Война в глазах полковника

Автор: Ирина Маркова

Почему начальнику березниковского Управления внутренних дел, полковнику МВД Анатолию Муфелю приказали срочно убыть в командировку в Чечню, пресса высказывала различные версии. Вероятно, для того, чтобы развеять слухи и предположения, Анатолий Павлович провёл вчера пресс-конференцию. И рассказал журналистам о своих впечатлениях

Личные впечатления. Ожидание чего-то такого необычного, потому что Чечня - это такая точка, где постоянно стреляют, где, к сожалению, погибло достаточно большое количество наших сотрудников. Поэтому первое впечатление – это неожиданность. Много людей в военной форме, военной техники, постов, блок-постов, засад и т.д. И ты уже не чувствуешь себя отдельной частичкой, а единым со всем миром, со всем этим потоком, ты находишься в центре всего этого передвижения, и появляется такое ощущение, что вырваться отсюда ты уже и не сможешь. И, конечно же, все мои впечатления в значительной степени основывались на воспоминаниях о траурных минутах, когда мы хоронили наших погибших бойцов.

***
Условия, в которых живут наши ребята, очень тяжёлые. Нет каких-то постоянных капитальным строений, всё сделано руками бойцов. Живут в палатках. Большие палатки, полуврытые в землю, являются и спальным помещением, где стоят металлические кровати, две-три буржуйки, и кухней, и лекционным залом и всем остальным. Ребята построили баню, воду приносят из родников, речек. Пищу готовят сами.

***
Там тепло, днём до тридцати градусов. Дуют сильные песчаные ветры, очень тяжело идти. Поэтому передвигались мы на машине. Это простой УАЗик, боковые и передние стёкла бронированные, автоматные пули они держат хорошо, а по бокам машины броня из пластин. Все передвижения производятся под контролем, с разрешения командующего руководства группировки. Наше милицейское руководство находится в Ханкале. Там неплохо оборудованный палаточный городок. Работают строители, видимо, будут делать какие-то постоянные помещения. Ханкала для нас как перевалочная база, пункт, куда приезжают, откуда уезжают, откуда идёт всё руководство, снабжение и т.д.

***
Наши стоят под Шали - это Агишты и Беной, по дороге в Ведено. Но наших сейчас там уже нет. Они скорее всего уже выехали. А в субботу вернулись сотрудники временного отдела из Ведено. Кроме Ведено у нас стоят ещё блок-посты, там наших сотрудников ОМОНа 25 человек из 60. А 35 человек – это силы из других городов Пермской области: Чайковского, Лысьвы, Кизела, Гремячинска, Оханска, Куеды, т.е. это сборный отряд. Но всё-таки наши сотрудники считаются наиболее подготовленными, поэтому их, к сожалению, разделили. Поэтому боевые задачи выполняют люди практически незнакомые друг с другом. А задачи у них серьёзные, существует реальная опасность нападения и обстрела.

***
Задача, которая стоит перед нашими сотрудниками – это следить за дорогой, проверять машины, людей. В общем, всё, что движется.
Войска проводили спецоперацию и нашли место концентрации боевиков. По различной информации их было порядка 75 человек. Наши нашли их «лёжки». Там был разбит лагерь, были спальные мешки. И, видимо, для боевиков эта операция была настолько неожиданной, что они всё побросали. Задача наших ребят была встать заслоном на пути отступления, занять боевые места и огневые позиции. Помогали нашим боевые вертолёты, летали так низко, что можно было рукой достать. Но боевики не вышли на наш пост, может их уже успели перехватить.

***
Моё впечатление от работы наших сотрудников очень даже хорошее, потому что я много услышал, увидел. Ребята постоянно готовы к огневому отражению боевиков, их уничтожению. Очень жёсткая дисциплина на наших блок-постах, которая всё-таки зависит от руководства. Надо сказать, тяжело управлять людьми, которых не знаешь.
Нашим ребятам приходится тяжело из-за того, что их разделили. Поэтому на будущее я буду делать всё, чтобы этого не произошло, чтобы березниковцы были все вместе. Им будет намного легче это всё пережить. И в конце концов каждый командир больше знает возможности своих бойцов, чем посторонних.

***
Как относится население к нашим? На первый взгляд определить трудно. Возьмите к примеру того же местного жителя, которого по дороге в пять километров пятнадцать раз проверяют. Конечно, по этому поводу они испытывают определённую нервозность. Особых контактов у меня с ними не было. Но был случай, когда чеченцы оказали нам помощь.

***
Когда мы возвращались домой, в пути загорелся вагон. Само движение идёт под контролем, под боевым прикрытием. Сам поезд, называемый «бронепоездом», на платформах которого расположены зенитные установки, сопровождают боевые вертолёты. Кроме того перед поездом идёт инженерная разведка приборами. Расставляются кордоны, посты, там оборудованы ямы, где можно при необходимости спрятаться. Движение под таким контролем очень медленное, за 9 часов проехали около 170 километров. 17 марта была попытка подорвать поезд. Подорвали рельсы, получилась достаточно глубокая яма. Почему поезд загорелся, будет разбираться прокуратура. У нас было очень много оружия и боеприпасов, если бы огонь переметнулся на них и на зенитные установки, были бы большие неприятности. Это случилось в населённом пункте. Когда мы остановились, чеченцы прислали пожарников, прислали маневровый паровоз, чтобы отсоединить горящий вагон, помогли потушить огонь.

***
Чечня - она почти такая же, как показывают по телевизору: Бутыли с бензином сплошь и рядом. Грязь, развалины, сожжённые постройки. Всё в особом режиме, всё крутится, вертится...Люди уже устали от всего, дети ходят как оборванцы.
Я думаю, что навести порядок там всё-таки можно. Идеология и психология чеченцнв на сегодняшний день изменилась. Большую роль играют деньги. Чеченцев с окровавленными губами, с саблей в руке там не видел. Не знаю, какие разрушения в Грозном, не был там. И я не думаю, что, то состояние дорог, в каком они сейчас находятся, это результат военных действий. Но боевики уже не собираются такими большими отрядами, как раньше, по 200-300 человек. Тяжело прокормиться, тяжело пройти незамеченными.

***
Магазинов больших нет. Все продукты привозные, из Ставрополья.

***
На сегодня есть решение МВД, что командировки сотрудников рассчитаны на шесть месяцев (до последнего времени срок командировки был три месяца – ред.) Но там очень тяжело прожить и неделю. А шесть месяцев – это большой срок. Но когда оттуда уезжаешь, чего-то становится жалко. Необычная, сложная, опасная ситуация иногда действует, как наркотик. Многие ребята очень устали, некоторые учатся, у кого-то есть подсобные хозяйства, надо садить в огородах, заготавливать сено, дрова. Поэтому для них это очень большой срок.
Наше областное руководство обратилось в областное МВД с просьбой заменить ребят через три месяца нашими же пермскими сотрудниками. Но такого разрешения не было получено, поэтому я туда и поехал. Туда же поехал полковник Утробин Фёдор Лукич. Вот эти вопросы и решали. Сейчас замена проведена на самарских ребят. Пермская область освобождена от службы на двух постах, закреплённых за нами, на две смены по полгода. Но не могу сказать, кто там останется, может кто-то не захочет уезжать. Есть ведь и такие, кто остаётся, уже отслужив по полгода.

Автор: Ирина Маркова