Учителя превратились в пацаков

В данной рубрике публикуются любые свободные мнения на любую тему без цензуры и при минимальной орфографической правке. Мнения авторов могут не совпадать. Дискуссия приветствуется. Письма в рубрику «Свободная трибуна» принимаются через контактную форму сайта [2].

Ленин почти сто лет назад писал (извините, что цитирую Владимира Ильича, в которого только ленивый не бросил камень): «В России грамотных всего 21% населения, а за вычетом (из населения) детей дошкольного возраста, т. е. детей до 9 лет, всего 27%. А в цивилизованных странах неграмотных нет вовсе, как в Швеции и в Дании, или неграмотных всего 1-2%, как в Швейцарии и в Германии. Америка принадлежит не к передовым странам по числу грамотных. В ней почти 11% неграмотных, а среди негров 44% неграмотных. Но американские негры все же более чем вдвое лучше поставлены в отношении «народного просвещения», чем русские крестьяне».

В Царской России на учителя обучалось 4000 человек... На 1000 жителей Царской России в начале 20 века приходилось менее 50 учащихся учебных заведений всех видов. В 1918 году было принято положение об обязательном бесплатном образовании детей школьного возраста, в 1930 введено обязательное начальное, затем - обязательное семилетнее, в 1956 - всеобщее и обязательное восьмилетнее образование и т.д.

Дефицит учителей порождал великий спрос на эту профессию. В Советском Союзе образование было действительно массовым. Конечно, массовость не может не сказываться на качестве, тем не менее, определённый минимум образования мог (и обязан) был получить каждый. Мой отец, чей июньский выпускной бал был в 1941 (фронт, служба в армии, массовая демобилизация 1953), в 40 лет пошёл в вечерний 10 класс, затем закончил вуз, мама в конце шестидесятых закончила техникум. Училась вся страна.

Моя первая учительница в конце пятидесятых жила в небольшой комнатке в бараке с двумя взрослыми дочерьми. Маленькая зарплата, вечные тетрадки... Было трудно. Тогда, после Войны, всем было трудно. Но страна шла дальше, а учителя так и остались «с седыми прядками над нашими тетрадками» с нуждой, без квартир, часто без возможности устроить личную жизнь. К ним присоединились учёные и инженеры.

Ещё в более трудном положении оказался сельский учитель. Чтобы прожить в деревне, просто необходимо было иметь огород, какую-никакую живность - кур, коровку, свиней, – запасать дрова и уголь на зиму, вставать ни свет, ни заря, ложиться за полночь, топить ненасытную печку, таскать, надрываясь, воду из колодца... А кроме борьбы за существование - ещё и школа, ученики, общественные поручения, собственные дети, на которых времени не остаётся... Немногие учителя находили силы оставаться в деревне.

Деревенское образование всё более и более отставало от городского. Молодежь бежала из родного дома в город. Дом оставался без своих детей, а значит, без будущего. Деревня стала символом малограмотности и бедности: «Колхозник», «Сельпо», «Деревня», «Село», «учись, а то поедешь в деревню коровам хвосты крутить!» - часть народного фольклора на тему образования.

Школьная учительница Марья Ивановна вынуждена была вести математику, физику, литературу, химию и иностранный язык (и до сих пор ведёт). Но её на всё не хватало. В школьных аттестатах, выдаваемых сельскими школами, напротив некоторых предметов стали появляться прочерки - катастрофический дефицит педагогов. Были введены квоты на поступление в вузы сельских детей. Потом - детей Севера, детей национальных меньшинств, отслуживших армию, граждан со стажем не менее 2 лет... Поскольку без таких квот поступить в вуз для них было нереально.

И опять же школьники по тем или иным причинам, не получившие полноценное образование, в большинстве шли в педагогические вузы (не меньшим успехом пользовались вузы сельскохозяйственные). Благополучные студенты педагогических вузов пополняли ряды аспирантов, остальные шли в школы учить детей. Поскольку в селе ничего не менялось, выпускники старались воздержаться от возвращения в родные пенаты.

В селе, если было ещё кого учить, по-прежнему, трудилась, ведя несколько предметов, уставшая и постаревшая Марья Ивановна. Кстати, во многих сёлах классы немногочисленные, гораздо ниже требуемой «наполненности». В соответствии с борьбой за «наполняемость классов», деревенские школы обречены на вымирание. Сколько бы ни было учеников - число учителей должно соответствовать числу предметов, а не числу учеников.

Закрытие сельской школы является одной из причин полного угасания села. Родители школьников вынуждены первыми покидать свой дом, чтобы не оставить детей без образования. Есть, конечно, интернаты, но расставание - травма и для детей, и для родителей. Одна из возможностей - укрупнять школы, собирая учеников окрестных сёл в центральную школу на ежедневном школьном автобусе. Но много ли сельских школ имеют свой автобус?

В городе тоже, надо сказать, с середины 60-х профессия учителя перестала пользоваться популярностью. Жизнь учителя в нужде, нехватке свободного времени - ни для кого не являлась секретом. Немалую роль сыграли первые полёты в Космос, книги и фильмы, прославляющие учёных - геофизиков, физиков-атомщиков, появление новых героев, которым хотелось подражать - начитанных, раскованных, умных, увлечённых, влюблённых в свою профессию, готовых на жертву ради науки и истины.

Все хотели стать космонавтами, физиками, математиками, архитекторами... Все, кто учился «более-менее», подались в технические вузы. В середине шестидесятых в «педы» шли либо мечтатели, либо случайные люди, кто никуда больше не мог поступить из-за слабости знаний и отсутствия всяческих призваний. В «педы» брали всех, благо практически в каждом городе имелись педагогические училища и институты. Профессия учителя стала массовой и легкодоступной и окончательно встала в ряд «женских» профессий.

С приходом «нового учителя» без педагогических способностей и фундаментальных знаний начинается существенное понижение уровня школьного образования и резкое изменение отношения к учителю в обществе. Образованное общество требует высококвалифицированного педагога, которому нет равных в знании его предмета, - и не находит. Так «одной стрелой» были убиты и село - основа существования государства, и школьное образование.

К тому времени государство насытилось образованными людьми. В государстве сменились приоритеты. Настрой на высшее образование был заменён лозунгом: «Дорога ясная у нас: из школы в ПТУ, из ПТУ - в рабочий класс!». Инженеры пошли в рабочие на большую зарплату.

Учитель перестал пользоваться безграничным авторитетом и уважением в семье ученика. Дети быстро впитали это снисходительное отношение к своему педагогу, что снизило дисциплину в классе... В конце 80-х моя знакомая, недолго преподававшая в одном из ПТУ, на уроках химии читала учащимся Агату Кристи, поскольку иными путями удержать дисциплину на уроке было невозможно. Наши учителя 60-х детективов на уроках не читали!

Несмотря на уменьшение числа учащихся и обилие педагогических учебных заведений, педагогов по-прежнему не хватает, и нехватка эти ежегодно достигает более 20 тысяч учителей...

Заработная плата и условия труда заставляют будущих педагогов шарахаться от школы как чёрт от ладана. По крайней мере, последние 40 лет не сходит со сцены общественного бытия тема повышения уровня школьного образования, заодно говорится о повышении статуса учителя, о необходимости увеличения заработной платы. Средний возраст преподавателя вуза перешёл за 60 лет (в США на 15-20 лет меньше).

А ведь преподаватель, учитель - это больше, чем просто хороший специалист. Но это в идеале. Избитая истина: государство обязано определять стратегию развития образования и науки, а также достойный уровень жизни для своих граждан. Дело гражданина - честно трудиться на благо общества. Общество должно определять, в каком государстве ему жить (я говорю о здоровом обществе). Важно, чтобы интересы Государства и большинства граждан этого общества совпадали. Так должно быть. Но не у нас. У нас свой путь.

Извините, что опять привожу в пример Японию, что вызовет шквал патриотических эмоций, но мой знакомый японский профессор, которому под 60, имеет дом под Токио, скромный такой домик, практически без земли, ценой в 700 тыс. долларов. Я спросила, как он смог построить такой дом, наверное, родители помогали. Мой профессор несказанно удивился: «Так я ж сам всю жизнь работаю в университете!».

А что будет иметь к шестидесяти российский доцент или профессор? Пенсию, на которую можно жить, если только ничего не покупать... А российский учитель?

Слава Богу, что хоть государственные служащие у нас уже имеют достойную зарплату и социальные гарантии.

Так вот, медицинские работники, преподаватели, учёные и прочие, занимающие должности в государственных предприятиях и учреждениях, не считаются «Государевыми служащими», а являются, судя по отношению к ним, лишь досадной помехой на пути к процветанию государства. Зарплата учителя, тем более им заслуженная пенсия находятся в другом измерении по сравнению с зарплатой государева служащего...

Текст: Нина Александровна,
Опубликовано: Газета.RU [3]

PS редакции: Трибуна свободна. Желаете выступить?