Бабки – наше всё?

Мы можем стать нищими или превратиться в миллионеров, сделать карьеру или работать сторожем на урюпинской овощебазе. Одного мы уже не сможем – оценить смысл китайского проклятия «Чтоб ты жил в эпоху перемен».

Я, например, точно не понимаю, в чем соль. Иначе жить все как-то не удавалось. Уже потому что вся жизнь прошла в стране сплошных, перманентных перемен. Конец 80-х с их перестройкой, эйфорией настоящей свободы, концом холодной войны, ощущением вселенского праздника в тот вечер, когда улыбающиеся люди разметывали последние ошметки Берлинской стены. Потом танки на улицах родного города не 9 мая, баррикады у Белого Дома, тогда еще не огражденного от народа трехметровой оградой. Потом эклектика 90-х – сигареты по бартеру, рубли мешками, сумасшедшие контрасты – от завтрака в Кенсингтонском дворце с вечеринкой у принцессы Дианы до пулеметного обстрела бандой иракских мародеров, продолжающих личную «Бурю в пустыне».

Особенностями профессии эту эклектику тоже не объяснишь – да в любом заштатном НИИ самого тихого провинциального городишки бушевали свои «бури в пустыне», а для того, чтобы соприкоснуться с войной, необязательно было ехать в Чечню, достаточно было жить в десятимиллионной Москве или шестидесятитысячном Буденновске.

Последние года четыре начало формироваться ощущение, что эпоха перемен хоть как-то миновала. Стрельба утихла, власть прочно приросла к своим креслам, инфляция свернулась калачиком, народ тихо делал деньги и приобретал холодильники Indesit. И тут – кризис. Глобальный, экономический и проч. и проч. То есть мы - опять в эпохе перемен. Тем паче, что обещалки насчет «тихой гавани» не сработали. Более того, как выяснилось, в тутошней тихой гавани черти водятся. Возможно, более склизкие и жирные, чем в тамошних водопадах.Если убрать в сторону конкретику – работы нет, доходы упали, бизнесы в нокауте, то остается один вопрос: за что зацепиться? Нужен какой-нибудь рычаг – и человеку, и государству. Ну, или тренд какой-нибудь завалящийся. Прежние явно не срабатывают. Видимо, тренд познается в беде.Что до недавнего времени было в загашнике?

Во-первых, идея успеха в деньгах. Как пишет в своих рекламках Western Union, «это проявление моей любви». Там еще изображены мальчик и девочка. Мальчик как-то хитро улыбается, а девочка смотрит на него загадочно. То ли за любовь не доплатил, то ли что… Если помножить эту казавшуюся столь всесильной идею на день сегодняшний, то единственный вывод, который напрашивается, прост: «Ты меня не любишь!» Именно это может сказать работник работодателю, бизнесмен своему сотруднику, налогоплательщик государству, банкир клиенту, клиент банкиру и т.д. Словом, все и всем (разве что ВТБ Центробанку такого не скажет). Потому как денег нету ни у кого не для кого.

Во-вторых, национальная идея «всемирной крутизны» на уровне «Зенит» - чемпион!». Ныне тоже не канает. Как-то моментально поугасли спортивные и им подобные страсти. Кто там какой кубок завоюет – год назад было темой номер два (после денег), а ныне не до кубков. Даже телевзвизги по поводу Евровидения не вызывают былого энтузиазма даже у тинейджеров. Им (тинейджерам) непонятно сейчас «на кого учиться» и почему папа секвестировал «карманные деньги».

В-третьих… В-третьих, в общем-то, ничего не было. А ноль, умноженный на ноль, дает ноль.

Остается использовать в качестве точки опоры только «в-четвертых». А на четвертое у нас одна нехитрая, но верная мысль: кризис со всеми его напастями имеет и оздоровительный эффект. Типа пора понять себя, переоценить силы и приоритеты и, засучив рукава или у кого там что осталось, приняться за правое и хорошо знакомое дело очищения, обновления и последующего возрождения. Как говорили эсеры, «в борьбе обретешь ты право свое».

Тут, правда, возникает соблазн оглянуться на государство и понять, какие у него-то мысли поэтому поводу. Потому что наше государство – оно того. Заботливое. Утром мажет бутерброд, сразу мысль – а как народ? И мало того, что заботливое, оно еще и трогательное. Чуть что – сразу трогает. Поэтому прежде чем личный план по выходу из кризиса принимать – надо оглянуться на государство. А то как тронет – мало не покажется…Одну из возможностей оглянуться на государство нам предоставляет телевизор. В нем нам четко и подробно рассказывают, чего делать будем.Недавнее президентское телевыступление расставило акценты. Президент в интервью тележурналисту сообщил, например, что в стране 6 млн. безработных. «Эта цифра звучит впервые?» - участливо поинтересовался журналист. Бедняга! Он не пользуется Интернетом, иначе бы знал, что по «ящику» может и впервые, а вот на любом приличном деловом сайте уже с января как звучит. Впрочем, не суть. Президент успокоил, заявив, что настала пора «реализовывать самые разные программы, которые, собственно, в нашей стране сейчас и реализуются». И упомянул о 43 миллиардах, которые на эти цели потратит федеральное правительство, и еще о 43, которые направлены в регионы.

«Разворуют же!» - ахнет скептик. Особенно те, которые в регионы, – точно разворуют. А вот и не разворуют. Потому как второй акцент госполитики – борьба с коррупцией, о чем также напомнил президент.

Возникает, правда, один вопрос. Сообщив об усилении борьбы с коррупцией, президент сообщил, что в скором времени в крупнейших банках появятся представители государства, которые будут следить за деятельностью банков и «давать согласие на совершение тех или иных сделок». Тут приходится чесать в затылке. Как подсказывает здравый смысл, коррупция возникает прежде всего там, где бизнес попадает в зависимость от согласия или несогласия чиновников. И как же с ней бороться, создавая новые «коррупциоемкие» места?

Хотя, наверное, я не прав. Коррупция – это когда старушка-пенсионерка жэковскому сантехнику за установку унитаза приплачивает. Ну, тогда дело проще. Ох, держитесь, сантехники!

Далее президент напомнил об «антикризисной» ответственности бизнеса: «Если человек начинает дергаться, продает бизнес, бежит куда-то – тот, наверное, неправильный предприниматель».

Абсолютно согласен (эх, хорошо сказал, как будто имеет значение, согласен автор или нет). Вопрос в том, что у нас кто не бежит, тот сидит. А кто не сидит, тот бежит. И вопрос в том, что значит «дергаться»? Выгонять персонал и останавливать производство – это «дергаться»? Если так, то у нас почти сплошь – неправильные пчелы. И они дают неправильный мед.

Кстати, про мед. Еще президент сказал, что власти не допустят «того, что происходило в конце 80-х, в 90-е годы», «того, что было, не произойдет». Это хорошо. Потому что, помню, была нефть по $9 за баррель. И власти, вынужденные в этих условиях хоть как-то выруливать. А сейчас все-таки $40 за баррель. Так что надежда есть. На ОПЕК.Что неприятно царапнуло в президентском телевыступлении – так это разговор про молодежь. «Молодежь – самая мотивированная часть общества», заметил г-н Медведев. Оно, конечно, так.Мотивированная... Вот только на что? Последние три-четыре года в любой ресторации, кафе, кинотеатре наблюдались кучи успешной и мотивированной молодежи. И почти ни одного человека старше сорока-пятидесяти лет! Ни одного. Словно всех своих родителей мотивированная молодежь сдала в богадельню. Об этом на гребне успеха как-то не думали («Какой еще павлин-мавлин? Не видишь - я кушаю!»). Так что, может быть, действительно, кризис – это еще и полезно? Хотя бы мотивы подправит…

Текст: Ян Арт, финансовый обозреватель [3]
Специально для «Иной газеты»