждениям с проверками). Владимир Корсун сообщил Рожкову, что, по информации, полученной в краевом управлении Федеральной службы исполнения наказаний, журналист отправится в Волгоград через несколько дней.

В интервью Сергей уже рассказывал, что в камере в волгоградской пересылке у него отобрали вещи. С тех пор Рожков узнал от других осуждённых, что такое там происходит во всех камерах.

«В КУШМАНЕ Я НЕПОЗВОЛИТЕЛЬНО ХОРОШО УСТРОИЛСЯ»
«Я должен был пройти эту школу, в том числе и ныробскую пересылку. Это не просто несправедливость по отношению к людям, это ужас! – считает опальный журалист. – Только я обжился в Кушмане – и вот мне сделали перережим. Как оказалось, там (в Кушмане – авт.) было только затишье перед бурей!»

О том, что это затишье скоро кончится, Сергей, по его словам, стал догадываться, когда сотрудник администрации кушмангортской колонии предупредил: мол, зря Рожков привлекает к себе столько внимания коллег-журналистов – при желании и исправительное учреждение может к нему придираться. В ту же минуту сотрудник намекнул на то, что осуждённый не побрился. «Начинали искать повод», – оценивает сейчас Сергей. Изменить журналиста-коммуниста не получилось. Вот и к нам на свидание Сергей пришёл небритым: «Не успел».

Владимир Корсун, передающий «шефство» над Рожковым волгоградским сопартийцам, отметил, что делает это с тяжёлым сердцем: «Я надеялся, что в июне Сергей освободится условно-досрочно, и я повезу его на малую родину сам. Но никак не думал, что осуждённому ужесточат режим». Напоследок Сергей попросил нас купить ему конверты, бумагу и несколько ручек, чтобы передать «солнечный салют» товарищам и родственникам.

ПОЧЕМУ СЕРГЕЯ РОЖКОВА ЭТАПИРУЮТ ИМЕННО НА КУБАНЬ?
Прикамское управление Федеральной службы исполнения наказаний (ФСИН) ответа на этот вопрос не даёт, ссылаясь на закон «О персональных данных». Согласно ему, информация об осуждённом распространению не подлежит. (Точнее, подлежит, но только с согласия самого осуждённого, а этого согласия во ФСИН нет.)

Тем временем политики и правозащитники выдвигают свои версии.
Версия первая. ФСИН решила прислушаться к «голосу общественности» и вернуть оппозиционного журналиста на малую родину. Напомним, изначально инвалид Рожков на холодный Урал ехать не хотел.
Версия вторая. В краевом управлении ФСИН решили избавиться от внимания, прикованного к «раскрученному» осуждённому.
Версия третья. Сергея Рожкова эпатируют затем, чтобы сделать ему хуже: «У местной власти вкупе с правоохранителями появится больше возможностей влиять на его положение», – считает Корсун. ФСИН, получается, помогла кубанской «элите».

КОГДА ПОЛИТЗЭК ВЫЙДЁТ НА СВОБОДУ?
Журналист и его друзья ждут условно-досрочного освобождения. Но для этого надо погасить взыскания, которые появились у Сергея в Волгограде в ноябре прошлого года, а также в Кушмангорте. «Автоматически», гласит закон, эти взыскания «исчезнут» через год после совершения. Это может произойти и раньше – при желании администраций учреждений. Будет ли такое желание – неизвестно.

Также высказывается версия, что кто-то намерен «держать взаперти» оппозиционера как можно дольше, лучше – «от звонка до звонка». Этим кем-то, мол, является олигарх с интересами на Кубани или федеральная власть. А «придумать» повод задержать осуждённого за решёткой всегда можно, считают сторонники этой версии. Если так оно и есть, то на пути к свободе Сергею придётся встретиться с новыми трудностями.

ВЗГЛЯД СО СТОРОНЫ
То, что осуждённых, приходящих этапом в ныробскую пересылку, избивают, журналисту подтвердили в Пермском региональном правозащитном центре (ПРПЦ).

В одной из жалоб, пришедших правозащитникам, сообщается, что 7 мая в ТПП было очередное «поступление» осуждённых. «Там есть двор: земля, небо, кирпичные стены и железная дверь, – отмечает юрист ПРПЦ Мария Гащенко. – Сначала осуждённых, отбывающих наказание по каждому из режимов, выставляют в отдельные шеренги: тех, кто был в колониях-поселениях, – отдельно, «зэков» с общего режима – отдельно. После этого «поселенцев» увели, а представителя общего режима – он был один – заперли во дворе. Далее четыре человека повалили осуждённого на землю и стали бить. Как установили позже врачи, пострадавшему сломали челюсть и несколько рёбер. После этого его привели в одиночную камеру и велели… переодеться. Вышел он оттуда только утром следующего дня, когда врач делала обход. Парня госпитализировали».

Зверства совершали «погонялы» – осуждённые, фактически наделённые такими же полномочиями, что и младшие сотрудники администрации учреждения. «В так называемых «красных» зонах «заправляет» начальник колонии, но всё делается руками «погонял», – поясняет Гащенко.

Судя по жалобам в ПРПЦ, «профилактика» в злополучном прогулочном дворике проходит регулярно. Как предполагает директор ПРПЦ Сергей Исаев, приезжих в ТПП бьют фактически ни за что: «Это делается для того, чтобы дать понять человеку: если он будет высовываться, то будет ещё хуже». Эта, а также аналогичная жалоба направлены в следственное управление Следственного комитета по Пермскому краю. В ПРПЦ ждут ответ. Раньше, отмечают правозащитники, похожие проблемы были и в колонии «Белый лебедь», но сейчас, после неоднократных общественных проверок, ситуация изменилась к лучшему.

Текст: Михаил Данилович, «Пермские новости» [2]
Фото автора